– Не больше пары дней, Поля, – серьезно ответил он, а потом тоже поднялся и вышел из комнаты, оставив меня переваривать услышанное.

Спустя час мы уже ехали в его машине в сторону больницы. Совершенно безмолвно. Мы собирались в полной тишине, так же тихо завтракали, и в машину сели тоже едва ли сказав друг другу хоть слово. Эмиль вел машину одной рукой, а вторая, как и накануне, покоилась на моем колене. Подобный жест давал некоторую надежду на то, что недавний разговор ничего не испортил. Но я никак не могла перестать думать о его словах, потому что… ну кто делает предложение девушке всего лишь спустя месяц с начала их странных отношений. А вдруг мы не подойдем друг другу в быту? Все, что мы знали друг о друге, касалось лишь секса. Предпочтения, то, какие звуки издаем, слова, которые произносим. Боже, да мы только постигали предпочтения друг друга, я даже не знала, какой у Тарханова любимый цвет.

– Эмиль, какой у тебя любимый цвет?

Он бросил на меня быстрый взгляд перед тем, как снова посмотреть на дорогу.

– Неожиданный вопрос. Наверное, цвет твоих румяных щек, когда ты кончаешь.

Я могла поклясться, что все мое лицо стало пунцовым.

–А на самом деле?

– А на самом деле я сказал правду. У меня нет постоянного любимого цвета, все зависит от настроения. Но мой любимый цвет последнего месяца я назвал. А твой?

– Желтый, – не задумываясь ответила я, и Эмиль вопросительно выгнул бровь, тут же кивая на капот своей ярко-желтой машины. – Не поэтому. А потому, что он мне просто нравится. И нравился еще задолго до того, как ты купил эту машину

– Пчелка со мной уже шестой год.

– О, приличный срок.

– Не могу заставить себя проститься с ней.

– А зачем, если она тебе нравится?

– Машины нужно менять своевременно.

– Я в этом ничего не понимаю, так что спорить на этот счет не буду.

– А на какой счет будешь?

Я пожевала нижнюю губу, а потом снова впилась взглядом в профиль Эмиля.

– Слушай, это твое предложение… оно такое преждевременное. Нам нужно лучше узнать друг друга.

Тарханов вздохнул.

– Любимое блюдо – плов, любимый напиток – домашний компот, – любимый десерт «Наполеон». Я люблю смотреть триллеры и читать книги, ходить в спортзал и встречаться с друзьями. И противную девочку Полину, которая все никак не может поверить в искренность моих чувств. Но мы это исправим, Кукла. Как, кстати, твое отчество?

– Николаевна.

– Полина Николаевна, – улыбнулся он. – Тарханова Полина Николаевна.

– Эмиль, прекрати, – выдавила я из себя, а Эмиль снова криво усмехнулся, заезжая на парковку больницы.

– Никогда, Полина Николаевна. – Он остановился, заглушил мотор и, повернувшись ко мне, подмигнул. Взял за правую руку и поднес ладонь к своему лицу. Мазнув губами по кончикам пальцев, Эмиль поднял взгляд на меня. – Пока на этой руке нет моего кольца, а в паспорте моей фамилии, я не прекращу. – Улыбка снова сползла с его лица. – Полина, я все равно добьюсь нужного мне результата. И только от тебя зависит, будет этот процесс мучительным, или мы оба получим от него удовольствие.

Он помолчал пару минут, сверля меня взглядом, как будто давая мне время принять то, что пытался донести до меня, и смириться с этой ситуацией. А потом, еще раз поцеловав мои пальцы и опустил ладонь на мое колено.

– Идем, опаздывать нельзя, – произнес он и вышел из машины.

Эмиль

После спортзала я решил заехать в цветочный, где пару часов назад сделал заказ на большой букет. Каждый день мне все больше и больше хотелось радовать свою девочку. Я тащился от ее улыбок, смеха, наслаждался тем, что каждый день узнавал о ней что-то новое, постигал новые грани моей Куклы. Она, словно прекрасный цветок, раскрывалась в моих руках. Каждый раз другая, особенная, но всегда такая любимая. Эту неделю мы прожили без единого скандала, и я даже не пытался вернуться к разговору о свадьбе. Я сто раз задавал себе вопрос, на кой хер мне сразу нырять в омут с головой, но не смог найти иного ответа кроме одного: я любил ее и боялся отпускать от себя даже на час.

Когда Светлана Игоревна ночевала дома, я пару раз прокрадывался к Полине в спальню. Я настолько привык спать в обнимку с Куклой, слушать ее тихое сопение и сжимать в объятиях, когда она начинала крутиться во сне, что теперь не мог уснуть, не вдохнув запах ее волос. Правда потом мне приходилось просыпаться чертовски рано, чтобы успеть свалить в свою спальню, потому что у Светланы Игоревны была привычка подскакивать чуть ли не с петухами и спешить в комнату дочери, чтобы поздороваться. Я подозревал, что она делала это из-за меня, желала убедиться, что Поля спит одна. Но даже ради продолжительного сна я не был готов пожертвовать своей привычкой засыпать рядом с Куклой.

Не успел я завести двигатель, когда на консоли зажужжал телефон. Бросил взгляд на экран и вздохнул. Я очень ждал звонка лишь от одного человека, и этим человеком точно был не мой отец. Касим, вот кого я хотел услышать, и желательно с хорошими новостями. Очень хотелось выдохнуть, убедившись, что прокурорская крыса покинула пределы если не страны, то города.

– Привет, пап, – я ответил на звонок.

– Привет, Эмиль.

– Как дела?

– Дела нормально. Во всяком случае у меня. А вот ты заигрываешь с судьбой. Знаешь, сын, как это называется на неинтеллигентном языке? Дрочить судьбу. Именно этим ты и занимаешься. Ты зачем перевез к себе девочку, да еще и с ее матерью?

Я вздохнул. Объяснять отцу о чувствах было бесполезно. Он несомненно любил маму, но не будь она дочерью влиятельного человека, не факт, что стала бы женой папы.

– Потому что я хочу защитить ее.

– Эмиль, у тебя через две недели свадьба, ты не забыл? – резко спросил он, и внутри меня все содрогнулось.

– Спасибо, я помню.

– У тебя есть определенные обязательства, и ты должен их выполнить.

– Я услышал тебя, пап.

– Не «услышал тебя», а «хорошо». Вот правильный ответ. Давай, заканчивай со своими играми и возвращайся к нормальной жизни.

– Хорошо, – процедил я сквозь зубы только для того, чтобы отвязаться от отца, а тем временем у меня в голове уже зрел план. Нужно было как можно скорее заканчивать с этим фарсом.

Попрощавшись с папой, я набрал Касима.

– Есть какие-то подвижки? – спросил я, как только он ответил на звонок.

– Есть. Завтра этого… человека не будет в городе, и ты сможешь отпустить Полину.

– Черта с два я теперь отпущу ее.

– Отец не оценит. Но точно оценю я. Через неделю жду тебя на работе, – коротко отозвался Касим.