Мещерский покачал головой, голос его наполнился мягким укором:

- Вы уже и виновных нашли? Поименно?.. А я даже не вижу доказательств, что это сделали в Штатах. Тем более под эгидой ЦРУ или Пентагона!

Мещерский сказал со вздохом:

- Принцип «кому выгодно», здесь неприменим. На самом деле выгодно очень многим. Как людям, так и странам. Подумать только, вот-вот обезлюдеет почти вся Африка!.. Это же какие стратегически просторы!.. Про одну береговую линию с ее несметными запасами рыбы молчу, как и про сказочно прекрасные пляжи, это дело десятое, но в Африке ценнейших ископаемых больше, чем во всем остальном мире!..

Кремнев пробасил:

- Вообще-то, если хорошо подумать, то Штаты поступают как-то глуповато. Именно теперь. Если это они проделали, то подготовились бы лучше.

- В смысле? – спросил Бондаренко.

- Их корабли, - сказал Кремнев, - сейчас уже должны бы заходить в быстро пустеющие порты на берегах Африки. И брать там все под контроль. Под свой контроль, чисто штатовский, не допуская других.

- А политики уже сыпали бы заявлениями, - добавил Бронник, - где сообщали бы миру обоснованные права Штатов на всю Африку, как наследницу вывезенных оттуда в рабство черных рабов.

Кремнев покачал головой.

- Так бы сразу себя выдали.

- Сделают чуть позже?

- Нельзя хватать моментально, - сказал Кремнев, - это вызовет подозрения. Нужно всего лишь на час раньше, чем это захотят сделать другие. Где сейчас их авианесущие армады кораблей?

Бондаренко перевел взгляд на экран над столом Мещерского.

- Две авианосные группировки в Атлантическом океане, три в Тихом…

- Там они постоянно, - уточнил Кремнев, - но сейчас вообще-то обе в самом деле смещены в сторону африканского континента… Случайно ли? Так что если в других странах решат что-то взять под свой контроль, то штатовцы, отслеживая их движения, на том месте окажутся первыми и воткнут свой звездно-полосатый.

- Куда воткнут? – спросил Бронник непонимающе.

- Куда втыкают опоздавшим? – ответил вопросом на вопрос Кремнев. – Главное, воткнуть вовремя. И в нужное место. Хотя сейчас важнее всего воткнуть раньше других, как и было в доброе старое время.

Мне то и дело жаждалось вмешаться в дискуссию, но это значило бы вы дать себя, да что там себя, главное – выдам возможности несанкционированного наблюдения за вышестоящим руководством, что вообще недопустимо.

Я не успел додумать мысль, камеры в коридоре нашего отдела показала спешащего к моему кабинет Данко, я отключился от подглядывания и повернулся к двери.

Данко вбежал взъерошенный, увидел меня уже готового к докладу, сказал быстро:

- Владимир Алексеевич, простите… Мы несколько ошиблись.

Я спросил настороженно:

- В чем?

- Вирус убивает не только чисто черных, - сообщил он нетвердым голосом. – Мулаты просто устойчивее из-за наличия генов от второго родителя белой расы… однако поступили достоверные сведения, что начали умирать и полукровки.

Я стиснул челюсти. Данко сказал с надеждой:

- Может, вирус мутирует?

Я ответил сухо:

- Сам знаешь, при любой мутации в первую очередь потерял бы поражающие свойства.

- Но чистокровные африканцы…

- Египтяне тоже африканцы, - напомнил я. – Не политкорректничай, негры – это негры.

- Негры, - сказал Данко послушно, - погибают сразу, а мулаты после некоторого сопротивления. Однако, шеф, хотя у них есть время, но его тоже мало…

- Я ищу, - ответил я коротко, - и вы ищите вариант спасения, как ищет его сейчас весь мир!

Он унесся, а в самый неподходящий момент, когда я злой и налитый темной злостью по самые уши просеивал интернет, телефонные звонки и даже эсэмэски, на экране появилась фотка лица Катеньки.

Я сделал жест включения, хотя тут же пожалел, но уже поздно: она появилась на экране вживую, не такая веселая, как на заставке, в глазах печаль, лицо бледное.

- Володя, - сказала она таким же хрупким голосом, как и она сама, - ты там как?

- Отлично, - ответил я бодро, потому что перед женщинами мы все обязаны быть сильными и уверенными. – А как ты?

- Плохо, - сказала она плаксивым голосом. – Можно, я к тебе заеду?

- Буду счастлив, - ответил я почти искренне, - только сейчас на работе. Проблемы…

- У тебя? – спросила она испуганно.

- Международные, - ответил я.

Она сказала с облегчением:

- А-а-а, международные никуда не денутся… Вижу по навигатору, ты в центре города, но как только он покажет, что едешь домой, тоже соберусь, хорошо?

- Отлично, - повторил я. – Как раз успею приготовить ужин.

Она блекло улыбнулась, уже знает, что для меня приготовить – это заказать доставку дроном. Только кофе делаю самостоятельно… да и то самостоятельность в том, что, не поднимая задницу из-за стола, покажу растопыренными пальцами кофейному аппарату сколько чашек приготовить и какой крепости.

Через три часа, когда я продолжил работу в лаборатории уже из дома, во двор вкатился явно под руководством автопилота, видно по математической точности движений, крохотный и милый автомобильчик.

Я вышел на крыльцо, а едва авто припарковаллось, Катенька выпорхнула, как легкий праздничный мотылек.

Я раскинул руки, она со счастливым визгом во мгновение ока пересекла площадку. Я подхватил ее невесомое тельце, а она вжалась в меня, испуганная и трепещущая, словно старается влезть в мою грудную клетку в поисках защиты от такого огромного и страшного мира.

- Все хорошо, - прошептал я в ее оттопыренное розовое ушко. – Ты в безопасности. Этот мир - твоя комната защиты.

Она не слезала с моих рук, а я внес ее в дом и усадил в кресло, укутав пледом, шелудивый поросенок и в петривку мерзнет, а она наблюдала за мной счастливыми глазами и улыбалась тихо и застенчиво.

К ее креслу подкатил столик с горками сахарного печенья, я перенес от аппарата две чашечки с парующим черным кофием, одну для человека, другую для Катеньки, учитывая то, что она, да, именно Катенька.

- Попробуй это печенье, - сказал я. – Каждый день что-то изготавливают новое! За наукой стараются угнаться, что ли?.. Как у тебя?

Она взяла чашечку в обе ладони, как белка орешек, из груди вырвался тяжелый вздох, и сказала совсем плаксиво:

- У нас сокращение… Нет-нет, пока не попадаю в список, но семьдесят процентов всего персонала заменяется компьютерными программами, представляешь? А кое-где и вовсе роботами! Какой ужас…