– Там, в багажнике бронежилет, – вспомнил Артем.

– Да! – Люба ловко перескочила с переднего кресла на заднее сиденье, опустила спинку, просунула руку в багажник.

В это время зазвонил телефон. На дисплее высветило: «Отец». Артем повел бровью. Если звонил отец, значит, дело действительно дрянь.

– Привет, па!

– От кого убегаешь, сын? – с хорошо скрытой насмешкой спросил отец.

– Я не убегаю, – нахмурился Артем.

Отец пользовался своей возможностью наблюдать за ним. С одной стороны, в этом не было ничего хорошего. С другой, Артему приятно было ощущать отцовскую заботу.

– Все набегаться не можешь?

– Давай не будем! – поморщился Артем.

– Ну да, тебе сейчас не до выяснений. Ситуация тяжелая, баграмовские бандиты на хвосте. Сколько ты их там убил?

– Сколько было, все мои.

– Может, пора остановиться?

– Поздравляю! Ты первый, кто мне это говорит!

Артем глянул в зеркало заднего вида. Джипы все так же пылили вдалеке.

– Останавливайся, говорю, – сказал отец. – Жми на тормоз и останавливайся. За тобой идут мои люди. Это теперь твоя охрана.

– Да?

С отцом у Артема были сложные отношения, но при этом он ему доверял. Только ему единственному сейчас и мог доверять.

– Баграм перешел черту, – сказал отец. – Он сейчас хуже бешеной собаки…

– Я знаю, что делать с бешеными собаками.

– Процесс уже запущен, там разберутся без тебя.

– Ну, это мы еще посмотрим.

– Если влезешь в это дело, подведешь меня. Ты очень подведешь меня… Артем, я тебя очень прошу!

– Ну, хорошо.

Артему не впервой было подводить отца, но сейчас ему этого делать не хотелось. Правильно сказал Тростников, Артему пора взрослеть. А от себя он мог бы добавить, что нельзя обижать единственного по-настоящему родного человека.

– Я очень тебя прошу, – повторил отец.

– Что я должен делать?

– Тебя отвезут в надежное место, побудешь пока там.

– Под охраной?

– Все очень серьезно, и ты сам это прекрасно понимаешь… Давай, останавливайся.

Артем кивнул, нажал на педаль тормоза.

– Я тебя очень люблю, сынок! – сказал на прощание отец.

И в трубке послышались длинные гудки.

– Я тоже тебя люблю… – тихо сказал Артем.

– Я пока что не могу ответить тебе взаимностью, – пропыхтела Люба, втискивая свое утолщенное бронежилетом тело в узкое пространство между спинками передних креплений.

– Ничего, я подожду, – хмыкнул он, подав ей руку.

– А сердце? – спросила она, принимая помощь.

– Мое сердце в бронежилете.

– Там был только один бронежилет, – усаживаясь, сказала она.

– И одно сердце, – кивнул он.

– Все, я села! Поехали!

– Давай за руль, если что, гони.

Артем верил в отца, но тот мог и ошибаться. Вдруг все-таки на хвосте – бандиты.

Но из головного «Гелендвагена» вышел знакомый парень с ранними залысинами на массивной голове. Артем видел его в свите отца.

– Артем Ильич, извините, что не предупредили, – залебезил он.

– И не представились, – кивнул Артем.

Он редко виделся с отцом и не знал по именам его телохранителей.

– Александр!… Александр Кораблев!

Парень завибрировал в ожидании, Артем кивнул и подал ему руку, которую тот с жадностью пожал.

Из машины уже вышли парни в таких же темно-синих костюмах, какой был на Кораблеве. По три человека на экипаж. Итого – шесть стволов. С одной стороны, много, но – с другой, столько же было и бандитов. И где они все?

Люба не хотела сидеть в машине, вышла, настороженно глядя на Кораблева, на его людей. Артем насмешливо подмигнул ей. Бронежилет был ей к лицу.

Кораблев глянул на нее молча, но вопросительно. Нюансов он не знал.

– Моя понятая, – пояснил Артем.

– А-а…

– Ты будешь вторым.

Слюсарев тоже остановился. Он потихоньку сдавал назад, у Артема было еще несколько минут.

Он вынул из багажника пакеты с наркотиками, уложил их на землю. И щедро полил бензином из пятилитровой канистры. Кораблев все прекрасно понимал, но за процессом наблюдал с полнейшим равнодушием. А Люба воспринимала происходящее как кощунство. Это же сколько денег сейчас сгорит! Да еще синим пламенем.

Артем без всякого сожаления бросил на мокрые пакеты горящую бумагу.

Миша подошел к Артему, с опаской посматривая на Кораблева. И на его людей, которые потихоньку окружали место стоянки. Автоматов «Узи» у них не было, но просто пистолеты имели все.

– Сжигаешь?

Он спрашивал Артема об одном, а себя – о другом. Если бандиты заставляли сжечь наркоту, то какого черта Миша здесь делает? Если бандиты, то нужно бежать.

– Да вот, в отпуск ухожу, – сказал Артем. – Дела закругляю.

– В какой отпуск?

– По семейным обстоятельствам.

– На мне собирается жениться, – не моргнув глазом, сказала Люба.

– Жениться?! – Миша просто не мог поверить, что все так далеко зашло.

И правильно делал.

– Свадьба – вряд ли, – качнул головой Артем. – Но медовый месяц мне пообещали.

В принципе, он совсем не прочь был отдохнуть где-нибудь на природе. Хорошо, если отец устроит ему дом где-нибудь на берегу водоема. Море лучше всего, но и озеро тоже неплохо. В принципе, и бассейн его устроит.

– Кто пообещал?

– Мир не без добрых людей, – кивком показав на Кораблева, сказала Артем. – И санаторий будет, и охрана.

– А я? – Люба с обидой смотрела на него.

Артем кивнул. Без этого чуда в бронежилете будет скучно.

– Жаль, если свадьбы не будет, – посматривая на охранников, сказал Миша. – А то у нас уже и приданое есть.

Он раскрыл ладонь, и Артем увидел золотой перстень с крупным рубином. Наверняка это была та самая печатка, за которой охотился Баграм.

– Откуда? – пожимая плечами, спросил Артем.

Находка должна была обрадовать его, но ему почему-то было все равно. Баграм ведь ни столько за перстнем охотился, сколько за самим Артемом.

– Под запаску закатился, – сказала Рита. – Колесо меняли, нашли.

– Или черт рыжий сбросил, – вслух подумал Миша.

Артем вопросительно глянул на него.