Троица весело загоготала, а темноволосый, шагнув в мою сторону, попытался схватить за руку.

– Эх, да она у нас ловкая! – удивленно воскликнул он, когда я отступила, не дав ему возможности не только схватить, но даже задеть меня. – А ну-ка, мужики, подсобите.

Ребята направились ко мне втроем, явно намереваясь осуществить свою идею о «пробе», я же, памятуя о том, что диктофон под жилетом уже включен, попыталась отсрочить момент схватки и добыть что-нибудь полезное в плане доказательств.

– Э-э, осторожнее, – предостерегающе говорила я, снова отступая. – У меня, между прочим, знакомые в полиции. На нары загреметь не боитесь?

– Ой, мама! Ой, как мне страшно! – запел желтомордый. – Смотрите, мужики, не нарвитесь. У девушки знакомые в полиции.

– А что, вы не боитесь? – повысив тон, говорила я, пытаясь перекричать новый взрыв дружного хохота. – Привыкли, что все безнаказанно с рук сходит? А вы знаете, что тут недавно человека убили? Вот такие же, как вы, негодяи. Или, может, это вы и были? А? Признавайтесь. Вот тут, на этом самом месте. Тут его закопали. Кто это сделал? Вы? Признавайтесь!

Ситуация становилась критической, но я до последнего продолжала разыгрывать идиотку, надеясь не мытьем, так катаньем получить необходимые мне признания. И в каком-то смысле мне это удалось.

– Закопали? Правда? Да что ты говоришь? Надо же, какие ужасы! – паясничал желтомордый. – И кто же это сделал? Неужели мы? А, мужики? Неужели это мы и были? Избили, закопали и надпись написали. А? Ну что уставилась, дура? – уже без всякой игривой шутливости заорал на меня желтомордый. – Да, мы. Ты это хотела узнать? Ну считай, что узнала. Я, я лично этому борову первым в глаз засветил. Он ведь не баба, с ним валандаться незачем. Ну, а тебя, красавица, мы сначала как следует…

С этими словами он резко ускорил темп и, рванувшись в мою сторону, снова хотел схватить за руки. Но я снова увернулась, вызвав уже не веселый смех, а досаду и раздражение.

– Ах ты сучка, – злобно проговорил желтомордый. – Ты чего тут, со мной играть, что ли, вздумала?

С этими словами он замахнулся, чтобы ударить, но я перехватила руку, одновременно хорошенько приложив его с ноги в живот.

– Ой! Ой, падла! – перегнувшись пополам от боли, заскулил желтомордый. – Наподдайте ей, мужики! Навешайте по полной!

Но «мужики» и без руководящих указаний, похоже, знали, что делать. Приближаясь ко мне с двух сторон, они примеривались, рассчитывая удар, и в глазах их читалось изумление, смешанное со злобой и несомненной решимостью «навешать» наглой сучке, осмелившейся обидеть их друга.

«Пора бы ребятам Кири уже появиться», – невольно подумала я, оказавшись меж двух орангутангов, каждый из которых раза в два превосходил меня по объему.

Поняв, что ситуация вот-вот выйдет из-под контроля, я потянулась за пистолетом, но в этот момент в атаку ринулся темноволосый, и завершить движение мне не удалось.

По-видимому, мой новый друг имел некоторые навыки рукопашного боя и был знаком с тактикой отвлекающих маневров. Именно эту тактику он и применил, в результате чего я получила весьма чувствительный удар в печень. Преодолевая боль, я ответила короткой, но эффективной серией ударов по ступне, в солнечное сплетение и в висок, но в тот момент, когда враг был уже практически повержен, на помощь подоспели мосластый и уже успевший очухаться желтомордый.

Почти не целясь и не стремясь применять какие-то специальные приемы, они с двух сторон начали тупо дубасить меня кулаками, и, учитывая численное превосходство противника, я была вынуждена уйти в глухую оборону.

Улучив момент, я снова ударила желтомордого в живот, теперь уже кулаком, но эта маленькая промежуточная победа в итоге обернулась для меня большим и, увы, окончательным поражением.

Я еще не успела отнять руку, которой наносила удар, как заметила возле своего правого глаза огромный кулак, неумолимо приближавшийся к моей переносице.

«Левша», – только и успела подумать я и тут же потеряла сознание.

Неизвестно, сколько времени я пребывала без чувств, но, очнувшись, увидела склонившееся ко мне озабоченное лицо незнакомого мужчины, одетого в камуфляж.

– Ну вот и прекрасно! – заулыбался он, заметив, что я приоткрыла глаза. – Вот вы и очнулись. А то я уже начал волноваться.

– Их взяли? – первым делом спросила я.

– Взяли, взяли, не волнуйтесь. Мы опоздали всего лишь на минуту. Я даже видел, как этот подонок вас ударил, но… опередить его, к сожалению, не успел, – извиняющимся тоном говорил мой собеседник.

– Ничего, не страшно, – тоже попыталась улыбнуться я. – Главное – обошлось без человеческих жертв. Да и нос… – Я подняла руку и провела ладонью по лицу. – Нос, кажется, тоже цел.

– Да, нос цел, но… наверное, будет синяк, – смущенно проговорил парень.

– Пустяки – синяк. До свадьбы заживет.

В целом я чувствовала себя вполне сносно, но заботливые спецназовцы, уже успевшие вызвать «Скорую», настояли, чтобы сначала меня отвезли в больницу и обследовали на предмет не совместимых с жизнью ранений.

Ранений таких у меня, разумеется, не оказалось, и, как только доктора выпустили меня на волю, я поспешила обратно на пустырь, чтобы забрать брошенную на произвол судьбы любимую машину.

Кроме этого, я преследовала еще одну тайную цель, в глубине души очень надеясь, что судьба окажется благосклонной ко мне и поможет этой цели достигнуть. Не зря же кости пообещали мне «радужные перспективы».

Прибыв на место и расплатившись с таксистом, я первым делом внимательно осмотрела свою ласточку. Машина, так же, как и я сама, не имела никаких не совместимых с жизнью повреждений. Вполне удовлетворенная осмотром, я направилась к ветхим избушкам, служившим, как оказалось, неистощимым источником сюрпризов на этом «поле чудес».

Дойдя до домика, где недавно «пировали» мы с Гришей, я остановилась и внимательно прислушалась. Изнутри не доносилось никаких звуков, и, уже готовая к тому, что капризная Фортуна больше не хочет одаривать меня везением, я вошла внутрь.

Но кости не соврали. Удача все еще сопутствовала мне, и, пройдя во вторую комнату, я увидела Гришу. Уютно свернувшись клубочком на куче какого-то тряпья, он мирно посапывал, выдыхая в окружающую среду отвратительную смесь алкогольного и табачного перегара. Было совершенно ясно, что в этот раз все главное мой незаменимый свидетель пропустил.

«Неужели он дрыхнет здесь с того времени, как я ушла?» – недоумевала я.

Впрочем, вряд ли такой неотразимый эффект на привычного Гришу оказала лишь какая-то жалкая бутылка портвейна. Наверняка и после меня у него еще были «гости». Не иначе, жестокая подруга решила проявить милосердие и поделиться рюмочкой-другой «огненной воды».

Подойдя к Грише, я наклонилась и слегка толкнула его в плечо.