– Настя, твой мобильник жужжит, – крикнула ей мать. – Он у тебя в сумке.

Кто это? – удивилась Настя. Может, Натка? – Слушаю вас. – Она, поднеся сотовый к уху. – Алло! Говорите, вас не слышно.

Мобильник молчал. – Кто это? Алло? – повторила она, но ответа так и не услышала.

– Кому ты давала свой номер? – встревожилась мать.

– Никому. Только Наташе.

– Посмотри, чей высветился. – Проснувшийся отец нажал нужную кнопку. Номер был незнаком.

– Сохрани его, – посоветовал он. – Вернемся домой, выясним, чей.

– А давайте здесь останемся до утра, – предложила Настя. – Мне тут нравится. Можно порыбачить, тут рыбы тьма. Уху сварим.

– Нет-нет, – не согласился отец. – Мы и половины пути не проехали. Доедем до Кореновска – там недорогой кемпинг, мне наши на кафедре говорили. Собирайтесь быстренько, и поехали.

Отец снова выбрался на трассу, заверив своих дам, что хорошо отдохнул и будет предельно осторожен. И действительно, хотя он теперь шел на обгон только при абсолютно пустой встречной полосе, ему удавалось держать скорость в основном под девяносто. Они резво мчались в южном направлении, дисциплинированно обращая внимание на все встречные знаки. Настя старательно вглядывалась в указатели, объявляя их, но таинственный звонок все не выходил у нее из головы.

Кто ж это звонил? – гадала она. Наташка? Но почему не ответила? Может, связь плохая? Нет, это, наверно, Вадим. Наверно, она дала ему мой номер. Да, скорее всего, он.

Зачем он звонил? Почему не отозвался? А может, ему просто захотелось услышать мой голос, как мне когда-то?

Она вспомнила, как ей мучительно хотелось его увидеть или хотя бы услышать – тогда, в той жизни. И как она любила его. Куда все это ушло?

А может, она, Настя, ошибается, и все-таки это была Наташка? Звонила и не дозвонилась. Да, вероятнее всего она. Наверно, ей тоже купили мобильник – или попросила у кого-нибудь. Может, у того же Вадима, Наташка говорила, что ему отец привез. – Да чего я гадаю? – одернула она себя, – приеду и разберусь. Едва знак сужения дороги не пропустила.

И тут снова заиграл мобильник – Настя чуть не подскочила от неожиданности. Но теперь это звонил отцовский. Держа левую руку на руле, он полез правой в бардачок и принялся там шарить. Автомобиль резко вильнул.

– Держи руль, я сама достану. – Настя вынула телефон и передала отцу.

– Слушаю. – Он приложил мобильник к уху – Чей сын? А сколько у него баллов по ЕГЭ? Ох, черт! Ну, не знаю, сам решай. Ах, ты не можешь! А я тоже не могу, я в отпуске. Ты меня замещаешь? Вот и принимай решение. Боишься, собери кафедру. Все, я отключаюсь.

– Что, уже соскучились на кафедре? – недовольно спросила Галчонок. – Дня не могут без тебя прожить. Прямо, как дети малые.

– Там сейчас самый разгар приема абитуры. Мы же в этом году не проводим экзамена по математике, – принимаем сертификаты с результатами ЕГЭ. Какое счастье, что меня ректор отпустил. Вот пусть сами поварятся, а то вечно на меня все шишки.

– А кто звонил?

– Доцент Чернов. Я его вместо себя оставил. Могу я, наконец, отгулять свои два месяца впервые за десять лет? А то все годы отпуск по кускам и то не весь: месяц в августе да неделю в январе.

– А чего ему надо?

– Да, понимаешь, суют к нам на инженерно-педагогический факультет сынка одного богатенького бизнесмена. А папаша вовремя не подсуетился, и сынок на ЕГЭ по математике еле-еле на трояк набрал баллов. Видимо никто не помог остолопу. А нынче у нас на этот факультет почему-то приличный конкурс, и у многих высокие баллы в сертификатах. Раньше туда постоянно недобор был, а в этом году заявлений выше крыши. Да еще на олимпиаде набрали – там есть очень толковые ребята. Короче, пролетает этот сынок по всем статьям. А начальство требует взять.

– Пусть берут на коммерческих условиях.

– Не престижно. Да и там конкурс приличный. В общем, Чернов увяз по уши. Ничего, пусть сам решает. А то потом на меня же и будут все валить – когда этот олух загудит на первой же сессии.

– Ха, на сессии! На сессии папа ему оплатит экзамены. Думаешь, ваши не берут? Я даже знаю, кто.

– Галина, у тебя есть доказательства? Нет? Тогда держи язык за зубами. Господи, когда, наконец, вступительные отменят и будут принимать только сертификаты? Вот золотое будет время. А то все откладывают, откладывают, переносят из года в год. И чтоб на сессиях экзаменовал только компьютер. Я обеими руками за.

– Папа, а почему автомобильный институт не принимает сертификаты ЕГЭ? – вмешалась Настя. – Почти все вузы города принимают, а этот нет.

– Я сам задал этот вопрос их проректору. И он, знаешь, что ответил? Деньги нужны. Главный корпус ремонта требует, а лаборатории оснащения. И у преподавателей в кармане не густо.

– Так прямо и сказал? В смысле – деньги за вступительные?

– Открытым текстом. А чего ему бояться? И кого? У их ректора все схвачено. Пока в приказном порядке не заставят принимать сертификаты, они будут упираться до последнего, вот посмотришь. И в медицинском на самом непрестижном факультете – санитарно-гигиеническом – сертификаты принимают, а на лечебном нет. Это порядок?

– Да разве только в нашем городе такое творится? – вмешалась Галчонок. – В Москве самые популярные вузы тоже отказываются принимать результаты ЕГЭ. В том числе и МГУ. Ссылаются, что не доверяют баллам в сертификатах. Мол, на местах выпускники списывают. А сами? У нашей заведующей кафедрой племянница-москвичка поступила на журналистику. Занималась за бешеные бабки с преподавателями оттуда, вот и поступила. Они там озолотились на вступительных, потому и отказываются. И иногородних брать не хотят, хотя те зачастую лучше москвичей сдают. Приезжим ведь нужны места в общежитиях. А эти места сдают торгашам за приличные бабки.

– Какие страшные вещи вы говорите, – не выдержала Настя. – Папа, почему такое возможно?

– Потому что мы живем в эпоху первоначального накопления капитала, – ответила за отца Галчонок, – когда деньги решают все.

– Ну, не все, – не согласился отец, – и не везде. Вон, в Политехническом с этим покончили. Да и у нас не все такие, твой муж, например.

– Да ты вообще музейная редкость. Тебе, небось, никто и не предлагал, признайся.

– Точно, – засмеялся отец. – Я б, может, и не отказался, так ведь не предлагают.

– Потому что знают, что бесполезно. У тебя же на физиономии написано «не беру!»

За этими интересными разговорами они незаметно подъехали к Кореновску. К тому времени уже совсем стемнело. Без труда отыскали маленькую гостиницу с весьма приличными ценами за простенький номер с удобствами в коридоре. Но они так устали, что без слов заплатили. Быстренько перекусили, поставили мобильники на зарядку и с наслаждением провалились в сон.

На следующий день сбылась Настина давняя мечта – увидеть, как начинаются горы. Ведь когда ее возили к морю на поезде, они начинались ночью, и сколько она ни всматривалась в черные окна, – специально просыпалась! – ничего, кроме проносившихся мимо огней, не видела. Она полагала, что горы вырастут вдали – в чистом поле. Будут они ехать-ехать по равнине, и вдруг на горизонте они и покажутся. Но оказалось совсем не так. Обочина дороги вдруг стала подниматься, становиться все выше и выше, – и вот уже не видно неба, а за окном крутые склоны, поросшие кустарником, оплетенным ползучими растениями.