Он изнасиловал девушку первым. После него к делу приступилего товарищ. Когда все закончилось, Дима бросил Маше: «А могла бы по-хорошемудать!» – и убрался из сарая вместе с другом.

Маша долго лежала, не в силах подняться. А когда наконецсмогла, ее вырвало. Хорошо, хоть успела пластырь оторвать, а то бызахлебнулась. Подобрав одежду и натянув ее на себя, девушка вышла на улицу. Еекачало. И беспрестанно рвало. Тело ныло. А внутренние стороны бедер были запачканыкровью. Маша оттирала ее подолом, но та не оттиралась – уже засохла…

Девушка добрела до дома, отперла дверь, ввалилась вприхожую. Габриель услышал грохот и вышел из спальни.

– Что с тобой? – спросил он, не сразу поняв, какаябеда с ней приключилась. Он только видел, что ее шатает, и решил, что Машапьяна. – Перебрала?

Маша с плачем упала на колени. Только тут Габриель сообразил– причиной ее неадекватного поведения был не алкоголь.

– Тебя избили? – Маша не ответила. Обхватив себяруками, она забилась в угол прихожей. – Маша, не молчи! Что с тобой?

Габриель подошел к девушке и поднял ее на руки. Сначала онавырывалась, но потом обмякла и дала внести себя в комнату. Там было светло,порванная одежда и запекшаяся на бедрах кровь сразу бросилась в глаза. Габриельвсе понял.

– Кто это сделал? – яростно прошептал он.

Маша не хотела отвечать. Ей было стыдно признаться, чтонадругался над ней тот, кого она считала своей судьбой. Но Габриель смог ееразговорить, и девушка все выложила.

– Иди подмойся, вода теплая есть, – сказалон. – Я пока тебе молока согрею. Выпьешь его и еще примешь таблетку, тебе,наверное, больно…

– Тут, – едва слышно произнесла она, показавпальчиком на область сердца.

– С этим придется жить, девочка. Но тысправишься… – Он поднял ее и помог дойти до комнатки, в которой ониустроили ванную. А перед тем как притворить дверь, он проговорил: – Проподонков этих старайся не вспоминать… Они получат по заслугам! Бог их накажет…

Он оставил девушку одну и пошел греть ей молоко. Когда Машапомылась, он напоил ее, уложил в кровать. Дождался, когда она под действиемдимедрола уснет, и покинул дом. Он думал найти насильников возле клуба, гдепроводилась дискотека, но было уже поздно и все разошлись. Пришлось вернуться иотложить момент расплаты на потом.

Утром Маша проснулась в слезах. В училище она не пошла.Провалялась весь день в постели. Постоянно плакала. Под вечер Габриель принесей теплого молока и димедрола, чтоб она хотя бы поспала, но Маша от таблеткиотказалась. Попросила валерьянки. И клубники – она очень ее любила. Ни того, нидругого в доме не было. Пришлось идти в аптеку и в магазин. Когда Габриельвернулся, Маша лежала в кровати, но уже не плакала. Она выпила валерьянки и сявным удовольствием съела клубнику. Потом Маша чмокнула Габриеля в щеку. Онасделала это впервые. Раньше не смела. Она видела, как он морщится, когда еготолько за руку берут. Да, Габриелю были неприятны прикосновения постороннихлюдей. Только Оксанины ласки он принимал как подарок. Но Машин сегодняшнийпоцелуй его порадовал – Габриель решил, что она стала приходить в себя.

Укрыв девушку одеялом и пожелав ей спокойной ночи, он ушелиз дома. Путь его лежал к общежитию педагогического института, где обитали Димаи его товарищ (Машиного «жениха» Габриель несколько раз видел, а второго парняон собирался вычислить по ее описанию). Со слов Маши он знал, что сегодня у нихдискотека в красном уголке и парни будут там.

Когда Габриель подошел к общаге, он увидел, что на крыльцетусуется компания студентов. Парни и девушки курили и пили пиво из трехлитровыхбанок. Дима был среди них. Вскоре на крыльце остались только он и виснувшая нанем барышня. Они начали целоваться. Но это занятие быстро Диме наскучило, оншлепком ладони по мягкому месту отправил девушку в общагу и собрался двинутьсяследом, но тут его окликнул Габриель:

– Эй, парень, закурить не найдется?

– Стрелкам курево не раздаю…

– Тогда продай. Даю рубль за сигарету.

Дима хмыкнул и двинулся к кустам, в которых стоял Габриель.Он ничего не боялся. Он чувствовал себя сильным и был уверен, что справится слюбым. Но он ошибался! Где ему, пусть и здоровому, тягаться с Габриелем. Тотбыл закален в настоящих боях без правил (контрабандисты бились друг с другом нена жизнь, а на смерть), к тому же желание наказать подонка удесятеряло егосилы, а инстинкт убийцы их приумножал. Габриель сбил Диму с ног, прижал егоколеном к земле. И, склонившись над ним, четко проговорил:

– Это тебе за девочку, над которой ты надругался. Еслиб ты ее только девственности лишил, я б тебя всего лишь покалечил. Но ты отнялу нее веру в людей, и за это умрешь!

С этими словами он выхватил из-за пояса нож и полоснуллезвием по горлу Дмитрия.

Оставаться рядом с трупом было опасно. Однако Габриель несразу ушел, он надеялся дождаться еще и второго насильника. Его он не собиралсяубивать. Только кастрировать. Но из дверей общежития никто не выходил. «Ладно,не беда, – сказал себе Габриель. – Никуда он от меня не денется!» Идвинулся в обратный путь.

Войдя в дом, Габриель прислушался – не раздаются ли всхлипы.Но нет, в помещении стояла мертвая тишина. Да, да, именно мертвая! Габриель несмог уловить даже Машиного дыхания. Не разуваясь, он прошел в ее спальню.Кровать была пустой. В общей комнате девушки тоже не было. Как и в спальнеГабриеля. Маша обнаружилась в ванной комнате. Она висела на веревке,привязанной к изгибающейся под потолком трубе батареи. А на зеркале розовойпомадой было выведено: «Я не смогу с этим жить. Прощай!»

Не успел старший следователь Голушко войти в свой кабинет,как в дверь оглушительно забарабанили.

– Кого там еще принесло? – недовольно рыкнулМитрофан.

Он всю дорогу до службы исходил слюной, предвкушая, какотведает на завтрак копченой грудинки в специях, а тут нате вам – явился кто-тони свет ни заря. Хоть бы поесть дали!

– Митрофан Васильевич, к вам можно? – послышалсяиз-за двери робкий голос Славика. – Но если вы заняты, я попозже…

– Да заходи уж, коль пришел!

Славик не заставил себя ждать. Под мышкой у него былноутбук. Это означало, что стажеру есть чем похвастаться.

– Порадуешь? – спросил у него Голушко.

– Грандиозная новость, Митрофан Васильевич!

– Прямо-таки грандиозная? – хмыкнул тот. –Тогда давай выкладывай… Я весь внимание…

– Ага, сейчас! – Славик подбежал к столу, поставилна него свой ноутбук, открыл его. – Я вам даже покажу… чтоб не бытьголословным! Секунду…

Пока он барабанил по клавишам, дверь снова отворилась и вкабинет ввалился Смирнов.