У стены, там же, где я его видела в последний раз, сидел внук мастера. Его лицо было бледным, рот раскрывался, а пальцем мальчишка показывал на дверь в комнату Лючины.

У меня в груди похолодело.

– Там… – прохрипел он. – Там монстр…

Монстр? Воспоминания закрутились в голове, возвращая в день моего приезда. Монстр… Как же я могла о нём забыть. Да и Лючи, тихушница, так и не выдала своего питомца.

Фух, от сердца отлегло.

Я успокаивающе махнула напряжённым мужчинам и обратилась к парнишке:

– Такая страшная псина, ушастая, с большим лбом?

– Ага, – выдал всё ещё ошарашенный парень и добавил: – А откуда вы знаете?

Я улыбнулась.

– Это питомец мисс Милфорд. Мы с ним уже сталкивались. Он не опасен, хоть и не блещет красотой. Приношу свои извинения, мне жаль, что пёс вас напугал.

– Пёс? – старший сын мсье … хмыкнул. – Эван, ты так испугался какой-то дворняги?

Парнишка покраснел. Он уже поднялся на ноги и от смущения не знал, куда деться. Остальные потешались над ним на все лады. Бедняга.

Вот так под смешки и подначки мастера продолжили работу. А я зашла в комнату Лючи. Нужно было решить вопрос с собакой в доме. Младший Дэни показал, что пёс зашёл в комнату.

– Лючи, – когда дверь открылась, малявка с головой накрылась одеялом. – Лючи, где собака? Милая, я не против твоего питомца, но его место на улице. Давай я отведу его в сарай? Где он прячется?

Девочка молчала. А я, рассерженная её несговорчивостью, обыскивала комнату. Собаки нигде не было видно, хотя я заглянула даже в шкаф и под кровать.

– Лючина, где твой пёс? – это начинало раздражать.

– Ушёл, – странно прохрипела малявка, по-прежнему не высовываясь из-под одеяла.

– Что у тебя с голосом? Горло болит?

Я попыталась откинуть одеяло, но Лючина вцепилась в него с неожиданной силой.

– Милая, – я села на краешек постели, – давай не будем ссориться. Если ты говоришь, что пёс ушёл, я тебе верю. Но, пожалуйста, больше не приводи его в дом. Думаю, твоему папе это не понравится.

Девочка молчала, сердито сопя под одеялом. Я вздохнула и вышла из комнаты. Ну вот, ещё и поссорились из-за какой-то дворняги.

Мастера собирали инструменты. На сегодня рабочий день был окончен. Я проводила их за ворота, заперла калитку и вернулась в дом. Ссора с Лючиной неприятной занозой свербела на душе.

Я уже зашла в свою комнату, но раздеваться не стала. Прошлась пару раз от кровати до окна и решительно вышла в коридор. Нужно помириться с малявкой.

Это был первый раз, когда она так капризничала. Обычно Лючина вела себя рассудительно. Может, она обиделась из-за собаки? Но псу и в самом деле не место в доме.

– Лючи, – я поскреблась в дверь и спустя пару ударов сердца вошла.

Большая круглая луна светила в незакрытое ставнями окно, заполняя комнату серебристым светом. Кровать неровным сугробом возвышалась у стены. Я подошла к ней и опустилась на краешек.

– Лючи, прости меня, ты должна понять… – произнесла, одновременно кладя руку на одеяло, чтобы погладить девочку.

Что?

Я не договорила. Дёрнула край одеяла, обнажая смятые простыни. В постели никого не было.

– Лючи? – я вскочила и огляделась. В комнате было полно теней, в которых могла спрятаться маленькая девочка.

– Лючина? – открыла дверцы шкафа, заглянула под кровать второй раз за вечер.

Девочки в комнате не было.

– Лючина! – выбежала в коридор.

В доме стояла тишина, не нарушаемая ни единым звуком.

Я распахивала дверь каждой комнаты, заходила внутрь и спрашивала у пустоты: «Лючина?». На втором этаже её не было. Как и на первом.

С каждой пустой комнатой меня всё больше охватывала паника, пробираясь под кожу и цепляясь ледяными иголочками.

Где же ты, Лючи?

Я выскочила на улицу.

– Лючина! Лючина! Лючина! – закричала изо всех сил, до сорванного голоса. И металась от дерева к дереву, от гаража к сараю. Девочки нигде не было.

Я забыла накинуть пальто, как и надеть сапоги. Ног я уже почти не чувствовала. Но не от этого по коже ползли мурашки. Малышка, куда же ты пропала? Одна. Ночью. Посреди леса.

Я огляделась, призывая себя рассуждать разумно.

На воротах стоял магический замок. Открыть его мог мсье Милфорд или я, ведь владелец дал мне слово-ключ. Но что если малявка его узнала? Она могла убежать в лес и потеряться там…

Первый порыв – бежать в чащу немедленно – я остановила усилием воли, призывая себя к здравому смыслу. Без одежды и фонаря я и сама замёрзну и заблужусь. Заставила себя вернуться в дом. Выпила горячей воды в кухне, растёрла ноги и натянула шерстяные носки – мне заболеть нельзя.

Поиски масляного фонаря заняли чуть больше времени, но и он отыскался в кладовке.

Я тепло оделась, запалила фитиль и решительно направилась в лес. Без малявки я не вернусь.

Несколько часов бродила среди деревьев, стараясь двигаться вокруг поместья по спирали, с каждым заходом делая всё больший круг.

Я звала Лючину. Сначала ругала её, потом умоляла вернуться. Плакала. И снова звала.

Не знаю, есть ли рядом с поместьем Милфордов дикие звери. Этой ночью мне никто не встретился. В лесу стояла ненавистная тишина, нарушаемая лишь моими всхлипами и всё более редкими выкриками.

Только когда погас фонарь, я обнаружила, что уже светает.

Совершенно опустошённая двинулась к дому. Малявку я так и не нашла. Нужно выводить Зверя и ехать в город. Собрать жителей Греноя на поиски. Одной мне здесь не справиться.

Я заторопилась к дому, понимая, что у Лючины при минусовой температуре не так много времени. Мне нужно спешить.

Не теряя драгоценные минуты, двинулась сразу к сараю, где жил Зверь. В голове составляла план, куда ехать в первую очередь. Наверное, стоит начать с гостиницы мадам Розетты. Она знает всех в городе и посоветует, к кому обратиться. Полицейского участка я в Греное не видела. Может, он просто не попадался мне на глаза. Но Розетта наверняка подскажет.

Вдруг резкий звук хлопнувшей двери остановил меня.

– Лючина?! – я рванула к дому, взлетела по лестнице и ворвалась в спальню девочки.

Малявка лежала в кровати, по самые щёки укутавшись в одеяло и зыркая на меня большими виноватыми глазюками.

– Лючи… – я чуть не разрыдалась от облегчения. Опустилась на кровать, не чувствуя сил даже ругать её за побег.

Лючина поднялась, обхватила меня тоненькими ручками и, уткнувшись лицом куда-то мне в бок, прошептала: