– Вперед! – теперь уже Тенуин подогнал лошадь.

Все последовали за ним.

На дороге стоял пронзенный стрелой человек. Точно такой же, как тот, которого мы видели ранее. Чучело. Стрела угодила ему в подбрюшину. Застряла в осевом стволе.

– Хороший выстрел, – нехотя признал Громбакх. – Я тебе, хангол, говорил, осторожнее с этой юбкой.

– Ваш? – тихо спросила Миалинта.

– Наш. – Эрза кивнула. – Только…

– Второй лагерь?

– Нет. Лагерь один. И никаких больше чучел.

– Тогда это что? И это. – Миалинта указала на край дороги.

Газырны. Четыре таранных бревна на веревке. На расстоянии десяти – пятнадцати шагов друг от друга. Заостренные концы блестели металлом. Слегка покачивались.

Все в точности как у съезда в первый лагерь.

– Тут тропинка, – с удивлением позвал Феонил.

Эрза спешилась. Побежала в кусты. Феонил, Тенуин и Теор последовали за ней. Остальные задержались на дороге.

– Что там? – прохрипел Громбакх, глядя на Густа.

– Болото. Самое место для таких, как ты.

– Сейчас посмотрим, какое там болото.

Не сдержавшись, я последовал за теми, кто уже скрылся в кустах.

Узкая прорубленная тропка.

Никакого болота. Сосновое урочище. Такое же, как и в первом лагере. Нет… не такое же…

Метательные копья, арбалеты, деревянный короб с дробными наконечниками для стрел, ножны, пояса и перевязи… А возле меня – обнаженный клинок. Укороченный штурмовой меч. Сточенное ребро. Стесанные с гарды знаки отличия.

«Не может быть».

– Что это значит? – Феонил посмотрел на Эрзу.

Эрза, застыв, стояла под одной из сосен. Молчала.

Из-за кустов справа вышел Тенуин.

– Что? – хрипло, будто от волнения потеряв голос, спросила Эрза.

Следопыт не ответил. Осторожно прошелся между разбросанными клинками. Несколько раз опустился на землю. Прикоснулся к ней кончиками пальцев. Поднял комочки земли. Растер на перчатке. Поднес к дыхательной сетке на капюшоне бурнуса.

Феонил следил за его движениями, но в этот раз не мешал.

Когда из наруча Тенуина выскочил нож, Эрза дернула лук. На нем не было стрелы. Произвольное движение.

Следопыт кончиком ножа подцепил землю в нескольких местах. После этого вернулся к нам.

– Что там? – спросил я.

– Там, – Тенуин указал направо, – полевая палатка, веревочные лестницы. Два кострища. Пустые котелки. Чуть дальше – еще одна палатка…

– Но этого не может быть, – выдавила Эрза.

– …в которой разбросана одежда…

– Мы же не могли вот так сбиться, вернуться…

– …фаитов. Умерших фаитов.

– Мы в том же лагере? – спросил я.

– Ты и сам это видишь. Интересно другое.

– Что?

– Тут нет следов.

– Ты это и раньше говорил, – обозленно бросила Эрза.

– Нет.

– Что?! Что «нет»?

– Здесь нет наших следов.

Эрза опустила голову, стала смотреть под ноги.

Мы с Феонилом занялись тем же. Следы. Свежие и очевидные. Но только те, которые мы оставили сейчас… Тен был прав. Ведь в первый раз тут под всеми соснами носился Феонил. А теперь – ничего. Как будто здесь долгие месяцы никто не ходил.

– Значит, это другой лагерь? – растерянно спросила Эрза. – Но я не знала… И зачем…

– Лагерь тот же. Все лежит на местах.

– И что нам делать?

Тенуин не ответил. Заторопился назад, к дороге. Выйдя к наэтке, коротко рассказал остальным, что именно мы увидели, и прошелся вперед по дороге.

– Был у меня один знакомый, – тихо начал Густ. – Рассказывал, такие штуки бывают в Лаэрнорском лесу. Говорил…

– А у меня была знакомая кобыла, – раздраженно вмешался Громбакх, – и всякий раз от испуга так бздела, что всем мешала думать. Вонь на три версты стояла. Доходчиво намекнул?!

Густ крепче сдавил рукоять зубача, но смолчал.

– Тише, – попросила Эрза.

Ее голос выдавал растерянность.

Вернулся Тен.

– Что там? – спросила Миа.

– На дороге нет следов. Тот же участок. Но наших следов нет. Чисто. Будто по ней уже год как никто не ездит.

– Значит, кто-то здесь кривой на всю голову, – выдавил Густ. – Это еще один лагерь. Другой! И бздят тут другие, у кого вместо глаз стекляшки. Так бздят, что сами все путают.

– Оставь его. – Я придержал Грома за рукав цаниобы. – Нужно ехать.

– По седлам! – скомандовала Эрза.

– Стойте, – прошептал Феонил, на несколько шагов приблизившись к краю Лаэрнорского леса.

Одного этого испуганного голоса хватило, чтобы все сразу замерли. Даже Эрза, едва вставив ногу в стремя, так и не запрыгнула в седло.

– Что там? – проворчал охотник.

Тенуин последовал за Феонилом. Они вместе долго всматривались в чащобу. Ничего пугающего. Неизменные стволы лиственниц. Разве что сейчас они казались совсем блеклыми, выцветшими. Будто присыпанными чем-то серым. Пеплом или песком.

Тенуин отшатнулся.

– Что там? – с дрожью прохрипел Густ.

Тенуин помедлил мгновение. Потом резко развернулся к нам:

– Быстро. Заплечные мешки на коней. Берите все ценное. Наэтку бросаем.

– Чего?.. – Густ посмотрел на Эрзу, ожидая от нее возражений.

– Чего, чего?! – оживился Гром. – Собираемся!

Охотник знал, что следопыт не будет бросаться такими словами. И если призывает торопиться, значит, лучше не задавать вопросов.

– Подожди. – Миалинта тоже была растеряна.

– Что там? – Эрза подозвала Феонила.

– Верхушки, – ответил он неуверенно. – Они обесцветились.

– И что те… – Эрза начала и задохнулась. Оборвала последнее слово странным, больше похожим на вскрик звуком. Вскочив в седло, скомандовала: – Делаем, как сказано. Скорее!

Мы с Теором и Густом бросились к наэтке. Стали спешно перебирать вещи. Перекладывали в заплечные мешки самое ценное. Следом подошли Феонил и Громбакх. Главным сокровищем охотника, кроме оселка, точильного масла, мешка монет и свертка с клютом, оказался увесистый бурдюк с хмелем. Отговаривать его не было времени.

– Ты везешь платья? – Тенуин неожиданно спросил Миалинту.

– Что?

– Платья.

– Они… Они в гартолле…