Пробуждение было резким. Колючий воздух подземелья обжёг лёгкие, холодный камень до боли впивался в плечо.

Я вспомнила, где нахожусь, и поняла, что это был последний раз. Последний раз, когда я подчинилась ему.

Последние врата не распахнули проход в заваленный чёрными кристаллами подвал.

План действий к этому моменту не стал ясней. Я судорожно перебирала в уме заклинания, которые могли бы мне помочь.

В голове не появлялось ни одного. «Зачем я училась столько лет?» – только и билась в сознании бесполезная мысль. «Только лишь для того, чтобы оказаться игрушкой для демона, с которым не сумела совладать». Я вспомнила, как говорила ему о том, что хочу быть первой чародейкой. Тоже мне, первая чародейка… Все заклинания повылетали из головы.

«Невидимость», – пронеслось в сознании. «Можно подкрасться к нему и…»

Додумать я не успела, потому что дверь в подвал открылась, и фигура Физэна Т’Элинна, красивая и широкоплечая, возникла в проёме напротив меня.

– Радагар… – прошептала я. Мне не оставалось ничего другого, кроме как улыбнуться и сделать вид, что я как раз собиралась зайти поздороваться с ним.

Радагар-Физэн стоял и молча смотрел на меня. В полумраке подвала тени от факелов, горевших в коридоре, метались по его щекам.

– Это я, – подтвердил он.

Трудно описать словами, как мне не хотелось его убивать. Хотелось броситься, повиснуть на шее, обнять. Наяву ощутить его руки на своём теле.

Мы оба молчали. Все вопросы давно уже были заданы, все ответы даны, насколько возможно их дать.

И всё же Радагар произнёс:

– Мне жаль.

Он воздел руку, должно быть, намереваясь кинуть какое-то заклинание в меня. Думал, что я замешкаюсь, но от боли, которую он причинил мне, и от желания обернуть всё вспять, моя решимость стала только сильней.

– Ворон, вернись туда, откуда пришёл! – повелела я

Стараясь не обращать внимания на Радагара, бросившегося ко мне, я прикрыла глаза и принялась читать заклинание.

Его руки поймали мои локти, почти сбивая сосредоточение, но я всё-таки дочитала заклятье до конца и только затем подняла веки.

Глаза Радагара, полные боли, смотрели на меня, он открыл рот, чтобы что-то сказать, но в следующий момент уже осел на пол. Ещё секунду продолжал с укоризной вглядываться в меня, а потом потерял сознание.

Я стояла, не имея ни малейшего представления, что делать. Драгоценные минуты убегали, отрезая мне путь к спасению.

Впрочем, я и не хотела бежать. Ведь я сделала то, что должно было спасти всех нас.

И пока я прокручивала в голове варианты дальнейшего развития событий, стража Физэна ворвалась в подвал. Уверена, они узнали меня, но никто и бровью не повёл. Возможно, у них уже был приказ на этот счёт.

Меня схватили под локти и поволокли прочь.

От неожиданности я даже не пыталась оправдываться. А что я могла бы сказать? Я изгнала демона из вашего господина? Я же и вселила его?

В доме Физэна не было предусмотрено темницы, и, по понятным причинам, подвал с чёрными кристаллами для содержания арестантов не подходил. Хотелось надеяться, что ко мне будут так же милостивы здесь, как в доме Сайсов – но надежда быстро потерпела крах. Меня отволокли в гранитное здание, стоявшее на заднем дворе – семейный склеп.

Внутри царствовал холод, и воздух пропитался влагой, а кроме того, одни только мысли о том, кто и что находится за каменными плитами, украшавшими стены, заставляли проснуться страх.

Я обняла себя руками и осталась так стоять, в который раз пытаясь понять, что же только что произошло и что будет со мной дальше.

Долгое время для меня так и оставалось неизвестным – подействовало заклятье или нет. Теплилась надежда, что Радагар или Физэн придут ко мне и сами всё объяснят. Но никто не приходил, и постепенно в груди начинал разрастаться страх – что, если они вовсе забудут обо мне?

Устав стоять, я принялась ходить по склепу туда-сюда. Затем на всякий случай ощупала складки юбки – мешочки с травами и кристаллами, к счастью, никуда не делись.

«Интересно, сколько потребуется этого аглухара, чтобы открыть врата?» – думала я.

В любом случае, чтобы сделать подобное, нужно было знать заклятье, а мне ни одно в голову не шло.

Наконец, когда ноги уже перестали держать, я присела на самую низенькую могильную плиту и обхватила колени руками, пытаясь припомнить, не говорил ли Радагар что-нибудь на этот счёт?

Теперь я начинала понимать, что о своих планах он рассказывал мне на удивление мало – на удивление так как, если учесть, что я была его главной и единственной соратницей.

Я закрыла глаза и невольно подумала, как я мечтаю услышать его голос, как это часто случалось раньше, когда я не знала, как выкрутиться из неприятностей.

И будто ответом на мои наивные мысли в голове прозвучал бархатистый смех.

Я вскинулась, заподозрив, что схожу с ума.

– Радагар! – вслух окликнула я.

«Да, это я».

Подмывало задать самый главный вопрос, но я представляла, как он будет глупо звучать.

«Да, тебе удалось», – ответил Радагар, заново подтверждая, что слышит всё, что творится у меня в голове.

– Радагар… – прошептала я и замолкла. Внезапно возникло желание попросить прощения – но тут же всплывали воспоминания о том, что это он предал меня. Я только нанесла ответный удар.

«Ты никогда больше не услышишь обо мне», – продолжил он, не дожидаясь моих слов.

– Но ты жив?

«Я не могу умереть».

– Где ты теперь?

«За гранью миров. Там, где нет тьмы и не попадает свет», – в голосе его промелькнула грусть.

– Что мне делать? – не выдержав, спросила я, по старой привычке ожидая, что он даст мне ответ… Но голос исчез.

Ночь, проведённая в склепе, была долгой и холодной. Я устроилась прямо на полу и обняла себя руками, стараясь согреть обнажённые плечи. Стоило мне закрыть глаза, как я вздрагивала от очередного шороха, и тут же открывала их.

Наверное, в склепе водились мыши. Но я, честно говоря, даже не знаю, чего боялась больше – восставших духов или грызунов. Духи по крайней мере понимают человеческий язык…

Мысли вяло ворочались в голове. Тщетно я пробовала разобраться – что и когда сделала не так. Физэн не оставил мне выбора – он практически превратил меня в служанку. И я призвала Радагара – но и Радагар собирался меня предать. И снова мне пришлось сделать то, что я сделала. «Может быть, просто все люди по своей природе злы?» – приходило мне на ум. «Или мне так не везёт?»

«Впрочем, – тут же одёргивала я себя, – какой идиоткой нужно быть, чтобы отлично зная, каков настоящий владелец этого безупречного тела, отважиться вернуть ему его плоть?»