– С ним самым.

– Да какой же он донжуан?

– А кто же? – заинтересовалась Мирослава.

– Так, дешёвка, – отмахнулась горничная.

Мирослава вспомнила, что Агриппина Егоровна назвала секретаря снохи слизняком, а теперь вот, как оказалось, и горничная считает его дешёвкой.

«Хорошую же репутацию создал себе господин Лихолетов в доме Рудневых. Но Ада Константиновна, по-видимому, была о нём лучшего мнения, если сочла возможным поверить его наветам, даже не выслушав племянницу. Или это из разряда «любовь зла». Однако, по словам Тамары, любовью с обеих сторон и не пахло… Хотя кто разберётся в желаниях, испытываемых женщиной на пороге увядания, и в чувствах молодого мужчины, стремящегося любой ценой выбраться «из грязи в князи». «Меня, кажется, на философию потянуло», – одёрнула сама себя Мирослава и поспешила вслед за шагающей по коридору Тамарой. Они спустились вниз. Миновали несколько запертых дверей.

– Здесь жила Ада Константиновна, – шёпотом проговорила Тамара. – Рядом её кабинет, а ещё через дверь – комната Рудольфа. Мне постучать или вы сами? – девушка оглянулась на детектива.

– Постучите вы, – сказала Мирослава, – и скажите, что к нему детектив.

– Хорошо. – Тамара постучала в дверь.

– Кто там? – раздался сердитый и словно заспанный голос.

– Тамара.

– И чего тебе надо?

– Мне ничего, – презрительно фыркнула девушка, – с вами хочет поговорить детектив. Открывайте!

– Какой ещё детектив, – недовольно донеслось из-за двери, но через минуту дверь всё-таки открылась, и из-за неё высунулось серое, небритое лицо.

«Ну и красавчик», – невольно подумала Мирослава, глядя на заспанное лицо героя-любовника, и развернула перед носом Лихолетова удостоверение, тотчас его убрав.

– Детектив, Мирослава Волгина.

– Так нас уже всех допрашивали под протокол, – попробовал возмутиться Рудольф. Но тотчас был втолкнут в свою прихожую.

Мирослава, оставив его позади, уверенно прошла на кухню. Так и есть, на столе полбутылки с водкой, пустая бутылка из-под пива, недоеденные куски хлеба, сыра, колбасы. «Тот ещё свинарник», – подумала Мирослава и, выйдя из кухни, направилась в комнату, которая, вероятно, служила Лихолетову гостиной. На диване были раскиданы подушки, одеяло, пустая бутылка из-под колы и одна тапочека.

Мирослава обернулась и посмотрела на толкущегося за её спиной Рудольфа. Так и есть, тапочка была только на правой его ноге.

– Может быть, вы и вторую наденете? – стараясь не улыбаться, кивнула Волгина на валявшуюся на диване тапочку.

– Ах, вот она где, – обрадовался Лихолетов, и мимолётная улыбка осветила его лицо, но, надев тапочку, бывший секретарь и бывший любовник Ады Рудневой снова стал хмурым. – И чего вам ещё от меня надо? – спросил он, глядя на детектива исподлобья.

– Хотела спросить, по какой причине вы решили избавиться от своей хозяйки?

Лихолетов судорожно дёрнул подбородком, глаза его широко раскрылись.

– Я? – наконец вырвалось у него. – Вы меня подозреваете?!

– А кого же ещё, – усмехнулась Мирослава.

– Но ведь арестовали Ксению! – завопил он как ошпаренный.

– Не визжите, – попросила Мирослава и поправила: – Не арестовали, а задержали.

– Всё одно! – воскликнул Лихолетов. – А я ни сном ни духом! Мне Ада нужна была живой!

– Разрешите вам не поверить, – спокойно проговорила Мирослава. – Мне известно, что вы путались с Рудневой. А потом, как в стихотворенье, «зайку бросила хозяйка».

– Ада не бросала меня! – Лихолетов в ярости затопал ногами, а потом схватил себя за голову, плюхнулся на диван и зарыдал.

– Вы её бросили? – невинным тоном поинтересовалась Мирослава.

– Нет! Нет! – выкрикнул он. – Никто никого не бросал.

– Тогда рассказывайте всё по порядку и без драматических сцен! – прикрикнула она на него. – Я не люблю истеричных мужчин.

Как ни странно, это подействовало на Рудольфа, он перестал рыдать, вытер лицо тыльной стороной руки и заговорил почти спокойным голосом:

– Да, у нас был роман. Мы с Адой влюбились друг в друга с первого взгляда, и наши отношения развивались по нарастающей. Ада говорила, что родит от меня ребёнка. Я был на седьмом небе от счастья! И естественно, надеялся, что мы поженимся.

– Она старше вас на двадцать лет!

– Ну и что? – сделал он непонимающее лицо. – Сейчас модно, когда жена старше мужа.

– И удобно, – язвительно заметила детектив.

Но Рудольф, не заметив иронии, согласно кивнул.

– Конечно, мудрая женщина всегда лучше сумасбродной девицы.

– Вы хотели сказать безденежной девицы.

– Я сказал именно то, что хотел сказать, – насупился Лихолетов.

– Хорошо, пусть так. Почему же вы не поженились? – Мирослава подавила непрошеный вздох, некстати вспомнив, что муж её любимой тёти Виктории тоже намного моложе жены. Но у той пары, к счастью, на самом деле были и любовь, и общие интересы.

– Потому что всё пошло не так, – вырвалось у Рудольфа с отчаянием. – Она вроде бы начинала охладевать ко мне. Хотя я и раньше ловил её на изменах, – признался он нехотя.

– И с кем же она вам изменяла?

– Да хотя бы со своим партнёром по бизнесу!

– Он вроде бы женат, – как бы между прочим заметила Мирослава.

– Вот именно! Поэтому я и не волновался.

«Странная реакция», – подумала Мирослава.

– Но потом я узнал, – донёсся до неё голос Лихолетова, – что у Ады не будет детей.

– Как вы это узнали?

– Я знал, к какому именно врачу она ходит. Подкупил сестричку, и она всё выложила. К тому же она сказала, что Ада раньше рожала.

– Да?!

– Представляете?! У меня была точно такая же реакция! – голос Рудольфа засочился злорадством.

– Где же ребёнок? – спросила Мирослава.

– Вот и я про это думал… И решил, что он скорее всего умер при рождении или в раннем детстве.

– Если в раннем детстве, то об этом должны знать друзья, знакомые, та же Агриппина Егоровна.

– Тоже верно, – согласился озадаченный Рудольф и тут же предположил: – Может быть, Ада родила его до свадьбы с Рудневым.

– Насколько мне известно из официальных источников, Ада Константиновна была замужем один раз. Хотя родить можно и вне брака.

– Вот именно! – обрадовался Рудольф. – Но главное не в этом?

– А в чём же? – спросила Мирослава.

– Что ребёнка на данный момент в природе не существует!