– Она не настолько тонко мыслит, как Димка, – подумав, сказала художница. – Ей проще делать мелкие пакости. Так однажды она сломала все мои кисти. Потом закрасила эскизы Любомира. С Мишкой они не то чтобы воевали, но и не сильно ладили, даже став взрослее. Она могла измазать зеркало в его спальне помадой: написать что-то типа «Люблю, котик. До вечера». И это перед тем, как он притащит к себе очередную женщину!

– Ну, в принципе у нее есть свой стиль, – усмехнулся Майк. – А почему она изменилась? Ты говорила, в детстве Софья была совсем другой?

– Не знаю, – пожала женщина плечами. – Просто однажды я вернулась домой на каникулы, а Софья уже изменилась. Где-то лет в тринадцать-четырнадцать. Стала замкнутой, серьезной, колючей. Тогда пакостей с ее стороны было много. Она особенно резко реагировала именно на меня, хотя в доме других женщин на тот момент не было. Папы то ли были без жен, то ли их дамы где-то отсутствовали. Даже Машка была еще замужем и жила отдельно. Хотя с Димкой Сонька тогда тоже перестала водиться. Их жуткий тандем распался.

– Еще была Зоя, – осторожно напомнил шеф агентства.

– Ну, конечно, – усмехнулась Любава. – Вообще идею этих наказаний Димка именно у тетки и позаимствовал. Только Зоя наказывала кукол, хотя принцип тот же. Вообще эти двое довольно тепло относились к тетке. И даже в тот период, когда Сонька изменилась, она все равно проводила время с Зоей. Только там они с Димкой и общались.

– Он тоже не бросил тетку? – решил уточнить Майк.

– Димка ее никогда не бросал, – коротко ответила художница. – Ты думаешь, это он? Из-за кукол?

– У него алиби, – успокоил ее детектив. – Но прости, про остальных я тебе ничего говорить не буду.

– И не надо, – вяло отмахнулась она. – Что ты еще хотел знать?

– Есть еще один член семьи, – осторожно заметил Майк, – который так и не приехал сюда, даже узнав о смерти матери.

– Глаша! – догадалась Любава. – Так ее понять нетрудно. Она знать свою мать не хотела. Представь садистку, получившую в свое полное распоряжение человечка, которого считал своей законной собственностью.

– Не хочу я это представлять, – искренне возразил ей шеф агентства. – Все так плохо?

– Более чем, – поморщилась художница. – Мишка пару раз спасал ребенка от голодной смерти. Девочку просто избивали и закрывали в шкафу. А как-то Машка забыла ее в лесу за деревней. Ната искала девочку полдня. Спасибо, местные помогли. А потом… Я не знаю, что случилось, Глаше было уже десять или даже больше. Нет, где-то тринадцать-четырнадцать. Я приехала, а девочка… Она просто лежала на полу в гостиной без сознания, вся в синяках. Я вызвала «Скорую». Машка клялась, что ничего не знает и дочь не видела. Была типа в церкви, ей не до того. Потом Глаша сюда не возвращалась. Были психологи, частные консультанты. Вроде обошлось. Кстати, они подруги с Сонькой. Хотя, когда приезжаю в город, мы обязательно идем с Глашей в клуб. Сейчас она счастлива. Зачем ей такая мать?

– Да уж. – Детектив мог только подивиться. – И я даже не буду спрашивать, куда смотрели ваши отцы семейства. Явно мимо.

– Забудь, – отмахнулась Любава. – Кто следующий?..

Гном чувствовал себя неуютно. Они с Лизой в темноте по парку пробирались к пляжу. В его планшете была электронная карта, как туда попасть от большого дома. Вот только в реальности этот путь выглядел совсем не таким простым и четким, как на экране.

Он, конечно, не боялся темноты, просто этот парк скорее напоминал лес. И тут было совсем не романтично и не комфортно. Однако Лиза решительно шагала вперед. У Гнома складывалось впечатление, что девушка ориентируется намного лучше его без всяких карт.

– Твои способности, – решился спросить гений чисел и техники, – они же проявляются не только, когда ты бываешь на местах преступлений, да?

– Конечно, – в тоне экстрасенса слышалось удивление.

– Так ты сейчас чувствуешь, куда надо идти? – Гном выстраивал для себя логическую цепочку.

Лиза остановилась и повернулась к нему. На ее лице было написано явное изумление.

– А что тут чувствовать? – осведомилась она. – Мы же просто идем по тропе к реке.

Парню в принципе было непонятно такое объяснение. Как она определила, где река? И… тропу он не опознал. Но выяснять Гном постеснялся. Вместо этого он проворчал:

– По этой самой тропе к этой самой реке, по-моему, все-таки было бы логичнее шагать утром. При свете вообще можно рассмотреть намного больше.

– Мои способности, – напомнила ему экстрасенс, продолжая шагать вперед, – работают в любое время суток. Так что время терять? Тебе завтра Мире помогать. И вообще! И она, и Майк пошли собирать информацию. Шерлок отсматривает заново видео с камер. Все что-то делают! А нам сидеть? Не стоит терять время. Вдруг завтра снова кого-то убьют.

– Ага, – глубокомысленно изрек Гном. – Кажется, я начинаю кое-что понимать. Дело в Михаиле, да? Для тебя это слишком болезненный удар. Он тебе нравился.

– Дело в том, что я реально хочу закончить это дело и убраться отсюда как можно дальше, – с несвойственной ей настойчивостью выдала девушка. – А что до Михаила… Он был не таким уж плохим человеком.

– В целом да, – осторожно согласился с ней молодой человек. Он сейчас разговаривал с экстрасенсом, как иногда с Майком – именно как старший брат. – Мишка был стержнем, на котором держалась эта семья. Уверенный в себе, по женским меркам, наверняка красивый, умный. И богатый. В чем-то он легко мог переплюнуть моего братишку.

Лиза снова остановилась и сосредоточила на Гноме все свое внимание.

– Ты не понимаешь, – раздраженно выдала девушка.

– Похоже, как раз понимаю, – возразил он. – Тебе нравился Майк, но появилась Мира. Он выбрал ее. Теперь Михаил. Лиза, тебе на самом деле важно, чтобы твой избранник был именно таким: красивым, богатым и умным? Короче, принцем? Тебе поэтому так понравился Мишка?

Она устало вздохнула.

– Не так, – устало заявила Лиза. – Если уж ты хочешь знать… Мама всегда говорила: единственное, что нужно женщине, – это как раз такого вот умного, богатого, красивого подцепить. Это женское счастье, и все тут. Меня так воспитывали, мне это постоянно твердили. И я сама долго в это верила. И на самом деле так считала. Но…

– Но ты же лучше! – по-детски возмутился Гном. – То, что ты говоришь со слов мамы, извини… Ну, как способ продать себя дороже. А остальное? Неужели жизнь кончается за удачным браком?

Она чуть усмехнулась.

– Я же сказала, что раньше так и считала, – напомнила экстрасенс. – Но со временем поумнела. Только детские установки сломать трудно. Да и… Вообще, жизнь сложнее. А что до Михаила – да, он мне понравился. Только не так. Он мне понравился вопреки этому принципу. Понимаешь, не как кандидат в мужья и суперудачный самец. А просто как человек. Мы с ним разговаривали. Открыто, искренне, просто… как должны общаться люди. Потому он был мне интересен и вызывал симпатию. Я благодарна ему за это. И да, я хочу как можно скорее найти того, кто его убил.