Видимо, мое лицо говорило больше, чем ему следовало. Она подозвала официанта одним прямым взглядом:

– Мне, пожалуйста, бокал шампанского, а девушке минеральную воду с лимоном, – Наташа еще раз взглянула на мое бледное лицо. – А лучше бутылку.

– Шампанского? – уточнил официант.

– Нет, минеральной воды. Нужно восстанавливать водно-солевой баланс в организме девушки.

Я смущенно отвела взгляд в сторону пешеходной улицы, где уже зажглись первые фонари.

Как только официант удалился от стола, я фыркнула:

– Подкол засчитан, Батаева.

– Какие подколы? – Наташа часто захлопала ресницами. – Волнуюсь за здоровье подруги. Нам уже давно не по восемнадцать лет. А тебе в особенности!

Она громко рассмеялась, и я, не удержавшись, тоже ухмыльнулась. Наташа младше меня почти на год, и каждый день во времена плотного со мной общения в академии она не упускала возможности подшутить над этим. Тогда я жутко бесилась, переворачивая колкости в ее сторону – мол, не я старая, а она мелкая и глупая. Теперь же мне было даже приятно вновь услышать подобную насмешку. Абсурд, но после забытой шутки о старости я почувствовала себя на десяток лет моложе.

– Гляжу, поумнела, малявка? – хитро прищурилась я. – Умные научные журналы почитала? Тогда, может, расскажешь о пользе йода для организма, раз уж мы собрались морепродукты вкушать?

– Это уже слишком, – продолжила смеяться Наташа. – Не забывай, я мамочка в декрете!

– Ты меня тоже пойми, – развела я руками. – Старым людям свойственно занудство!

Старушки, отмечающие юбилей неподалеку от нас, обернулись, нахмурив брови.

– К вам, сударыни, это не относится! – вежливо улыбнулась я, но, как только последняя старушка отвернулась, спрятав недоумевающий взгляд выцветших глаз, стыдливо прикрыла лицо рукой.

– Смотри, сейчас у тебя уши загорятся от их обсуждений. – Наташа, улыбаясь, потерла ладони.

– Главное, чтобы не лицо от стыда. – Я приложила прохладные руки к щекам. – И вообще, где моя бутылка воды? Мне срочно надо остудить пыл.

Тут же после брошенной мной фразы на столе расположились заказанные блюда, вытянутый бокал шампанского, бутылка минеральной воды и стакан причудливой формы с долькой лимона.

Медленно постукивая каблуками, я и Наташа прогуливались по набережной. Черная гладь воды манила и притягивала взгляд. Казалось, опусти руку к поверхности, и тебя затянет в омут. Наверху располагался известный в городе кинотеатр «Звезда», обилие аттракционов для любых возрастов, цветочные клумбы с обнаженными статуями и бульварные лавки, обвитые листьями дикого винограда. Но сияющие огни центрального городского парка лишь приглушенно источали свет на нижнем ярусе. Здесь царили темнота и одиночество. Мы были только втроем: я, Наташа и Волга.

– Как тебе здесь, в Твери? – Наташа крепко держала меня за локоть, боясь споткнуться в темноте.

– Миленько, – взъерошила я затылок.

– Город не впечатлил?

– Не знаю даже. Он меньше Тарасова в десятки раз. Жители, как показала практика, через одного знакомы. Полуразрушенные дома, даже на центральных улицах. Не считая магазинов на первых этажах, с украшенными фасадами. Те, что выше, требуют косметического ремонта. Да, природа тут красивая, но Россия, в принципе, славится живописностью мест. А люди… Даже не знаю. Наверное, такие же, как и везде. При свете солнца – приветливые и добрые, а в темноте, особенно подвалов, превращаются в чудовищ.

– Посмотри, – Наташа сделала шаг вперед и покрутилась на месте. – Уже ночь, а я до сих пор добродушная красотка.

– Может, дело в том, что ты тарасовская? – усмехнулась я.

– Ты слишком мало побыла здесь. Может, останешься еще на неделю? Покажу местные достопримечательности и с семьей познакомлю.

Я не отрываясь смотрела в темный водяной омут и представляла, как развалюсь на родном диване с чашкой кофе Гарика, в окружении подруги Ленки и ее чад, а после прогуляюсь по близким сердцу улочкам, наслаждаясь пришедшими солнечными деньками. Душа требовала тарасовского лета.

– Спасибо тебе за предложение и вообще за то, что чуть больше недели назад позвонила мне. Ты меня спасла, – пробубнила я под нос последнюю фразу.

– Да брось ты! – Наташа отмахнулась и, облокотившись, уперлась спиной в ограждение. Переливающиеся цветные огни на колесе обозрения слабыми бликами забегали по ее лицу. – В действительности ты была моей последней надеждой, и я не верила, что согласишься на расследование.

– Почему же?

– Ну… Мы давно не общались. Я бы сказала – совсем потеряли связь. Мне было неловко врываться в твою жизнь, хотя я частенько вспоминала о тебе и Андрее… Но, когда поняла, что в Твери мне надеяться на квалифицированного специалиста не стоит, рука сама потянулась к телефону. Я боялась, что ты занята, ведь ты такая важная в Тарасове, нарасхват. Ты частный детектив, рискующий жизнью ради спасения людей, а я обычная молодая мамочка, следящая за правильным режимом сна малыша и нормальностью его стула. И как бы ужасно ни звучало, – Наташа отвернула лицо к темноте водяной глади, – рада, что мы вновь встретились, хоть и под таким предлогом и обстоятельствами. Я с твоим приездом ожила. Моя жизнь была похожа на день сурка – подай, принеси, одень, приготовь… Я не жалуюсь, ты не подумай! Я люблю мужа и нашего малыша, но иногда так хочется почувствовать себя кем-то другим, а не только матерью и женой.

Наташа одернула синюю юбку.

– Я из грязных футболок и растянутых водолазок годами не вылезала, а сейчас вот стою расфуфыренная и нарядная.

– Не понимаю, – опешила я. – Ты сама сказала за ужином, что часто ходишь с мужем в рестораны, кино и театры. Разве ты не наводишь марафет перед походом? Ты, первая красавица Тарасова? Не верю.

– Практически… Степа любит меня любой, ты сама понимаешь, что это значит. Да и нет больше того дерзкого запала нравиться и взгляды восхищенные ловить. Я позабыла об этом.

– Что изменилось сейчас? Степа также тебя любит, а запал сам по себе не приходит.

Наташа смешливо фыркнула, сложив руки на груди.

– Ко мне вернулась утраченная частичка былой задорной Батаевой. И причина тому твое появление, Ивашка.

– А я уж думала, убийство родственницы тебя раззадорило.

Наташа слегка ударила меня по плечу:

– Ауч!

– Мы вечно соперничали с тобой, хоть и дружили. Делили мальчиков, награды академии, внимание преподавателей, а порой и одну койку в мужском общежитии, – она залилась смехом.

– Помню тот случай, когда нам не удалось улизнуть незамеченными из общаги домой и пришлось ночевать у Паши или как там его звали, не помню, в его комнате на соседней кровати.

– Были времена! – Наташа не переставала хохотать.