— Александр! — закричал он. — Мы должны поговорить. Я должен…

— Предателям в моем доме не место! — рявкнул отец и отрывисто взмахнул рукой, запрещая оборотню доступ. Портал с Андре мгновенно скрылся из вида, а отец повторил: — Моя дочь выйдет замуж за Роберта! Я подпишу ее контракт…

— Тогда в храме согласие и поцелуй с женихом тоже за тобой. Как и последующая жизнь! — теперь уже и я начала закипать от злости. — Лично я за Роберта замуж не выйду!

Никогда! И ни за что. Подпиши хоть десять контрактов! Я не вещь, чтобы ты распоряжался мною!

— Напоминаю тебе, моя дорогая, что только я вправе принимать решения в отношении твоего замужества в течение еще двух лет! Только я один!

Он осекся, так как в этот момент рядом с нами взметнулся вихрь нонгата, и из него вышла темноволосая женщина.

— Один? Вы ни о ком не забыли, судья Торн? — с неудовольствием произнесла она.

А я застыла на месте. Я ее не знала и знала одновременно!

Именно она смотрела на меня с записей магокамер и множества снимков, где улыбалась, смеялась, держала на руках…

Мама?

Шок, полный и всеобъемлющий.

На ногах я устояла только благодаря поддержке Себастьяна.

Все, на что меня хватало в эту минуту, это слабые попытки произнести хоть слово и жадное изучение лица, которое с детства я привыкла разглядывать только на снимках.

А она так же неотрывно смотрела на меня.

— Иритин!

Возглас отца, бросившегося к знакомой незнакомке, разорвал тишину и заставил меня полностью осознать происходящее.

В груди вспыхнула мгновенная, сумасшедшая радость. Мама жива! Она не погибла! И она была жива все эти девятнадцать лет! Девятнадцать… лет…

Девятнадцать лет, которые отец это знал… знал, и скрывал!

Они оба скрывали это! Но почему? Зачем? За что?!

Вопросы забились в голове, вытесняя радость обидой и непониманием.

А затем пришла злость.

Мне лгали! С самого детства лгали! Да мне даже Хаос столько не лгал, как родные люди! Хоть что-то в моей жизни вообще было правдой?!

Тем временем, воскресшая Иритин Торн перевела взгляд на мужа и нахмурилась.

— Почему наша дочь рядом с Себастьяном Броком? — звенящим от негодования голосом вопросила та, которую мой мозг теперь решительно отказывался называть матерью.

Матери не бросают своих детей на целых девятнадцать лет! А Иритин Торн меня бросила, предпочтя трусливо скрыться в убежище, или где там столько лет прятал ее отец.

Теперь все кусочки головоломки встали на место. Вечное отсутствие отца, шепот слуг о том, что хозяин почти не ночует дома, вечные дела, из-за которых обо мне нередко забывали.

Оказывается, «дела» просто сидели девятнадцать лет в уютном доме, бросив маленького ребенка!

— Как ты мог довести ситуацию до такого, Лекс? — продолжала наступать на отца… госпожа Торн. — Почему при первой же угрозе она не оказалась рядом со мной?

— А почему должна была? — мне самой страшно стало от того, как сухо и бездушно прозвучал мой голос. — Девятнадцать лет назад вы, госпожа, бросили дочь, притворившись мертвой. Так зачем было воскресать сейчас?

Она вздрогнула. На лице, столь похожем на мое, отразилась смесь боли и отчаяния. Но, клянусь, в этот миг во мне не возникло ни капли раскаяния от сказанного.

— Не смей! — рявкнул отец. — Твоя мать похоронила себя только для того, чтобы ты жила нормальной жизнью!

— Нормальной?! По-твоему, это нормально?! — меня начало колотить, словно в ознобе, руки похолодели. Такого гнева в своей жизни я еще не испытывала никогда.

— Значит, вы скрывали Видящую? Ничего не хотите объяснить, судья Торн? — жестко спросил Ян, сильнее прижимая меня к себе.

— Я защищал свою семью. И я не должен объяснять это кому-либо! — сквозь зубы процедил отец, в свою очередь, обнимая жену.

— Мне должен! Я не кто-либо! — закричала я. — Ты врал мне все эти годы! Вы оба мне врали!

— Ты думаешь, твоей маме было просто оставить тебя? — воскликнул в ответ отец. — Она год не разговаривала со мной после того, как оказалась в убежище!

— Какая трагедия! — со злым сарказмом выкрикнула я. — А я девятнадцать лет не разговаривала с ней, думая, что моя мама умерла!

— Не укройся она в убежище, ее и твоя гибель была бы только вопросом времени! Рано или поздно хаоситы наткнулись бы на активную Видящую, которая не могла управлять своим даром!

— Но я же смогла им управлять! А она даже не попыталась что-то изменить, трусливо сбежав в убежище!

— Если бы у меня не было тебя, я бы никуда с места не двинулась, — попыталась оправдаться госпожа Торн. На глазах ее заблестели слезы. — Но речь шла о твоей жизни, детка!

— Не называй меня так! — от злости у меня красная пелена поплыла перед глазами. — Я тебя знать не знаю!

— Пойми, родная, не могла я рисковать твоей жизнью! Своей — сколько угодно, но только не тобой! У нас бы не было не единого шанса, наткнись на меня кто-то из приспешников Хаоса!

— Вы должны были сказать, когда я стала старше и уже могла хранить эту тайну! Тем более, вы должны были сказать, когда я сама стала Видящей!

— Кара…

— Что — Кара? — перебила я отца. — Ведь Хаос узнал обо мне! Все обо мне узнали! И что? Почему вы продолжали молчать?!

Гнев отца поутих, а во взгляде проскользнула вина.

— Мы хотели сказать, Кара, — попытался оправдаться он. — Но после рождения Эдда все так закрутилось, и…

— Кого?!

— Недавно у тебя появился брат, детка.

Брат?! Минуту я просто стояла, пытаясь переварить эту новость. А затем меня согнул приступ неудержимого истерического смеха.

— Все понятно. Вот теперь все понятно! — выдохнула я. — Именно поэтому вам так не терпелось удачно сплавить замуж непутевую дочь, судья Торн. У вас появился наследник, будущий продолжатель судейской династии Торнов. Вот вы и решили избавиться от Видящей, всучив ее первому встречному!

— Глупости! Я всего лишь хотел защитить тебя, детка!

Поверь, милая!

— Поверить? Тому, кто врал мне всю жизнь?! Да я лучше Хаосу поверю! Обойдусь без вас и вашей защиты! — я сдернула с пальца обручальное кольцо и швырнула его в Роберта. — Спросите у моего отца, судья Тунгорм, может, у него еще одна более сговорчивая дочь где-то припрятана, а не только жена и сын! Она вас и утешит, а лично я не выйду за вас, даже если вы будете последним мужчиной в этом мире, и от этого будет зависеть выживаемость всего человечества!

— Сообщение об отмене помолвки должно уже сегодня появиться в журнале церемоний, — холодно добавил Себастьян. — Завтра будет дано новое, о нашей свадьбе. Тянуть я не намерен.