Женщина смотрела на меня с сочувствием.

– А паспорт показать можете?

– Ну конечно! А у вас где квартира, далеко?

– На Большой Бронной.

– Здорово. А сколько вы хотите за месяц?

– Думаю, долларов двести.

– А у вас что?

– Однокомнатная, но очень большая и в хорошем доме.

– И можно прямо сегодня переехать?

– Сегодня? Я вообще-то послезавтра только уезжаю.Послезавтра вас устроит?

– Нет. Никак не устроит, мне даже ночевать негде.

– Ну, может, у подружки какой перекантуетесь?

– Нет, не могу.

Женщина в задумчивости смотрела на меня.

– А заранее заплатить можете?

– Хоть сейчас.

Мне так хотелось уже где-то обосноваться! Наверное, можнонайти жилье и подешевле, но, пока есть деньги, не буду мелочиться, поживумесяц, а там будет видно.

– Ну ладно, давай знаешь как сделаем, ты прямо сейчаско мне поедешь, я тебе за ширмой постелю, а послезавтра я уеду и деньги возьмутолько с послезавтра. Годится?

– Конечно! Спасибо!

– А как тебя звать?

– Саша.

– Очень приятно. А я Нина Николаевна.

– Мне тоже очень приятно, – А вещи твои где?

– Да у меня вещей – одна сумка. Я ее потом заберу.

– Ладно, поехали.

Я поймала машину, несмотря на возражения Нины Николаевны.Мне хотелось поскорее увидеть свое новое обиталище.

Квартира оказалась просто роскошной, и дом был из тех, что всоветские времена считались престижными.

– Бывший цековский дом, – пояснила НинаНиколаевна. – Мне эту квартиру старший сын купил. Нравится?

– Очень. И не надо никакой ширмы, я на кухне могуспать, у вас тут диванчик хороший.

– Ну дело твое. Просто неудобно мне было на кухню тебязапихивать.

– Понятно, – улыбнулась я. – Тогда, НинаНиколаевна, я смотаюсь за вещами? Вот пока оставлю вам задаток, пятьдесятбаксов.

– Хорошо, остальное отдашь перед моим отъездом,договорились?

– Конечно.

– Ты езжай, а я пока тебе тут все приготовлю.

Прежде чем забрать сумку из камеры хранения, я приобреласотовый телефон «Самсунг» – крохотную серебристую игрушку, а потом отправиласьв супермаркет, накупила всяких вкусностей, чтобы и самой поесть, и милуюхозяйку угостить. Что ж, в новой жизни мне сразу повезло, а это доброепредзнаменование!

Как это ни дико, я ощущала настоящий прилив сил и бодрости.Вовсе не чувствовала себя разбитой, хотя не спала ночь. Странно… Наверное,подспудно я торжествовала, что это я бросила Глеба, а не он меня. Недаром жемне в последний год часто снилась эстафета… Вот сон и сбылся, я передалапалочку неведомой Яне. Интересно было бы на нее взглянуть, а впрочем, ну ихвсех к черту. Я начала новую жизнь, и прошлому в ней нет места!

Нина Николаевна ждала меня с оладушками из кабачков и свежимкрыжовенным вареньем, но и мои деликатесы встретила благосклонно.

– Ты вроде сказала, что от мужа ушла? –полюбопытствовала она.

– Да.

– А по тебе незаметно. Или он у тебя плохой был? Хотячто я, разве ж от хороших уходят? Он что, пьяница?

– Да нет, просто мы рано поженились и надоели другдругу.

– Он небось другую завел, а ты удрала? С утра пораньшевещи на вокзал отвезла и комнату снимать побежала… Что ж, дело твое,вмешиваться не буду, мало ли что на свете бывает. Вот у меня трое детей, дочкаи два сына. Дочка хорошая, в Риге живет, замужем за латышом. Старший сын тожепутевый, головастый, деньги лопатой гребет и меня не забывает, а младший – гореодно… пьянь, хулиган, а вот веришь, люблю его сильнее всех, все про негопонимаю, а ничего с собой поделать не могу. Он уж все с себя пропил, дажеквартиру спустил, жена его давно бросила, он в Пензу подался, к дружкукакому-то… Вот я к нему и еду. Он пишет: приезжай, мама, я теперь за ум взялся,жену нашел – с ребеночком, правда, но это ничего… Только мне плохо верится, чтоон надолго в ум вошел. Не такой человек. Мне уж дочка и старший сын говорят:брось, мама, что ты от себя отрываешь, он же все равно пропьет. А я не могу,сердце-то болит. Хорошо вот надоумили меня на месячишко квартиру сдать, я этиденежки ему свезу, все помощь будет. А старший мне деньги в руки не дает. Тоесть нет, он мне все покупает, ничего не скажу, не жалеет, видишь, квартирукакую подарил, обставил, холодильник, телевизор, стиральную машинку – всекупил, продукты каждую неделю с шофером присылает, а когда и сам завозит, иесли что мне надо… А живых денег не дает, боится, я все Юрке отошлю. Но япенсию свою стараюсь не тратить, коплю помаленьку, и вот еще двести долларов,не с пустыми руками к Юрке-то поеду. Болит у меня за него сердце…

И все-таки я везучая! Всю жизнь мне везет на хороших людей.Плохих тоже на моем пути немало попадалось, но хороших все-таки больше. Асколько добрых душ было среди на первый взгляд осатаневших теток-челночниц!Никогда не забуду, как в варшавской ночлежке на меня напал в дым пьяный,омерзительный мужик, он уже повалил меня и рвал кофточку, а моя соседка, вродебы циничная, на все плюющая сучка, огрела его бутылкой, и мы с ней вдвоемулепетывали ночью по незнакомым улицам.

А потом плакали, обнявшись, на каком-то холодном полустанке,потому что в той жалкой дыре оставили свои вещи. Глебу я об этом никогда нерассказывала.

И вот опять мне встретилась добрая, сердечная женщина – НинаНиколаевна.

– Вот что, Саша, ты тут отдохни маленько, а я пока забилетом съезжу.

Она ушла. А я развесила свои вещи в шкафу и позвонилаУльяше, чтобы не волновалась.

– Ну слава богу! – закричала она, услыхав мойголос. – Я просто с ума схожу, ко мне с утра примчался твой муженек встрашном гневе! Но гнев, по-моему, был просто хорошо сыгран, на самом деле онздорово растерян и напуган. А я вообще ничего не поняла! Ты где, ненормальная?

– Улечка, я пока тебе не скажу. Только дам номертелефона, хорошо? Но Глебу не говори, ни в коем случае! Номер дам только тебе ибабушке.

– Саша, что случилось, бога ради, скажи!

– Как-нибудь потом. Но я к нему не вернусь.

– У тебя какой-то мужик?

– Нет никакого мужика, просто я начинаю новую жизнь.Запиши номер моего мобильника.

– Опаньки! Сашка, почему ты не приехала ко мне? У меняже есть вторая комната, могла бы там пожить.

– Нет, Уля, спасибо, но – нет! Я все тебе объясню,когда немного очухаюсь и соображу, как быть дальше. А если ты услышишь чтонасчет работы, позвони мне, я пока в Москве и буду здесь еще месяц.