– А очки куда дел? Ничего не видишь, как крот! Где очки? Говори, где потерял, – пойду поищу…

– Все равно… – ответил немец и закрыл глаза.

Татьянка насупилась еще больше и глянула на часы – нужно же знать, сколько времени она потратила на напрасные ожидания, а могла бы поспать. На часах – пять утра. В это самое время ракитнянский председатель уже стучал в дверь Семки Григорьева.

– Сказала, что не открою библиотеку, так оно и получилось, – проворчала библиотекарша себе под нос. – Не пойду на работу. У меня причина уважительная – муж заболел, – потянулась, зевнула. – Пятница вообще – день спокойный.

Прилечь хотела, да сначала накрыла немца одеялом по самые уши – чтобы не пугал утром детей своей сине-красной мордой. Заботливая женушка.

Ту пятницу Ракитное надолго запомнит. Бабы потом по часам будут сверять ход чрезвычайных событий, чтоб отыскать хотя бы теоретическую возможность те события предотвратить.

А все началось с утра. Со смеха. Знаменитому хряку Тараса Петровича, здоровенному кабанищу с такими клыками, какие диким свиньям и во сне не привиделись бы, верно, осточертели хронические экскурсии в его загончик, потому что ровно в шесть утра он легко пробил деревянную стенку сарая, в углу которого и были его хоромы, и рванул черт знает куда так оперативно, что в ту минуту, когда Тарас Петрович закончил чистить зубы рассолом и вышел во двор, чтобы оценить метеорологические перспективы дня, след хряка уже и свежим снегом припорошило. Может, Тарас Петрович не обратил бы внимания на те следы, потому что с утра голова тяжелая – не до следопытства, но хряк, трясця его матери, прорываясь на свободу, проломил еще и стенку курятника, и первое, что увидел Тарас Петрович, когда вышел на порог, – с десяток кур, которые нарезали по двору круги и кудахтали так отчаянно, словно каждой через минуту голову отрубят.

– Вот тебе и «добрый вечер»! – сказал Тарас Петрович, потому что вдруг очень захотел промочить горло.

Через час уже вся улица хохотала, наблюдая за расхристанным Тарасом Петровичем с кнутом в одной руке и палицей в другой и манерной учительницей Ниной Ивановной, которые на пару заглядывали на все ракитнянские подворья в поисках хряка.

– Эх, пропали экскурсии! – смеялись.

– Смейтесь! Смейтесь! – горевал Тарас Петрович. – Вы моего хряка плохо знаете… Он куда попадет, там все и разгромит! Будет вам смех, чукчи вы бессердечные!

Соседи посмеялись и взялись помогать Петровичу хряка искать, потому что – его правда: на одном дворе хозяева увидели забор поваленный, на другом – весь огород свиным рылом перекопанный, на третьем – корыто с комбикормом под навесом перевернутое: все потоптано, пожевано.

– Ах ты ж свинья! – рассердились.

Сначала решили действовать по науке. Все по кабаньим следам шли, но у хряка оказался такой странный и непредсказуемый маршрут, что следопытам пришлось долго кружить на одном месте, трижды возвращаться к перевернутому корыту, толочься вслед за хряком по ракитнянским огородам, а это было уже совсем плохо.

– Люди, да вы подурели! – возмутилась бухгалтерша, наблюдая, как группа хряковых ловцов вытаптывает ее огород. – Хряк на копейку уничтожил, а вы пришли на рубль потоптаться?

– Да иди ты… – извинился, как мог, Тарас Петрович.

Собрал помощников на улице около своей хаты. Налил всем по сто граммов для поднятия духа. Дед Нечай выпил и сказал:

– Я знаю, как действовать!

– Говори! – приказал Тарас Петрович.

– Нужно нам… еще по одной! – дед Нечай ему.

– Тьфу ты! – разозлился Тарас Петрович и налил.

– Ты, Тарас, не психуй! Ты послушай умного человека. Нужно… – дед Нечай неуверенным жестом очертил круг своего сознания. – …В голову хрякову проникнуть!

– Чего?!

– «Чего» да «чего»! – топнул валенком дед Нечай. – В хрякову голову! А ты как думал? Нужно понять его тактику… Какие подлые планы у этой скотиняки? Как она действовать замыслила? Вот как поймем хряковы помыслы, так и изловим его.

Тараса Петровича так рассердила болтовня деда, что он даже бутылку отставил и руки освободил, потому что собирался объяснить деду бесперспективность его планов и не только словами. Но стоило ему поднять кулак вверх и тряхануть им над головой для большего впечатления, как от Нечаевой хаты завопила Нечаиха:

– Ой-йой! Ой, люди! Караул…

Тарас Петрович подумал было, что старая Нечаиха за деда испугалась, и крикнул:

– Да вы что, баба, с ума сошли?!

– Караул! – кричала Нечаиха и показывала куда-то за свою хату. – Хряк! Хряк!

– Хряк! – просиял Тарас Петрович, и немалая толпа ракитнянцев побежала к Нечаевой хате.

– Где? – задохнулся Тарас Петрович, и баба Нечаиха показала дрожащим пальцем за хату.

Тарас Петрович усмехнулся, крепче перехватил кнут и палицу и заглянул за хату.

– Я-а-а-а-понский городовой… – прошептал пораженно и опустил палицу.

Преследователи глянули на растерянного Петровича и тоже глянули за хату.

– Я-а-а-а-понская мать, – переглянулись. – Что ж теперь делать?

– Что там? Что там? – прорывался к стратегическому пункту наблюдения гордый дед Нечай, потому что очень уж ему нравилось, что хряка нейтрализуют на его суверенном огороде.

Тарас Петрович вздохнул, похлопал деда по плечу, в сердцах плюнул себе под ноги.

– Дед… Тебе этого лучше не видеть. Иди себе… Отдохни…

Нечай насторожился, подозрительно зыркнул на Тараса Петровича, будто бы вознамерился забрать у него любимую игрушку, растолкал ракитнянцев и выглянул за хату.

– Ой! Ой! Ой! – схватился за сердце и привалился к стене. – Ой! Дайте мне ружжо! Ой! Ой!

Тарас Петрович снова плюнул себе под ноги – мол, а я тебя, дед, предупреждал! Задумался. Что-то же нужно было делать, и чтобы оценить обстановку поточнее, он снова выглянул за хату.

За хатой стоял ржавый, красный, как знамя, похожий на божью коровку старый «Запорожец» деда Нечая с двумя дверьми и сломанным двигателем в придачу. Дед притащил это железо лет пять назад совсем старым и не на ходу, страшно им гордился и все пугал ракитнянскую детвору, что вот починит мотор, сядет за руль и поразгоняет надоедливых детей, которые облюбовали себе место для игр под дедовой хатой. За пять лет у «Запорожца» ничего не прибавилось. Вместо ремонта он потерял стекло из дверцы, впустил внутрь ветер, сухие листья и любопытных кур. А еще капот перестал закрываться – самостоятельно и без дедова вмешательства поднимался вверх, как челюсть голодного зверя.

Тарас Петрович прищурил глаз – «Запорожец» стоял там, где и всегда, только весь красный кузов побит хряковыми клыками так тщательно, что и пулемет бы позавидовал, потому что вряд ли бы оставил столько отверстий даже после очень мощной атаки. Но и это – не все. Сам хряк, наверное, после очередной попытки одолеть неведомого красного зверя, ошибся с прицелом и крепко застрял в выбитом окне авто. Он стоял на задних копытах, как цирковая лошадь, хвост – на улице, пятак с клыками в салоне. И сердито хрюкал.