Эмиль аккуратно развернул меня лицом к себе и заглянул в глаза. Большую часть его радужки все еще покрывал расширенный зрачок, который медленно возвращался к нормальному размеру. Довольно улыбнувшись, Эмиль наклонился и нежно поцеловал меня.

– Люблю тебя, – прошептал мне в губы. – Ты просто нереальная.

Я хотела ответить ему взаимностью, на кончике языка уже плясали эти слова. Но несмотря на то, что мозг был затуманен похотью и чувствами, я все еще помнила, что Тарханов был помолвлен не со мной. Так что просто прикусила нижнюю губу и прижалась к Эмилю всем телом, желая еще ненадолго остаться в этом пузыре счастья, воображая, что он целиком и полностью принадлежит мне.

Я проснулась, услышав, как за дверью кто-то тихо разговаривает. Поморгала, пытаясь прийти в себя, и села на кровати. Эмиля рядом не было, но и немудрено, потому что именно ему принадлежал один из голосов. А второй… я прислушалась, а потом глаза расширились от понимания: Тарханов разговаривал с моей мамой. Накинув на себя халат Эмиля, я на цыпочках подкралась к двери, чтобы подслушать детали разговора. Да, не самый лучший поступок, но кому же не хочется узнать, что о нем говорят за глаза? Возле двери все равно было плохо слышно, поэтому я, благодарная Тарханову за свежий ремонт в его доме, беззвучно приоткрыла дверь. Судя по звуку, мама с Эмилем стояли немного дальше от комнаты, скорее всего, в конце коридора. Я подалась немного вперед, чтобы лучше слышать разговор.

– Эмиль, пойми меня правильно. Пока вы с Полиной наедине, и я всего этого не вижу, вы вольны делать то, что посчитаете нужным, но я не хочу находиться через стенку, когда вы… В общем, или она будет жить в отдельной комнате или со мной. Я благодарна тебе за то, что ты заботишься о нашей безопасности, но я не горю желанием любоваться на взрослую жизнь своей дочери.

– Прекрасно вас понимаю, – уныло отозвался Тарханов, и я улыбнулась. Мальчика лишили любимой Куклы. Что ж, небольшие мучения пойдут ему на пользу. – Хорошо, я переселю Полину в другую комнату. Ту, которая напротив моей.

– Эмиль…

– Светлана Игоревна, но здесь нет другой свободной комнаты, – произнес он ангельским голосом, и я едва сдержала смех. Мы оба прекрасно знали, что в конце коридора имелась свободная комната.

Мама, похоже, тоже решила сделать вид, что так все приличия будут соблюдены.

– Что ж, тогда комната напротив. А теперь мне нужно отдохнуть.

– Конечно. Располагайтесь. И чувствуйте себя как дома, – ответил Эмиль, а потом дверь в комнату мамы закрылась.

Я услышала, как хитрец зашагал в сторону спальни, и, быстро прикрыв дверь, рванула в сторону кровати. Прыгнула на нее, спешно укрывшись одеялом. Тарханов вошел в комнату и посмотрел на меня, криво усмехнувшись.

– Ах ты маленькая проныра, – произнес он, приближаясь к кровати.

Сел на край и потянулся ко мне для поцелуя. Я накрыла его губы ладонью.

– Мама запретила тебе приставать ко мне.

– Она запретила мне трахать тебя в комнате, соседствующей с ее спальней. Но я же этого не делаю.

– Да ладно. Ты всегда начинаешь с поцелуев.

Эмиль криво усмехнулся, заставляя меня содрогнуться от желания. Его здоровая рука медленно кралась под одеяло, и уже через секунду накрыла мое бедро, затем неторопливо поползла вверх, раздвигая полы халата. Я крепко сжала ноги, а Тарханов покачал головой.

– Тебе это не поможет.

– Эмиль, черт тебя подери, – рыкнула я, – прекрати немедленно.

– Не могу оторвать от тебя руки. То есть, руку.

Я оттолкнула его ладонь и быстро перебралась на другую сторону кровати. Он попытался меня поймать, но я соскочила на пол.

– Мне нужно поздороваться с мамой.

– Она легла отдыхать, – недовольно пробурчал Эмиль, укладываясь на матрас.

– Тогда мне нужно в душ.

Эмиль рассмеялся.

– Ох, Кукла, тебе все равно не сбежать от меня.

– Я могу хотя бы попытаться.

– Попытаться можешь, – он махнул рукой, мол, действуй. – Поедешь со мной в больницу?

– Зачем?

– Надо проверить руку.

– Когда тебе снимут гипс?

– Как раз сегодня мне должны сообщить дату. Поедешь?

– Ты хочешь?

Эмиль перевернулся на живот и абсолютно серьезно посмотрел на меня.

– Будь моя воля, ты бы круглыми сутками ходила за мной, как привязанная.

Я улыбнулась. Ну вот как ему удавалось с помощью всего лишь пары слов превратить мою волю в желеобразную массу? Я снова запрыгнула на кровать и, наклонившись, прижалась губами к губам Эмиля.

– Конечно, поеду, – прошептала я.

Он широко улыбнулся.

– Никогда не думал, что буду наслаждаться компанией во время похода к врачу. А еще даже представить себе не мог, что буду так счастлив в отношениях.

– Замолчи, – шепнула я, чувствуя, как начинаю краснеть.

– Нет, я буду продолжать. Поля, ты должна знать, насколько дорога мне. Честное слово, я еще никогда никому не говорил таких слов, но тебе хочу повторять их постоянно. Меня как будто прорвало.

Я снова прижалась к его улыбающимся губам. И снова на кончике язык крутились слова, которых он так ждал. Как только подумала об этом, сердце неприятно кольнуло, ведь я сразу вспомнила о статусе Тарханова и Сабиры.

– Что будет дальше, Эмиль? – спросила я, отстранившись и запустив пальцы в его волосы.

– А дальше будет счастье, Кукла, – с блаженной улыбкой на лице Эмиль прикрыл глаза. – Как только уляжется проблема, я расторгну помолвку с Сабирой и женюсь на тебе.

Я фыркнула.

– С чего ты взял, что я хочу замуж?

– Замуж, может, и не хочешь, но за меня пойдешь, – прорычал он, распахнув глаза и впившись в меня взглядом.

– Ты слишком самонадеян, Эмиль.

Я попыталась встать, но он схватил меня за руку, не давая отодвинуться.

– Я говорю серьезно.

– Как и я. Пусти меня.

– Поля, я не стану годами нянчить наши отношения, а еще понимаю, что ты любишь меня, но не давлю на тебя с признанием. Однако сидеть и ждать, как на пороховой бочке, тоже не вариант. Определись наконец с выбором и прими решение. Если хочешь быть со мной, то будешь, несмотря ни на что. Но если тебя, Кукла, напрягает такой расклад, то это проблема.

Мои внутренности сжались в комок. Эмиль говорил абсолютно серьезно. Он действительно не собирался ждать и затягивать наши отношения. В привычной ему манере Тарханов хотел все и сразу. Я мягко отстранилась и встала с постели.

– Дай мне время.