Собрав последнюю волю в кулак, Иван что есть силы заорал: «Изыди, пaдла!!!» и бросился на старца, стараясь со всего размаху врубить ему кулаком в седобородую челюсть. Однако облако моментально рассеялось, и Иван, пролетев через его остатки, больно ударился обо что-то твердое у противоположной стены. Оглянувшись, он увидел, что стог вспыхнул и огонь стремительно разрастается.

Надо было срочно спасаться. Выхватив из огня свой рюкзак, Иван моментально выскочил на улицу. Тем временем, в сарае раздались крики Александра, который проснулся, потому что начал гореть. Спрыгнув с пылающего стога, он выскочил из сарая в дымящейся одежде и что есть силы заорал на Ивана: «Ты чё, cyка?!!!» Иван пытался что-то ответить, но вышло невразумительно.

А сарай уже пылал. От криков проснулись хозяева и выбежали во двор. «Говорила я, не кури в сарае!!!» – заорала бабка, а ее сын, взъярившись подобно дикому зверю, схватил вилы и бросился на Ивана, так как именно тот первый оказался в поле его зрения. Иван, все еще будучи в шоке, не смог должным образом отреагировать. Отступив на пару шагов назад, он остановился, на что-то наткнувшись, и с ужасом наблюдал, как прямо на него, замахнувшись для удара вилами, несется разъяренный бородатый мужик. «Вот и все!» – подумал он. Ивану вдруг вспомнилось, как год назад, он, точно такими же коваными вилами, убил соседскую собаку, с размаху вогнав их ей в грудь за то, что она слишком противно, на его взгляд лаяла, играя с детьми на лужайке напротив его дома.

Но вдруг мужик исчез, будто провалившись сквозь землю. Точнее, именно туда он и провалился, поскольку во дворе строился колодец, о котором мужик в пылу гнева забыл и низвергся. Иван же об этом не знал, и продолжал стоять, как парализованный, ожидая, что сейчас внезапно исчезнувший мужик появится вновь и таки припорет его вилами. Но мужик не появлялся. Видимо, приземление в довольно глубокий колодец прошло не слишком удачно. Из под земли раздавались звуки, с трудом поддающиеся описанию. Наверное, что-то подобное мы могли бы услышать от медведя, которого научили хрюкать.

Из ступора Ивана вывел Александр:

– Tули встал?! Валить пора! Сейчас и дом загорится! А то скажут, будто бы мы подожгли!

И он, сунув в руки Ивану его рюкзак, потащил друга прочь. Когда они вышли со двора, Иван, наконец, осознал происходящее в должной мере и они стремительно побежали. Александр считал, что нужно уйти так далеко, чтобы не было видно пожара. Но даже с нескольких километров было заметно, как пожарище освещает черное июльское небо. Поэтому друзья бежали и бежали неведомо куда, пока совсем не обессилели.

Им казалось, что они попали в совсем уж пустынное место и здесь их никто не найдет, даже если очень захочет. Настал момент останавливаться на ночлег вторично. Теперь это оказалось проще. Найдя на поле копну соломы, друзья разлеглись на ней. В отличие от сена в негостеприимном сарае, солома оказалась мягкой, кроликами не пахло. Над головой мерцали звезды, а приятный ночной ветерок охлаждал их разгоряченные тела. Расслабившись, они моментально погрузились в сон и разбудило их только ласковое утреннее солнце.

На землю приходило утро, воздух прогревался. Чувствовалось, что день обещает быть жарким, даруя то тепло, которого так порой не хватает осенней и зимней порой. Однако прелести погоды вновь не могли порадовать друзей. Куда большую важность для них имела погода внутренняя, которая в данном случае характеризовалась словосочетанием «с бодуна». Поэтому, едва проснувшись, друзья запустили руки в свои рюкзаки, которые они не бросили даже в столь чрезвычайных обстоятельствах и вытащили оттуда по бутылке пива. Осушив их, они ощутили, что жизнь все-таки продолжается. Иван встал, закурил и оглянулся. К его удивлению, место, показавшееся им вчера пустынным, было окраиной большого поселка. Друзья быстро поняли, где они находятся, попутно осознав, что убежать им вчера удалось довольно далеко, а значит, и возвращаться домой тоже придется не близко. Но делать нечего, надо идти.

Они встали, зашли в поселок, где купили в дорогу по несколько бутылок пива, и уже собирались повернуть в сторону родной деревни, когда внимание Ивана привлек местный храм. Его только что отреставрированный купол ослепительно сверкал на солнце, контрастируя с ярко-голубым небом и редкими кудрями белых облаков. Картина завораживала и Иван несколько секунд не мог оторвать от нее взгляда. Наконец он восхищенно сказал: «Слава Богу, что мы русские и православные, а не урюки какие-нибудь!», перекрестился и поклонился храму в пояс. После этого по удобнее перехватил сумку с пивом и друзья неспешно зашагали в направлении к дому.

Вася-прострели-рыло

Тот, кто бывал в сельской глубинке, легко может вообразить себе эту картину: прохладным июньским вечером огромная луна на чистом небе светит так ярко, что кажется, будто настала белая ночь. Мягкий лунный свет падает на темнеющие крыши сельских домов и верхушки деревьев, светлой змеистой ленточкой по земле тянется узкая дорога… Жизнь в деревне уже успокоилась, воздух наполнился тишиной, нарушаемой только звучащим в удалении собачьим лаем. Лай, то хриплый и басовитый, то звонкий и визгливый, подобно звуковым всполохам, возникает то тут, то там, как своего рода перекличка между брехливыми друзьями человека. Они далеки от созерцания красоты ночного пейзажа, в их носастых головах вертится совсем другая картина… Да что там картина – целый мир со своими желаниями, ролями, границами, кланами, стаями и многим другим. Псы, днем сидящие на цепи, ночью целиком погружались в свою песью жизнь. В целом, она была у них неплоха и, казалось, будет так продолжаться и дальше – откуда, в конце концов, в деревне, пусть и крупной, могут взяться революционные изменения? Но однажды в тульской губернии появились люди искусства.

Без них эта история никогда бы и не произошла. А случилось вот что. В тех местах снимали экранизацию романа Льва Толстого «Война и мир», а точнее – сцену охоты. Для этой цели пейзаж подходил весьма: удивительной красоты холмы, поля и перелески позволили воссоздать неповторимую картину барских развлечений 19-го века. В съемках участвовало много собак – породистых, мощных, откормленных. Однако когда съемки закончились, собаки стали не нужны, и прагматичные, но жестокосердые режиссеры подсчитав, что довольно длительная процедура реализации собак не окупится, просто выбросили их и уехали. Голодные стаи наводнили близлежащую деревню… Мало никому не показалось.

Алчные до жратвы хищники сразу поняли, что поймать в поле зайца куда сложнее, нежели украсть у крестьянина курицу. Поэтому подворья