Мещерский сказал внезапно:

- Владимир Алексеевич…

- Да?

- Сдайте билет.

- Что случилось?

- Там уже все явно, - пояснил он. – Темнокожее население вымерло, уцелевшие белые спешно стараются наладить работу аэропортов, коммунальные службы, чтобы не захлебнуться в дерьме и без воды… а в Европе сейчас красная тревога.

Кремнев прорычал:

- Я бы сказал, в этом замешаны американские спецслужбы. Они вообще во всем замешаны, но сейчас вообще пошли ва-банк. Сами знаете, почему.

- Почему? – спросил Бондаренко.

Кремнев перевел взгляд на меня с таким видом, что я обязан принять мяч, я принял и ответил:

- Первое, у них самые высококлассные генетики. Мы отстаем, как бы помягче сказать… очень, даже очень. Пожалуй, у нас даже нет таких, кто бы это сделал даже в высококлассной лаборатории и с сотней помощников. Во-вторых, их достали эти негритянские банды, эти сорок миллионов безработных, из которых девяносто процентов негры, там они афроамериканцы, что живут на пособие и тяжким бременем ложатся на экономику даже такой огромной и богатой страны.

Бондаренко сказал с уважением:

- А что, это вариант! Одним махом убрать почти всех безработных…

- Все уличные банды, - сказал Кремнев недобрым голосом, - или почти все… И виноватого нет. Чума, знаете ли. От птичек или свиней кто-то заразился, вот и пошло…

Мещерский посмотрел на меня с укором, словно я виноват в резком ужесточении отношений между людьми.

- Владимир Алексеевич, вы предсказывали нарастание напряжения? И начало сокращения населения нашей планеты?

- Я не предполагал такой вариант, - ответил я честно, - хотя, конечно…

- Что?

- Вполне, - ответил я, - укладывается в тенденцию.

- Витало?

- Да, - подтвердил я, - хотя никто вслух ни-ни! Политкорректность... Но сама по себе политкорректность – ложь, хотя и допускаем ложь в виде комплиментов или во благо, но иногда ложь во благо идет во вред, да еще какой вред!

Я подумал с тоской, что человек, задумавший и создавший этот вирус, вполне может считать себя работником культуры и прогресса. Дескать, без лишних ртов хайтек рванется вперед быстрее…

Все сложно в этом сложнейшем из миров, и не всегда тот, кто прав, прав на самом деле, все-таки жизнь – не математика, а в каждом из нас питекантропства хватит на сто мильенов безпитекатропных математиков.

Бондаренко заметил:

- Обратите внимание на социальные сети. Дискуссии очень интересные. Как только народ понял, что чума убивает только чернокожих, там чуть ли не ликование…

- Звери, - сказал Бронник с негодованием, но как-то чересчур громко.

- Люди, - уточнил я. – А люди пока что звери, это вам любой биолог сообщит, если еще не знаете. В соцсетях пока что можно постить под никами, анонимность обеспечивают множество програмок, так что видим подлинную реакцию общества…

- Когда соблюдена анонимность, - подтвердил Бондаренко, - кому нужна политкорректность?

- Примерно та же картина, - сказал Бронник, - во всех странах. С отличиями в один-два процента, а в странах Восточной Европы так и вовсе в доли процента..

Мещерский тяжело вздохнул.

- В каком мире живем!.. Даже не мировая война, а вот так холодно и математически точно уничтожать целые народы…

- Не народы, - уточнил Бондаренко бодро, - целые расы! А это еще чудовищнее. Я могу представить, что в Израиле, где скорее всего и создали этот вирус, следом создадут другой, который уничтожит уже всех, кроме евреев.

Бронник поморщился.

- Ты всерьез?

Кремнев сказал ему негромко, но так, чтобы услышали мы все:

- У него жена еврейка. Недавно бросила и уехала в Израиль.

- Пусть другую возьмет, - буркнул Бронник, - еврейки тоже разные.

Бондаренко сказал с напором:

- У них это в программе записано всех гоев изничтожить, а евреям отдать мир!

Мещерский покачал головой.

- Владимир Алексеевич скажет, что это технически невыполнимо. У евреев нет единого генокода, разве что оставить одних сефардов?.. А как же ашкенази и остальные, примкнувшие?

Бондаренко сказал с тем же напором:

- От примкнувших мы все стараемся избавиться в первую очередь!.. Так что к Израилю нужно присмотреться.

Мещерский только взглянул на меня, я ответил бесстрастно:

- Сегодня, если еще не знаете, Вашингтон потребовал от Израиля передать под международное наблюдение все атомное орудие Израиля, раскрыть расположение подводных лодок с крылатыми ракетами и допустить международную комиссию на все тайные ядерные объекты Израиля. Это я к тому, что Израилем уже без нас занимаются.

Бондаренко посмотрел на меня с недоверием.

- А Штатам это зачем?.. Там и так евреи всем правят!

- Там не те евреи, - напомнил я.

- А какие?

- Одни евреи были в Красной Армии, - ответил я, - другие в Белой. И было их примерно одинаково… Так что в Штатах американские евреи требуют, чтобы Израиль разоружился и открыл все свои секреты для международных инспекций. Что значит, штатовских.

Мещерский подытожил:

- Правительства ведущих стран договорились об открытости и совместной борьбе против терроризма. Но не так, как раньше, тогда больше декларации, красивые сотрясения воздух, патетические жесты, а всерьез и очень жестко… И все же немного опоздали. На год-два бы раньше, удалось бы предотвратить катастрофу.

Бондаренко, единственный, кто ничуть не помрачнел от того, что планета обеднеет на миллиард человек, бодро потер ладони.

- Но вот теперь, после такого теракта… который и терактом не назовешь, надо придумать что-то пострашнее!.. спецслужбам будут развязаны руки!

Бронник пробормотал:

- Потому все сразу и скажут: кому это выгодно – тот и сделал. Осталось только понять, спецслужба какой страны провернула такое.

- Тут не угадать, - сказал Кремнев. – Всем спецслужбам и силовым структурам это выгодно. Всех стран!

- Уверен, - добавил Бронник, - завтра-послезавтра в ряде стран воспользуются случаем и введут военное положение!

Бондаренко посмотрел с интересом на Кремнева.

- А еще… где-то вояки под этим удобным предлогом устроят переворот и захватят власть. Чтобы защитить народ, а как же.

Мещерский сказал мрачно:

- Наше счастье, что этот мерзавец сконструировал вирус, который убивает людей только определенной расы, а не всех подряд!