– И его можно изгнать, назвав истинное имя?

Селена молчала.

– Какого его имя, Селена?

– Ворон, – сказала она.

Я испустила вздох. Больше я не соображала, какие вопросы можно задать. Сидела, без слов уставившись в никуда. Вот я знаю его имя, вот я нашла проход в его дом… Что теперь? Неужели я правда попытаюсь его изгнать?

Не могу определить, сколько времени прошло, когда рука Дзарна коснулась моего плеча.

– Идём, – позвал он тихо, – пора возвращаться домой.

Я обратила к нему невидящий взгляд, затем медленно кивнула. Нужно было обдумать всё, что произошло.

Выбрав нужный портал, мы прошли через него, затем ещё через один, и, оказавшись в первой пещере, стали подниматься по коридору наверх.

Лошади по-прежнему стояли у входа, и Дзарн помог мне забраться в седло. Видя, что я пребываю в глубокой задумчивости, он отобрал у меня поводья и дальше повёл мою лошадь в поводу.

Тем более путанными стали мои размышления о том, что делать теперь.

Смогут ли Сайсы защитить меня от существа, разрушившего целый мир? Я сильно подозревала, что нет. Пусть на какое-то время меня укроет их лес, но рано или поздно за мной придут.

Я посмотрела на Дзарна и по-новому попыталась оценить перспективу стать его женой. Выйти из игры, которую затеял Радагар, и жить в лесной тиши, но до конца дней не нуждаться ни в чём.

Вспомнилось, как Радагар спрашивал меня, кем я хочу стать. В тот момент никакая власть уже не интересовала меня – до меня дошло, что впуталась в игру, которую не потяну.

И будто назло, усугубляя мои и без того тягостные размышления, уже на самых подступах к винтовой лестнице, ведущей к нему домой, Дзарн остановил коня, помог мне спуститься – на мгновение его руки стиснули мои бока, лица оказались мучительно близко, и он прошептал:

– Останься со мной.

– Сегодня я слишком устала, – я не спешила давать ответ, – и не смогу ответить тебе ничего.

Дзарн понимающе кивнул. Он готов был понять всё… но всё равно не понимал ничего.

Теперь я знала, что из себя представляет Радагар и на что он способен. Но чувство, что мы связано с ним единой судьбой, не переставало мучить меня.

Мне, конечно же, снова снился Радагар. Как отражение мыслей, терзавших меня днём – или как самовольный ночной визитёр. Не знаю, был ли он настоящим или нет. Наверное, всё-таки да, потому что он рассказывал мне то, что сама я вряд ли смогла бы узнать.

– Ты правда собираешься меня изгнать? – спрашивал он.

Мы стояли в нашем саду, но теперь над деревьями повисла ночь, и только звёзды своим слабым сиянием освещали наши лица. Струи фонтана, который Радагар приказал выстроить специально для меня, журчали невдалеке, отражая их свет.

– А ты правда собирался отдать меня своим врагам? – спрашивала я в ответ.

– «Нашим» врагам, – уточнил Радагар.

– Да или нет?

Радагар не отвечал. Что ж, по крайней мере, не пытался врать.

– Почему?

Какое-то время Радагар просто смотрел на меня, а затем развернулся и шагнул прочь. Меня охватила паника – предчувствие, что он исчезнет, как в прошлый раз, и мир, в котором мы только что были вдвоём, умрёт.

«И как я собираюсь его изгонять, если и минуты без него протянуть не могу?» – пронеслось в голове.

Однако Радагар не спешил уходить. Он остановился у кромки фонтана и зачерпнул воду в ладонь. Та вытекала сквозь пальцы, не желая задерживаться и на миг.

– Есть вещи, – сказал он в конце концов, – которые важнее любви.

– Объясни! – я сорвалась на крик, но он даже не обернулся ко мне.

– Мой мир погиб.

– Да! Ты уничтожил его!

– Ради любви.

Я замолкла. Пожалуй, осознавать это было ещё больней, чем просто думать о том, что он предал меня.

– Ты всё ещё любишь её?

– Нет.

Я ничего не могла понять, а Радагар долго молчал, разглядывая собственную ладонь.

– Я должен вернуть его назад, – произнёс он, прерывая собственное молчание.

– Пожертвовав мной?!

– Это не важно, – когда Радагар обернулся, странная улыбка играла на его губах. – Скоро не будет ни тебя, ни островов.

Я окаменела, пытаясь осознать ещё только что услышенное.

– Так надо, – продолжил Радагар, приближаясь ко мне. Он поймал в ладони моё лицо, несколько секунд держал так и не отрывал взгляда, а потом сказал: – Мне жаль, – и поцеловал.

Его губы были такими же горячими и сладкими, как и всегда. Его прикосновения лишали воли, как будто не я его призвала, а он меня. Нестерпимое желание подчиниться, забыть обо всем и утонуть в нём объяло меня.

Я плавилась в его руках, позволяя гладить себя по спине и ласкать. Однако слова его занозой засели в моей голове, и, как ни старалась, я не могла не думать о них.

– Что значит – не будет ни островов, ни меня? – прошептала я в итоге, набравшись сил и освободившись от его губ.

Радагар задумчиво и грустно смотрел мне в глаза.

– Чтобы обрести плоть, новому миру нужен материал. Нельзя создать его из ничего.

Я ошарашенно уставилась на него.

– И ты выбрал нас?

– Необходимо исправить то, что совершил давным-давно.

– И ты выбрал меня?

– Кто-то должен был погибнуть. Ты не понимаешь, насколько важно то, что я должен совершить.

Я оттолкнула его и рванулась прочь. Темнота окружила меня со всех сторон, ветви деревьев хлестали по лицу, а потом чьи-то цепкие руки схватили и стали трясти. Я отбивалась изо всех сил, пока тьма не расступилась и первые лучики рассветного солнца не ударили мне в глаза.

– Пусти! – чуть не сорвалась на крик я, и руки Дзарна тут же исчезли, оставив ощущение одиночества и пустоты. Я обняла сама себя и замерла, исподлобья глядя на него. – Прости…

– Ты кричала во сне.

Я кивнула.

– Я поняла.

Прикрыла глаза, и тут же снова передо мной встал парк, где мы с Радагаром были вдвоём. Даже теперь ощущение его рук на моей спине вызывало во всём теле сладкую дрожь.

А Дзарн оставался таким же далёким и чужим.

«Есть вещи, которые важнее любви».

– Дзарн, мне надлежит его убить, – произнесла я и стиснула зубы, чтобы не закричать снова – от дикой боли, терзавшей сердце изнутри. «Зачем я вообще дала ему плоть?» – думала я. Но подобные вопросы не имели смысла – я знала ответы и так.

Кто-то обязан был его остановить.