«Обычная история, – подумала Надежда, – и очень грустная. Разумеется, если старик ничего не выдумывает».

Вдруг старик замер, к чему-то прислушиваясь, а потом быстро проговорил:

– Сюда идут! Это обход… спрячьтесь скорее, вон туда… – и указал на дверь в углу палаты.

Надежда без лишних разговоров юркнула за дверь, где оказался маленький, непритязательный санузел – унитаз, раковина и простенькая душевая кабинка. Дверь санузла закрылась неплотно, и сквозь щель Надежда могла видеть все, что происходило в палате.

Дверь резко распахнулась, и в нее ввалилась толпа людей в медицинских халатах. Первым шел невысокий, румяный, седой дядька с аккуратными усиками и острой бородкой, в круглых очках и накрахмаленной шапочке. Судя по тому, как все остальные смотрели на него и ловили каждое его слово, это был главный врач клиники и светило психиатрии.

– Так, что у нас здесь? – проговорил профессор, поправив сползающие очки.

– Запущенный случай диссоциативного психоза с шизоидными элементами, отягощенный реактивным синдромом, – бойко отрапортовала симпатичная темноглазая докторша с ярко-красными губами. – Воображает, что его окружают, извиняюсь, вампиры, инкубы, оборотни и прочие сверхъестественные существа…

В группе сопровождения послышались настороженные смешки.

– Так-так… – пробормотал профессор, приближаясь к койке, и вдруг заметил натянутую леску. – Эт-то что такое?

– А это он таким образом пытается защититься от всех этих… воображаемых существ.

В группе поддержки снова осторожно засмеялись.

– Зря смеетесь, коллеги! – строго проговорил профессор. – Это симптом, и очень серьезный симптом! Если пациент с диссоциативным психозом переходит от презентации своих бредовых представлений к активным действиям по их реализации, это говорит о наступлении третьей фазы заболевания. Если мы хотим справиться с болезнью, необходимо увеличить дозу психотропов, а также начать применение электротерапии.

Красногубая докторша ловила каждое его слово и записывала в блокнот.

Профессор подошел к постели, насмешливо покосившись на начертанную на полу пентаграмму, наклонился над стариком и проговорил фальшиво-заботливым голосом, каким взрослые разговаривают с непослушными детьми:

– Как же вы так, батенька? Вампиров, значит, видите? Взрослый, образованный человек! Вы должны знать, что вампиров очень давно не существует! Уже лет триста, а то и больше, как их не встречали, по крайней мере, в Европе!

Старик, который до сих пор лежал неподвижно, вдруг высвободил из-под одеяла руку, в которой было зажато деревянное распятие, и, выставив его перед собой, негромко забормотал молитву.

Профессор отшатнулся, оглянулся на свою свиту и огорченно проговорил:

– Запущенный случай! Очень запущенный!

С этими словами он покинул палату, и вся королевская рать последовала за ним.

– Можете выходить! – проговорил старик, когда дверь за медиками захлопнулась.

Надежда вышла, и старик, глядя на нее озабоченно, проговорил:

– Дело плохо! То, что они увеличат дозу лекарства – это полбеды. Я научился делать вид, что принимаю психотропы, а сам спускаю их в унитаз. Но если они начнут применять электротерапию… с этим ничего не поделаешь.

– А что это?

– Пропускают через мозг ток высокого напряжения. Это все равно что поместить голову в микроволновку. После такой процедуры становишься чем-то средним между тыквой и кабачком.

– Ужас какой!

– Кстати, вы могли бы мне помочь.

– Чем?

– Позвоните моему старому другу и скажите ему такую фразу: «Версилов передает привет и напоминает, что морские гребешки лучше всего подавать под вустерским соусом».

– Что?! – удивленно переспросила Надежда. – Что еще за бессмыслица?

– А вы просто повторите эту фразу, он поймет. И поможет мне, вытащит меня отсюда. А я вам тоже помогу…

– Вы? Поможете? – Надежда удивленно взглянула на старика. Чем он может ей помочь? Старый, беспомощный, да еще, судя по всему, ненормальный…

– Не судите по внешности! – проговорил старик, будто прочел ее мысли. – Вот, возьмите этот ключ. Он открывает в этой клинике все двери. Думаю, вам очень пригодится! – и пациент протянул Надежде небольшой плоский ключик. – Вы ведь не просто так сюда пришли, у вас ведь здесь какое-то дело?

– Ну-у… ну да, – Надежде не хотелось признаваться, что она проникла в эту клинику из любопытства. – Мой… моего знакомого увезли сюда на «скорой»… его жена места себе не находит, а официальным путем ничего не узнать…

– Ну так ключ вам точно пригодится! И не спрашивайте, как мне удалось его достать.

– Не буду… – Надежда взяла ключ.

– И вот это возьмите! – Старик протянул ей листочек с записанным на нем телефоном. – Не забудьте: «Версилов передает привет и напоминает, что морские гребешки лучше всего подавать под вустерским соусом».

– Да, я передам, непременно передам… – с этими словами Надежда покинула палату.

Она не знала, можно ли всерьез принимать слова старика. Может быть, он в самом деле сумасшедший? Но даже в таком случае электротерапия, которая его ждет, – это ужасно. Такое нельзя проделывать с живым человеком… Впрочем, Надежда не врач. А что, если эта терапия действительно излечит старика от этого… как его… диссоциативного психоза?

Надежда Николаевна шла по коридору, терзаясь сомнениями, но потом твердо решила, что позвонит по номеру, который ей дал старик, и пускай его друг берет все на себя. А у нее, Надежды, своих дел хватает. «В конце концов, у меня в этой клинике другая цель: узнать, что с Сергеем», – сказала она себе и вспомнила взгляды, которыми обменялись медики из «скорой». Нет, это дело нужно прояснить!

Надежда подергала следующую дверь, но та оказалась заперта. Самое время проверить, открывает ли ключ, который дал ей старик, все двери в клинике. Она вставила ключ в замочную скважину, повернула, и дверь открылась.

Так, может, этот старик вовсе не сумасшедший?

Как бы то ни было, Надежда обещала ему помочь и выполнит это обещание.

Она вошла в небольшую полутемную комнату. Видимо, здесь было что-то вроде аптечного склада, так как вдоль стен стояли стеклянные шкафы с ампулами, флаконами и коробочками всевозможных форм и цветов, судя по всему, содержащими лекарственные препараты.

Надежда не разбиралась в фармацевтике, и это лекарственное разнообразие не могло ей помочь раскрыть тайны клиники. Она уже хотела выйти, как вдруг заметила в дальнем углу комнаты полоску красноватого света, пробивающуюся сквозь узкую, едва заметную щель в стене.

Подойдя ближе, Надежда Николаевна обнаружила незаметную дверь. Дверь была заперта, но ведь у Надежды теперь имелся универсальный ключ… Она уже хотела вставить ключ в замочную скважину, как вдруг услышала доносящийся из-за двери голос.