– Уверен, вы успеете передать мне его сегодня.

Я храбро улыбнулась ректорскому секретарю и убрала телефон в карман, показывая, что я вся внимание.

– Я заберу ее на пять минут, – Диз перехватил меня, когда все начали разбредаться по делам; Оливер, на ходу диктовавший мне список поручений, удивленно воззрился на нас, но протестовать не стал. – Пошли.

Я послушно засеменила следом, гадая, что ему удалось нарыть. Но, прежде чем я успела получить ответы, у Диза зазвонил телефон.

– Ты сегодня рано, крошка, – рассеянно ответил он, жестом показывая мне подняться наверх. – Да. Возможно. Почему бы и нет?

Крошка. Услышав знакомое обращение, я постаралась сделать вид, что меня тут и нет вовсе. Диз указал на дверь, ведущую из приемной IT дальше. Куда? В комнату отдыха? Диз придержал мне дверь, пропуская вперед.

– В среду могу. Нет, лучше сразу на факультете. Давай в пятой лаборатории. Нет, там никогда никого не бывает. Хорошо. И я тебя, крошка, – он хмыкнул, отключаясь.

– Почему в пятой лаборатории никого никогда нет? – не удержалась я от вопроса.

– Говорят, там когда-то погибла, выполняя домашнее задание, группа студентов. Щиты не выдержали экспериментального артефакта, с тех пор так и барахлят. Держи, – он кинул на стол передо мной пачку бумаг.

Я потянулась за верхним листком. Мария Амалия Нойфурт-Доллингер, ну и имя, почти как у прапрадедушки Рудольфа. Дата рождения: первое февраля тысяча семьсот девяносто восьмого года. Дата смерти: тысяча восемьсот шестнадцатый год, день не указан. Место смерти: ГООУПиОАатСДиРН. Причина смерти: несчастный случай. Два слова, никаких деталей.

– Личные дела?

– Они самые, – проворчал Диз. – Тебе повезло, что их все оцифровали, будь они в бумажном виде, даже ради тебя я бы за ними не полез.

– Что, боишься библиотечной пыли? – подначила я его.

– Аллергия.

Я оставила шутку без ответа и продолжила листать распечатки. Двадцать случаев в восемьсот шестнадцатом. Двадцать – сто лет спустя. И везде отсутствовали точные данные о смерти, как Диз и сказал. Я нахмурилась, читая список по второму разу. Маги, фейри, полудница[19], гоблин… Создавалось впечатление, что список собрали случайно. Сорок существ, общим у которых были только неясные обстоятельства кончины. Первую двадцатку связывал еще возраст: восемнадцать лет. Но это просто потому, что в год основания из студентов в ГООУ находились только первокурсники. Уже сто лет спустя в этот список попали и двадцатилетние. Я потерла виски. Новые таблетки, которые дал Сереш, лучше помогали от приступов, но блокировали магию гораздо сильнее. Результатом были заторможенность и совершенно ватная голова. Оцепенение походило на эффект от сильного обезболивающего и очень мешало думать.

Дело было не в виде: кроме демонов из Ада и тех, в кого превращались маги после смерти, тут были представлены чуть ли не все распространенные «породы» гени. Не в даре. Не в специальности. Не во внешности и не в дате рождения. Не в принадлежности к роду, здесь были и аристократы, и бедняки. Хотя… Я задержалась взглядом на строчке «семья».

– У них у всех не было близких родственников…

– Верно. Довольно редкий у вас случай, чтобы никого из семьи не осталось.

Сироты… Я скривилась от появившегося во рту горького привкуса. Двадцать человек, погибших при странных обстоятельствах. Двадцать детей, за которых некому было заступиться, которых никто не хватится. Бросьте в меня камень, если это совпадение.

– Можешь посмотреть, у кого сейчас в ГООУ нет родных?

Во взгляде Диза промелькнуло одобрение. Ничего не говоря, он достал из ящика еще один список. Что, все это время он ждал, пока я догадаюсь? Не мог сразу сказать? Я взяла распечатки в руки. В отличие от предыдущих дел, эти были с фотографиями. Я пролистнула и вздрогнула, увидев свое лицо. Странно. Где они взяли этот снимок? Не из паспорта, это точно. Сама я им фотографий тоже не отправляла. Кадр был не студийным: я смотрела куда-то вбок, губа нервно закушена. Белая блузка и синий жакет, который я в последний раз надевала на экзамен по русскому… Откуда они взяли это фото? Но главный вопрос сейчас заключался в другом.

– Почему я в списке? Я не сирота.

– Если твои родители, как ты утверждаешь, обычные люди, то на них легко можно повлиять. Мгновенное воздействие, и они даже не вспомнят, что у них была дочь.

Может, оно и к лучшему… На этот раз, впрочем, известие о грозящей мне опасности не произвело на меня особого впечатления. Видимо, уже набоялась. Да и никакая предполагаемая угроза не сравнится с практически наступившей смертью. Я хмыкнула. Предсказание баньши, «скорее всего, ты умрешь» Сереша и теперь это – попадание в список потенциальных жертв высшего образования. Я еще никогда не была так популярна.

А еще я, пожалуй, немного поспешила с паническими воплями. Вот теперь можно кричать «Мы все умрем!».

Потому что это было правдой.

– Ты в порядке? – поинтересовался Диз.

– Конечно.

А вот остальные… Я пересчитала листки. Двадцать девять потенциальных кандидатов. Двадцать восемь, не считая меня. И, скорее всего, две трети из них умрут в этом году. Все сходилось. Ритуал, проводящийся каждые сто лет. Таинственные смерти, скрываемые ГООУ – только вот почему? Утаивали ли они имена жертв от Охотников или покрывали тех? Ведь всем в ГООУ на самом деле заправляла именно «Хантерс Инкорпорейтед». Меня затошнило. Мало того, что все мы были здесь заложниками… Но раньше, по крайней мере, я считала, что мы в относительной (не считая смертельной казни за заваленный экзамен, пошедшего не так алхимического опыта и пары-тройки сумасшедших демонов) безопасности. О том, что университет может приносить бедных детей в жертву бог знает чему, я и подумать не могла.

– Это бесчеловечно…

Но они и не были людьми.

В горле пересохло, когда я осознала всю серьезность ситуации. Двадцать восемь человек, не подозревающих о том, что их ждет. И мы с Дизом, единственные, кто хоть на шаг подобрался к скрываемой мессиром Джонатаном и ректором правде. Кажется, на этот раз я подставила его гораздо крупнее. Если мессир Джонатан узнает, что Диз смотрел в личных делах… Я не дам за его жизнь и ломаного гроша.

Впрочем, почему единственные?

– Ты сумел узнать, кто отправляет письма?

Если мы были на верном пути, то существовал еще один человек (человек ли?), знавший о ритуале.

– Нет… – Диз замолчал, подбирая слова. – Если просто и понятно, то отправителя не существует. Письма возникали из ниоткуда в ящике адресата.

– Разве такое возможно?

– Такое не должно быть возможно. Но мы в ГООУ. Кто знает…