Передо мной Кику, затем Шарль, а впереди всех Никта. У себя за спиной я слышу, как Маттео хрустит костяшками пальцев. Вытираю руки о штаны, чтобы убедиться, что они сухие, и хватаю узловатую лиану. Чувствую, как стук сердца отдается аж в кончиках пальцев.

– Можете начинать, – командует Басурто.

Как только ноги отрываются от земли, я чувствую привычное возбуждение. К сожалению, к нему примешивается ужас, ведь прямо за мной – Маттео. Больше всего я хочу оглянуться и посмотреть на него, но предупреждение Лейлы насчет демонстрации страха звенит у меня в ушах, как колокольчик.

– Марш! – неожиданно кричит Басурто, хотя мы еще только на полпути.

Я забираюсь по лиане к первой доступной ветке и закидываю на нее ноги. На расстоянии двух ветвей от меня Кику еще только хватается за ветку. Я занимаю более устойчивое положение и перепрыгиваю на следующую ветку, но Кику слишком далеко от меня. Замечаю лиану и быстро двигаюсь влево, чтобы схватить ее. Кику восстановила равновесие, но все еще прикидывает следующий шаг, и пока она это делает, я перелетаю на ее ветку, для подстраховки не выпуская лиану из рук. Кику прыгает, когда я касаюсь ногами дерева, но я успеваю коснуться кончиками пальцев ее локтя. Попалась.

Девушка бросает на меня убийственный взгляд.

Оглядываясь назад, вижу, что от Маттео меня отделяет только одна ветка, и сердце начинает бешено колотиться. Если буду колебаться, он точно поймает меня.

Все еще держась за лиану, резко тяну ее на себя и завязываю вокруг утолщения на стволе, таким образом не позволяя Маттео дотянуться до нее. Так я смогу выиграть немного времени. Потом лезу дальше и, озираясь в поисках Шарля, лавирую между ветвями. Я замечаю их с Никтой футах в шести надо мной. Они направляются к середине двора, туда, где ветки тоньше. Смотрю, как Никта выполняет опасный прыжок, с трудом удерживая равновесие. Шарль следует за ней.

Все то время, что они гонялись друг за другом в листве, замедлило их ход, а значит, у меня есть шанс их догнать. Балансируя на большой, крепкой ветке, я хватаю новую лиану и мчусь вперед, держась за нее. Останавливаюсь только под ними.

Слышу скрип ботинок, передвигающихся по коре, и этот звук пугающе близко. Смотрю влево и обнаруживаю, что Маттео только что ступил на мою ветку, и нас разделяет всего футов двадцать. Швыряю в него свою лиану, надеясь, что это замедлит его движение, но он уклоняется, и она пролетает мимо него. Зная, что Маттео доберется до меня всего через несколько секунд, забираюсь на ветку повыше так быстро, что кора обдирает мне руки. Пока я восстанавливаю равновесие, Никта прыгает с ветки у меня над головой, и я инстинктивно нагибаюсь. Но Шарль отстает от нее всего на секунду, и когда он приземляется, я протягиваю руку и хлопаю его по лодыжке. Весьма приятно видеть выражение ужаса на его лице.

Он ломает ветку у меня над головой, и мне в лицо летят сучки и листья.

Делаю шаг в сторону и хватаюсь за ветку, расположенную повыше. Вот только прежде чем я успеваю как следует ухватиться, огромная пятерня хватает меня за лодыжку. Смотрю вниз, встречаюсь взглядом с Маттео, который, вместо того чтобы просто дотронуться, тянет меня за ногу вниз. Скребу руками по коре и ударяюсь животом о ветку, на которой секунду назад стояла. Дергаю ногами и отчаянно пытаюсь удержать равновесие, но сила, тянущая меня вниз, слишком велика, и я пролетаю мимо Маттео, в отчаянии хватая его за лодыжку, чтобы не грохнуться на землю.

На долю секунды мы оба замираем в таком положении – я свисаю с его ботинка, а он смотрит на меня сверху вниз, – а потом мне удается ухватиться ногами за лиану, и я отпускаю его.

Меня охватывает такая ярость, что хочется кричать, но Маттео уже преследует Никту.

Дрожа от ярости и перенапряжения, занимаю более устойчивое положение и спускаюсь на землю. Если бы я не привыкла падать с деревьев, Маттео мог бы убить меня. Наверняка именно это он и пытался сделать.

– Прекрасная первая попытка, – говорит Басурто, когда я приземляюсь на мягкую траву.

Но я едва слышу ее похвалу, потому что уже иду в дальний конец двора, где вот-вот окажется Маттео.

Расхаживаю по траве туда-сюда.

– И почему же стольким людям хочется причинить тебе боль? – ласково спрашивает Брендан. – Должно быть, всему причиной твой прекрасный характер.

Шарль присоединяется к нам и усмехается.

– Ну и ладно, – огрызаюсь я.

Я нечасто злюсь, но когда это происходит, мне хочется разорвать всех вокруг в клочья. Рассматриваю саднящие царапины, которыми покрыты мои руки. На белой рубашке проступают пятна крови.

Пока я изучаю порезы, Маттео соскакивает вниз с лианы, и как только он приземляется, я толкаю его обеими руками. Он отшатывается.

– Ты мог убить меня! – рычу я. – Басурто сказала коснуться, а не делать так, чтобы тот, кого ты поймал, упал и разбился насмерть. В чем, черт возьми, дело? И не говори, что в Стефано, потому что прекрасно знаешь, что я не стала бы убивать члена собственной Семьи в отместку за твой удар!

Это лишь догадки, но я надеюсь, что мое возмущение по поводу Семьи покажется ему искренним. Мне нужно положить конец чьим-то попыткам настроить нас друг против друга.

– Так, постойте! – кричит Басурто и идет к нам с середины двора. – У меня на занятиях мы не так расходуем энергию.

Маттео смотрит на меня, тяжело дыша после погони и как будто призывая ударить его.

– Расскажи это тому, кому до этого есть дело. Твои слова для меня ничего не значат. – Его голос спокоен, но глаза вовсе нет.

Басурто встает между нами.

– Вижу, вы двое сегодня собираетесь разыгрывать драму. Я видела твой маленький маневр на деревьях, Маттео. Это действительно дурной тон. Но если бы он и в самом деле хотел тебя убить, Новембер, то спихнул бы со своей ноги, прежде чем ты успеешь схватиться за лиану. Но давайте, продолжайте. Подеритесь. Швырните друг друга на землю, как дети, если хотите.

Мы с Маттео долго смотрим друг на друга, пока я наконец не отвожу взгляд. Я понимаю, что у него действительно была возможность убить меня, но он позволил мне держаться. Однако это не доказывает, что он не хочет моей смерти. Это всего лишь доказывает, что он не хотел убивать меня на глазах у всех.

– Не будете драться? Что ж, тогда я вернусь к тому, какой сегодня прекрасный день, – говорит Басурто.

За нами наблюдает весь класс. Брендана и Шарля наш разговор, кажется, особенно заинтересовал. Я чувствую себя странно уязвимой.

Все еще злясь из-за разговора с Маттео и беспокойства о родных, я сажусь на диван в кабинете Коннера. Концентрируюсь на огне, который потрескивает в камине. Это единственное во всем помещении, что двигается и не выглядит каким-то застойным.

– Ты ничего не хочешь рассказать мне, Новембер? – спрашивает Коннер, сидя на диване напротив меня.