Марк злобно зыркнул на нее и повернулся к историку:

– Продолжайте, прошу вас. До чего же вы договорились?

– Я оспорил некоторые выводы Лизы о вероятном местонахождении святилища и высказал предположение, что храм может располагаться в одном из пещерных городов, а именно в Эски-Кермене.

– Вы послали девочек в Эски-Кермен? – Директор даже привстал в кресле.

– Помилуйте, что значит «послал»? Разговор шел о семейной поездке, запланированной родителями Лизы на следующее лето. Мне и в голову не могло прийти…

– Никому не могло, – кивнул Марк. – Вот тут я вас понимаю. Значит, вы думаете, они могли податься в этот пещерный город?

Дмитрий Альбертович кивнул с несчастным видом.

– И вот еще что… – торопливо добавил он, видя, что все встают, а директор схватился за телефон. – Я посоветовал девочкам поговорить о пещерных городах с Романом, моим аспирантом. Это тема его работы…

– И что?

– Я сегодня, как только узнал, что случилось, звонил ему… Его нет на работе, и мобильник не отвечает. Мать сказала, он не пришел ночевать.

Лана сидела подле телефона и тупо смотрела на трубку. Телефон молчал. Марк уже вылетел в Крым, она это знала, он прислал СМС. Но теперь наступило самое страшное: ожидание. В соседней комнате тяжко вздыхала Циля. Она приехала в парк-отель, чтобы не быть одной. Заботы об Оське возложили на няню Нату, а Циле врач, вызванный тетей Раей, вкатил порядочную дозу снотворного, которая в конце концов заставила ее забыться тяжким сном.

Телефон молчал, и Лана, зажав ладони между коленями и покачиваясь, старательно думала о чем угодно, кроме самого страшного. В какой-то момент она вдруг вспомнила о Тине и, вскочив, бросилась искать сумочку. Вот визитка, которую та сунула ей в машине. По-английски написано: «Торговля антиквариатом, предметами искусства и всякой всячиной». Имя и телефон. Торговля антиквариатом, небольшой бизнес… Но Лана знала кое-что, о чем не стала рассказывать Марку, опасаясь, что он не поверит или станет относиться к Тине еще хуже. Тогда, на Второй Хуторской, в ожидании Стасика и Марка с купидоном, Тина велела ей припарковать машину под деревьями, а потом вдруг достала из сумочки пистолет. Лана шарахнулась от нее. Женщина хмыкнула и велела ей отправляться на автобусную остановку и ждать.

– Это вы так защищаете свои инвестиции? – не удержалась Лана, кивнув на оружие.

Тина засмеялась, а потом сказала:

– Я работаю на Интерпол. И дело здесь не в моих инвестициях и даже не в заначке Стасика. Речь идет о безопасности многих людей.

Теперь Лана смотрела на прямоугольник визитки и думала о том, что если услышанное от маленькой сухонькой женщины правда, то она должна обладать огромными ресурсами и связями… По крайней мере ей хотелось в это верить. И еще хотелось верить, что Тина захочет эти связи использовать. Хотя она ведь сказала тогда, что семейные узы – это не ее, но… «Но я все равно позвоню», – решила Лана и набрала номер мобильного, указанный на визитке.

Роман крадучись шел за девочками. Он пропустил их довольно далеко вперед, потому что эхо шагов отдавалось в пещере гулко и он боялся быть услышанным. Он шел в темноте, не боясь оступиться, так как ходил этим путем много раз. Дед привел его в пещеру, когда Роману исполнилось четырнадцать лет. Роман помнил, что все тогда было как в тумане, он едва оправился от тяжелой болезни: воспаление легких, подхваченное в сырую зиму, врачи проморгали, и он едва не умер. Однако потом организм все же пошел на поправку; пока он валялся в больнице, наступила весна. Горы оделись нежными зелеными оттенками листвы с яркими штрихами цветов. К тому моменту, когда они дошли до пещеры, Роман еле стоял на ногах от слабости. Они сели на камни плато, чтобы перевести дух.

– Дед, ты с ума сошел, – сказал Роман с упреком. – Я только ожил, а ты меня тащишь черт знает куда! Вот заболею опять…

– Не заболеешь, – хмыкнул дед. – Я тебя отмолил. И ты должен будешь отдать долг.

Мальчик опасливо смотрел на старика, а тот жмурился на солнце и с нежностью смотрел на окрестные горы, вдыхал запах травы и свежего ветра.

– Идем, – поторопил он внука. – Я должен много тебе рассказать, а времени мало.

– Да куда торопиться-то? – сердито спросил Роман.

– Я отмолил тебя, но ничто не дается просто так. Хочешь, чтобы желание исполнилось, – надо принести жертву богине. Я не могу убить человека… Вот и предложил себя.

Роман таращился на старика и думал, что дед, похоже, сошел с ума. А тот продолжал очень спокойно:

– Поэтому я должен все тебе показать и объяснить, пока жив. А потом я умру, а ты станешь хранителем.

Они пробрались по пещере, дед привел его в зал, где много веков была скрыта статуя богини, оберегаемая хранителями. Как ни молод был юноша, он понял, что перед ним нечто необыкновенное. Столь же необыкновенны были обряды, которым обучал его дед. Потом он заставил Романа надрезать руку и кровью внука нарисовал на поверхности статуи значки и символы.

– Если будет нужно, чтобы что-то исполнилось, – хрипел дед, – сделаешь так же. Только кровь должна быть того, кто умрет ради великой богини. А когда вырастешь, приведешь сюда сына или дочь и посвятишь в хранители.

Там же, в пещере, при свете мощного электрического фонаря, дед сделал Роману татуировку: бычьи рога и меж ними – темный диск. В какой-то момент мальчик вдруг понял, что не чувствует слабости. Не хотелось есть, хотя они провели в пещере больше суток, а, кроме воды, дед с собой ничего не взял. И еще здесь было тепло, а ведь на улице апрель, и ночи очень свежи, да и вообще, Роман знал, что в пещере, особенно такой глубокой, холодно должно быть даже в самый жаркий день.

Он потерял счет времени, слушая деда и часами не отрывая взгляда от статуи. Иногда ему казалось, что он видит то, о чем рассказывает старик: жрецов в пышных одеждах, золото и драгоценности, подносимые богине, а главное – человеческие жертвоприношения, которые совершались для нее и во славу ее.

Потом они пошли домой, и дед время от времени присаживался отдохнуть по дороге, потому что силы его убывали удивительно быстро. Мать, увидев их, заплакала, и Роман понял, что она знает о богине, но страх перевешивает разум, и потому дед не сделал хранительницей дочь, а ждал, пока подрастет он, Роман.

Дед умер на следующий день. Роман был в школе, но понял, что случилось, когда татуировка на миг словно ожгла кожу.

С тех пор он служил богине, охраняя ее тайну и следя за тем, чтобы в пещеру не лезли чужие. Храм был скрыт, но всегда существовала вероятность некоей случайности. Так и теперь – девчонки малы и глупы, но кто знает… Тем более что его татуировка среагировала на одну из девочек: Лизу. Богиня словно отметила ее, но что это был за знак, Роман истолковать не мог. Должен он принести ее в жертву? Или девочку нужно посвятить в тайну? Однако ответа или знака не было, и он решил просто следить за подружками, надеясь, что в нужный момент все станет ясно.