И что в нем такого хорошего, в этом «третьем глазе»?

Впрочем, кое-что хорошее есть. Только благодаря ему она сейчас видит и слышит Креола. Ну… ту его часть, что осталась невредимой. Теперь Вон поняла, что имел в виду Мурок, когда говорил о разрушенном астральном теле.

— Ты… ты как вообще, в порядке?.. — уточнила Ванесса.

Креол посмотрел на нее, как на сумасшедшую. Он определенно был не в порядке. Он был настолько не в порядке, насколько это вообще возможно.

— Вы двое, — процедил он, повисая над головами Мурока с Тораем. — Если из-за вас двоих я умру, вы тоже сдохнете. Жена, позаботься об этом!

— Позабочусь, — пообещала Ванесса, нехорошо улыбаясь.

— Угрозы совершенно ни к чему, — обиженно надул губы Мурок. — Мы же медики. Мы приложим все силы, чтобы вас залатать… а если не получится, то хотя бы сделаем из вашего тела кадавра.

— Я тебе покажу кадавра! — рявкнул Креол.

— Владыка Креол, не могли бы вы отойти в сторонку? — вежливо попросил Торай. — Вы мешаете проводить операцию.

— Чрево Тиамат, это все-таки мое тело! — возмутился Креол.

— Да, но вы сейчас не в нем. Отойдите куда-нибудь и займитесь чем-нибудь. Когда мы вернем ваше тело в приемлемое состояние, мы вас позовем.

— Я не могу отойти, идиот!

— Тогда отлетите… отпарите… как вы там сейчас передвигаетесь.

— Дорогой, я думаю, тебе лучше послушаться доктора, — вмешалась Ванесса. — Ты же сам не любишь, когда тебе лезут под руку.

Креол хоть и был ужасно взвинчен, все же не мог не признать правоту супруги. Он и сам обладал немалыми познаниями в биомагии и целительстве, но Мурок явно превосходил его в первом, а Торай — во втором. На их месте Креол уже давно бы вышвырнул из помещения всех, кроме собственно медиков.

И пациента бы тоже вышвырнул — его физическое тело пусть уж остается, без него никак, а дух — пшел вон. Нет хуже, чем когда оперируемый пытается вмешиваться в ход операции.

— Не волнуйтесь, владыка Креол, сейчас я вас сошью! — жизнерадостно пообещал Мурок, сращивая разрубленный позвоночник.

С пальцев Торая тут же заструились волны жизненной энергии, чистейшей, очень густой и мощной праны. Она заполняла мертвые клетки, сливалась с собственной праной Креола, возвращая жизнь в тело. Кожа начала понемногу розоветь, пальцы на ноге едва заметно дернулись.

— Теперь начнем переливание астральной сущности, — объявил Торай, убедившись, что сердце в раскрытой грудной клетке вновь бьется. — Добровольцы есть?

— Я! — тут же откликнулась Ванесса.

— Очень удачно, что вы предложили сами, повелительница, — кивнул великий целитель. — Для передачи духовной энергии нет лучшего донора, чем любимый человек. Дайте руку.

Несколько лет назад Ванессе уже доводилось быть донором — еще в Сан-Франциско, когда она служила в полиции. Ощущения были не то чтобы приятные, но ничего особо страшного. Однако теперь… господи, какое это оказалось жуткое чувство!

Все тело словно заполнилось ледяной водой. В голове помутилось, сознание начало меркнуть. Сердце заколотилось так сильно, будто пыталось вырваться из груди. На грани уплывающего сознания Ванесса почувствовала, что Шамшуддин держит ее под руки, — сама она сейчас вряд ли смогла бы устоять на ногах.

Это продолжалось какую-то минуту. Потом Торай отпустил Ванессу и даже оттолкнул ее, дабы не длить процесс хоть мигом больше необходимого. Шамшуддин помог ей присесть на… прямо на воздух. Создал телекинетическое «кресло».

Ванесса поискала взглядом Креола. Перед глазами у нее по-прежнему все плыло, а внутри было так пусто, так холодно, так… мертво. Из нее как будто откачали половину души… хотя почему как будто? Именно это сейчас и произошло.

Но ей сразу стало легче, когда она увидела, что мучения были не напрасными. Теперь призрак Креола стоял на ногах и глядел на нее с явной признательностью. Ниже шеи у него по-прежнему все оставалось очень бледным, почти невидимым, но теперь он, по крайней мере, стал целым.

— Как… как ты себя чувствуешь?.. — с трудом прошептала Ванесса.

— Лучше, чем раньше, — ответил Креол. — А ты?

— Не очень-то здорово, но помирать не собираюсь… — тщетно попыталась улыбнуться Вон. — Хотя я бы сейчас вздремнула… часиков этак тридцать…

Мурок и Торай тем временем возились с уже функционирующим телом Креола. Самое сложное осталось позади, теперь надо было только восстановить кровоток и нервную систему, убедиться в исправности всех органов, а потом все зашить. Сейчас Мурок копошился в кишечнике, а Торай аккуратно сращивал многочисленные разрезы.

— Кстати, у меня есть идея! — вдруг воскликнул Мурок. — Раз уж сложилась такая ситуация, давайте усовершенствуем владыку Креола!

— Что вы предлагаете, повелитель Мурок? — вежливо спросил Торай.

— Я предлагаю нарастить мышечную массу, преобразовать кожу в роговую броню, утеплить ее густым мехом, пришить крылья, вживить жабры и добавить пару ма-аленьких рожек. Это для начала, а там посмотрим.

— Зачем все это колдуну такого уровня? — пожал плечами Торай.

— Хорошо, — проявил покладистость Мурок. — Я готов выслушать твои предложения.

— Я предлагаю просто вернуть пациента в нормальное состояние.

— Скучный ты человек, — вздохнул Мурок. — А вот владыка Креол, я уверен, одобряет мои идеи.

— Я скорее одобрю задницу Хумбабы на своем лице! — рявкнул Креол, запоздало сообразив, о чем эти двое толкуют.

— Тоже очень интересный вариант! — мгновенно оживился Мурок. — Торай, приступаем к пересадке задницы! Я давно мечтал создать существо с двумя… нет, лучше с тремя задницами! Э-э-э… кстати, а кто такой Хумбаба? Это какое-то животное? Не слышал. Может, просто воспользуемся обезьяной? У меня в виварии как раз есть одна подходящего размера. Самка.

— В твоих же интересах будет немедленно замолчать, — прошипел Креол, приблизив к Муроку призрачное лицо.

— Я окружен скучными, приземленными людьми, — обиженно надул губы колдун-гомункул. — Моя творческая натура тут никому не нужна. Не понимаю, ради кого я вообще так стараюсь.

Креол хотел сказать, что он думает о творческой натуре Мурока, но уже не успел. Его потянуло к операционному столу — потянуло с неодолимой силой… впрочем, Креол и не собирался сопротивляться. Через пару секунд дух слился с телом, и ресницы архимага слегка задрожали. Ванесса, бессильно возлежащая в телекинетическом «кресле», с трудом приподняла руку, показывая большой палец.

Глаза Креол открыл только через пять минут. Еще через пять — кое-как уселся и начал ощупывать лицо. Ему подали зеркало, и маг принялся скептически рассматривать себя со всех сторон.

— Чрево Тиамат, мой нос стал какой-то кривой и сплюснутый… — пробормотал Креол.