— Пань! — проскулила я.

— Вельчонок, успокойся!

— Пань, я не пойду!

Паша пошарил в одном из пакетиков и достал бархатную коробочку, что в бледно-синем фонарике багажника отливала серебром.

— Размер твой не знаю, кольцо решил не покупать, — шептал Паша.

Достал на свет красивую цепочку с кулоном. Кулон – витая буква «В» в ней светились камушки.

Он аккуратно застегнул украшение у меня на шее, подув на него, спрятал мне под куртку.

— Я люблю тебя, колечко купим перед росписью, обещаю, — поцеловал в губы.

— Мне всё равно… Так неудобно.

— Я тебя на морозе не оставлю. И мне помочь надо, дотащить подарки, — усмехался Пашка, сгружая мне в руки разноцветные подарочные пакеты.

Я поднимался по лестнице первым, выглядывая из-за ярких коробок. Веля за мной следовала, несла пакеты.

Дверь уже открыли братья. Довольные рожи, сразу приметили за моей спиной девчонку.

— Опа, наш модельный воротник! — Лёха кареглазый и мордастый мужик забрал у меня половину коробок с подарками.

Он имеет право так меня обзывать. Во-первых, любя, во-вторых, ему уже сорок лет. Сашка немного его младше, но тоже мужик солидный с незаезженным юмором выше пояса.

Это очень солидные мужики, при погонах при должностях. Когда их батя женился на моей Ма, они очень долго ко мне присматривались. То есть с детства эти люди были направлены на свои профессии и обладали нужными качествами. Сашка с Лёшкой решили между собой, что им жизненно необходим младший брат.

Так что воспитанием занимались в основном они.

Спасли меня от многих неприятностей, и это самые надёжные люди в моей жизни. Не считая родного отца.

В прихожей с высокими потолками собралось много людей.

Отчим не был военным, это жильё досталось ему от отца. Полногабаритная квартира с пятью комнатами. Ремонт делали всегда так аккуратно, что оставался колорит советского времени. Под потолками лепнина с гербами и колосьями пшеницы, люстры сталинских времён. На полах паркет, стены – штукатурка по дранке. И двери деревянные всё время реставрировали.

Отчим так и говорил: «Умру, делайте, что хотите. Но серп и молот трогать запрещаю».

В этом месте прошло моё детство. Самая дальняя комната по широкому длинному коридору, детская. Я жил с двумя взрослыми парнями. Но они меня не угнетали, а скорее прямо с четырёх моих лет взяли надо мной шефство. А потом съехали кто куда, и у меня в этой квартире есть собственная комната.

К сожалению, бывают такие условия, когда вроде всё есть, но жизни нет.

Школа, университет рядом, отдельная комната, а благодаря характеру моей Ма, пришлось отсюда съехать в семнадцать лет.

— Дети где? — спросил я, сквозь шум, ожидая, что сейчас увижу счастливые глаза своих племянников. Я для них подарков накупил.

Да, ещё одна причина, почему братья с таким умилением ко мне относятся – я люблю детей.

Оттого что сам немного ребёнок?

Возможно.

Ведь моя мечта с Вельчонком на ватрушке покататься с горки. Последний раз таким интересным делом занимался лет в тринадцать.

— Спят уже, — ответила улыбающаяся Света, жена Лёхи.

Это боевая подруга нашего «полководца».

Они дружили с детского сада. Так прикипели друг к другу, что ассоциируются у меня исключительно единым целым. У них двое детей. Света неплохо выглядит для своих сорока. Зря, правда, солярием злоупотребляет. Не идут блондинкам такие оттенки кожи… Но не моё дело. Ляпнешь что-нибудь из мира моды, моментально заклюют издевательствами.

А как-то не хотелось, чтобы меня высмеивали при Веле.

Это не та компания, где я за себя постоять смогу. Скорее, буду как идиот, улыбаться и всё терпеть.

Света поцеловала меня в щёку и рассмеявшись, растёрла помаду. Я ей нравился… Это вообще моё проклятье.

Она заметила Велю, глаза округлила. И чтобы никого не обидеть, поцеловала и мою девушку.

— Лёша, у нас проблемка. — Света шептала, но я услышал.

Два брата, две невестки, отчим с другом, тот с женой и двумя детьми моего возраста. Гриша с женой, сестра Лена одна.

Для меня приготовлена.

Действительно у нас проблемы…

Вот этого я предусмотреть не мог.

Вроде женить меня на этой девушке перестали лет пять назад. Лена, по слухам, неудачно вышла замуж за садиста, и сбегала от него долго и упорно.

Веля тоже была замужем за таким. И если физически козёл её не трогал, то вынес моей девчонке мозг. Насилие оно имеет разные формы.

Я знаю, у меня мама типичный абьюзер.

Так что я сочувствую, конечно, Лене, но на хрен она здесь нарисовалась?

Лена – ноги от ушей, руки из жопы, видимо последние деньги на салон кинула, я её не сразу узнал, замаскировали так под инстаграм-тёлку, что не сразу поймёшь, кто это вообще. Волосы нарастила по пояс, выкрасила в платину. Платье откровенное…

Похоже, я попал. Глянул на Лёху, он — единственный моя надежда. Всегда за меня горой, всегда выручал.

Брат скривил физиономию и вместе с женой Светкой отгородили Велю от прихожей, начали активно с ней знакомиться.

Велчонок растерялась от такого напора. Стянула шапку, и на личике отобразилась полная безнадёга. Глазёнки красивейшие выпучила на двух моих братьев… Невинные, напуганные. Волосы с кудряшками, щёки алые от мороза и смущения. От поцелуя губы ало-малиновые… Ну и «поплыли» Лёша с Саней от восторга и умиления.

До чего ж она хороша, моя девочка!

Я на время сам утонул в ней, глядя, как хлопают её длинные ресницы.

Вельчонок похожа на пушистую маленькую прелесть, Девушку моей мечты. Кардинально отличалась от всех женщин, с которыми приходилось близко общаться.

Веля такая… Зачем спрашивать у влюблённого мужчины, какая его девушка? Она без изъянов, и то что моя, делало её ещё дороже.

Осталось только отвоевать себя самого у главного абьюзера нашей семьи. И не дать свою девчонку в обиду.

Братья с невестками Велю укрыли на время, я взял себя в руки и сделал шаг навстречу «врагу».

Я и так не особо надеялся, что мама будет приветлива с моей девушкой, а теперь видел, что мне приготовлена невеста, и это было совсем плохо.

Ма стояла рядом с Леной, поправляла очки и была более чем недовольна.

— А с кем это ты? — строгим голосом спросила она.

— С женой, — ответил я, скинув оставшиеся подарки на диван у вешалки.

— Выброси на улицу, у нас приличная девушка есть, — категорично заявляла Ма, да так громко, чтобы Веля услышала.