Но сейчас аэродром-ветеран снова принимал авиатехнику! Подновили ангары и казармы, привели в порядок спортгородок наземной подготовки с макетом салона Ан-2, лопингами, имитацией подвесной системы парашюта и тросовой горкой для имитации спуска под куполом.

Правда, контрольно-пропускной пункт у въезда на аэродром охранял не сторож с древней «берданкой», а крепкие парни с автоматами и колючими глазами в прорезях черных масок-«балаклав». В окрестных перелесках затаились грузовики со спаренными зенитными «скорострелками» в кузовах, а рядом – стрелки с ПЗРК.

* * *

Командир звена ВВС Народного ополчения Новороссии капитан запаса ВВС Украины Олег Щербина с наслаждением вдыхал такой знакомый терпкий аромат степных трав, смешанный с запахами авиационного керосина, масла и разогретого металла. Возле лесополосы в капонирах под маскировочными сетями ждали своего часа остроносые «Альбатросы». На техпозиции оружейники проверяли уже подвешенное вооружение первого звена.

Олег Щербина проверил подачу кислорода в маске, покрутил головой, проверяя, как сидит летный шлем, и захлопнул фонарь кабины. Офицер старта дважды мигнул фонариком – приготовиться.

По полосе, выложенной стальными перфорированными плитами аэродромного настила, уже разбегались парами легкие штурмовики первого звена. Скоро – их очередь.

Олег Щербина плавно двинул вперед сектор газа, и послушная «Элочка» плавно покатилась вперед, выруливая на линию исполнительного старта. Все было знакомо и привычно, как много лет назад, когда он еще курсантом Харьковского университета Воздушных сил Украины имени Ивана Кожедуба осваивал основы летной премудрости. Но чем дальше он учился, тем все больше и больше осознавал бесперспективность карьеры военного летчика в ВВС «независимой» Украины. Достаточно сказать, что им – будущим истребителям, дали только по два провозных полета на истребителе-«спарке» «МиГ-29УБ». И это при том, что данный тип самолетов был их основным!

Отслужив немного в строевой летной части, капитан Щербина написал рапорт на увольнение: полеты были большим праздником, а стрельбы – вообще именинами сердца. Налетывали часы по крохам, но и этого даже для поддержания пилотажной квалификации катастрофически не хватало. А так, «через день – на ремень»! Вот и надоело пилоту в караулы ходить да бессмысленно «службу тащить», «летая» только на тренажерах да во сне.

Уволившись, капитан Щербина пошел работать в родной моспинский аэроклуб, занимался высшим пилотажем на «Як-52», вывозил парашютистов на «Аннушке», да и сам любил иной раз остаться один на один с зияющей голубой бездной под послушным и управляемым куполом. Так и было, пока аэроклуб не закрыли, а оставшихся энтузиастов не расформировали.

А теперь Щербина решил воевать, как умел, лучше всего – в кабине ударного самолета! Отец двоих маленьких детей, вероятно, более чем кто-либо осознавал смертельную опасность этого боевого вылета. Не лучше ли встретить угрозу дома, вместе с плачущей женой и детьми? Нет! Врага нужно встречать во всеоружии и на подготовленных рубежах! А не ждать, пока в дверь постучатся прикладом автомата бандеровские фашисты. Что будет потом, Олег Щербина представлял вполне отчетливо, не страдая излишним оптимизмом.

А потому – сектор газа вперед, и ручку управления – на себя! Перегруженный «Альбатрос» неохотно отрывается от стального настила импровизированной взлетно-посадочной полосы. Убрано шасси, взят нужный курс. Два звена самолетов идут на малой высоте, в режиме полного радиомолчания с выключенными аэронавигационными огнями. Ориентирование – только по цифровой интерактивной карте на дисплее бортового компьютера и по отблескам пламени из сопла самолета впереди.

Но Россия, могучая страна, не оставила своих сынов и здесь, над потенциально враждебной территорией. Невидимые электромагнитные импульсы чутко пронизывали пространство, отражаясь от земной поверхности. Отражения эти летчики в кабине легких штурмовиков воспринимали россыпями разноцветных точек, пунктирными линиями маршрутов, секторами обзора украинских радиолокационных постов и границами зон огневого поражения систем ПВО. А посылали эти чуткие электромагнитные импульсы «горбатые» четырехмоторные самолеты с «грибами»-обтекателями мощных антенн радиолокаторов. «Летающие» радары А-50УМ барражировали в воздушном пространстве России под прикрытием звеньев многофункциональных истребителей Су-35С и Су3CМ.

Именно они и стали «глазами» летчиков непокорного Донбасса в непроглядной тьме поздней ночи.

Олег Щербина отклонил ручку управления, меняя курс. Две минуты до цели: на фоне звездного неба отчетливо прорисовывались темные очертания горы Карачун, с которой бандеровские фашисты вели обстрел непокорного Славянска. Пальцы, затянутые в летную перчатку безошибочно, в раз и навсегда заученном порядке, переключили тумблеры на приборной доске кабины. На индикаторе на фоне лобового стекла вспыхнула зеленым прицельная метка. Это заработала оптико-локационная станция с лазерным дальномером и инфракрасной камерой.

На легких штурмовиках L-39C «Альбатрос» была реализована асимметричная подвеска: на двух внутренних пилонах под крыльями – блоки Б-8 с реактивными снарядами С-8. На крайнем правом узле – обзорно-прицельная электронно-оптическая система, а на левом – подвесной пушечный контейнер СППУ-22-01 с 23-миллиметровыми двуствольными пушками ГШ-23МЛ.

Полетел вниз опустошенный за время полета подвесной топливный бак, самолет вздрогнул, освободившись от груза.

Олег Щербина заложил вираж, выходя на боевой курс.

– Я Шершень-5, прием, вышел на боевой! Цель вижу – атакую ракетами! – палец сбросил предохранительную скобу и нажал на гашетку.

Из-под крыльев со свистом и воем, перекрывшими на мгновение даже рев турбины за спиной, ударили разящие огненные стрелы реактивных снарядов! Неуправляемые ракеты были снабжены различными типами боеголовок: осколочно-фугасными, бетонобойными, бронебойными и объемно-детонирующими. Гора Карачун превратилась в извергающийся вулкан! Потоки яростного пламени растекались по склонам, фонтаны взрывов «накрывали» позиции гаубиц и минометов, выжигали блиндажи с «бандеровским мясом», превращая его в «котлеты по-донбасски»! Древние считали вулканы входом в ад, теперь же ад разверзся здесь!

Это и был гнев Новороссии!

– «Шершни», повторить заход! Атака с круга!

– Вас понял, захожу в атаку!

Восьмерка легких штурмовиков L-39C «Альбатрос» с Андреевскими косыми крестами на красном фоне – эмблемами Новороссии, огненной фрезой реактивных снарядов вгрызалась в позиции «желто-блакитных» карателей, терроризировавших город постоянными обстрелами. Думали, суки, что вы тут в безопасности?!! А вот хрен вам! Пуск ракет!!!

Когда двадцатизарядные ракетные блоки опустели, летчики Новороссии переключились на стрельбу из пушек. Двуствольные 23-миллиметровые пушки ГШ-23МЛ огненным «гребнем» «причесали» то, что еще шевелилось на Карачуне!

– Работу закончил, отход на «точку». Внимание, «Шершни», возвращаемся.

Отстрелив напоследок тепловые «ловушки», легкие штурмовики легли на обратный курс. В светлеющем рассветном небе на фоне пятнисто-зеленого камуфляжа легких штурмовиков ярким контрастом выделялись оранжево-черные полосы. Они были нанесены на плоскости и хвостовое оперение для быстрого опознавания самолетов. Эти же самые полосы и дали звучное прозвище-позывной пилотам.