Не до конца улавливаю суть, но сразу же включаюсь в игру. Внутренний голос вовсю твердит, нет, он буквально вопит, что если не подыграю совуху, то возглавлю рейтинг местных идиотов.

Слово за слово. Минута за минутой. И вскоре находим ключик к сердцу моего фамильяра. Его можно купить банальной лестью.

О, великий, да куда ж мы без тебя. Да как же мы без тебя. И всё в таком ключе.

Как результат птиц соглашается выпить с ничтожными нами.

Интересное началось почти сразу же. Буквально спустя пару секунд после того, как фамильяр макнул свой клюв в тарелку с вином.

Если бы я не видел всё своими собственными глазами и не знал, что передо мной до сих пор всё тот же призванный феникс, то готов был бы спорить до хрипоты. Спорить о том, что этот развесёлый и дружелюбный ворон кто угодно, но только не мой фамильяр.

— Сириус, ты чего такой грустный? А? — пригубив немного вина, ворон приблизился ко мне вплотную. — Что это с ним, дружище? — это он уже спрашивал у совуха, указывая на меня крылом. — Его кто-то обидел? Кто? Я за такое любому выклюю глаза!

Боз со своей дежурной улыбкой, которая у простых людей вызывает неподдельный ужас, а иногда даже инфаркты, лишь пожал плечами и продолжил трапезничать. А когда ворон снова обратил всё своё внимание на меня, совух украдкой мне подмигнул, подбивая действовать.

Намёк был понят. Я сразу же принялся обрабатывать клиента, пока тот тёпленький.

— Слушай, ворон, а ты…

— Эй! — перебил меня возмутившийся фамильяр. — У меня, вообще-то, имя есть! А ворон — это всего лишь форма. Текущая оболочка.

— Да ты что? — я всеми силами старался сдержать довольную лыбу. — И как тебя зовут?

— Ха, — птица выпятила грудь колесом. — Меня зовут Ве́зен. А знаешь, почему я выбрал такое имя? Знаешь?

— Ни малейшего понятия.

— А всё просто, Сириус. Я тебя уважаю и поэтому выбрал себе такое имя. Тоже звезда, как и у тебя, из того самого созвездия.

Он.

Меня.

Уважает.

Вот и подтвердилась догадка. Не знаю, раздвоение личности это или что-то иное, но абсолютно точно ясно одно — под воздействием алкоголя, даже малой дозы, фамильяр менялся до неузнаваемости. А ещё он ничегошеньки не помнит, когда трезвеет.

— Ничего себе. Приятно-то как, — я отпил несколько глотков вина.

— Потому что я тебя уважаю!

— Да, ты только что говорил.

— А знаешь, почему я тебя уважаю?

— Интересно будет послушать.

— Это всё потому, что ты ничтожество.

Оп-па! Вот это поворот. Оказывается, не только от любви до ненависти один шаг. От уважения до ничтожества тоже.

— Ты же вообще ни о чём, Сириус. Полный ноль, — продолжил отрицательно хвалить меня Везен, объясняя причину возникшего уважения.

— Ну… спасибо, — я покосился на совуха, но тот был слишком занят подворовыванием моей порции мяса.

— Но ты не ссыкло! Хотя должен быть ссыклом. Но ты не он. И поэтому я тебя уважаю. А ты меня уважаешь?

О_о

О. Пьянка пошла по всем правилам. Видимо, скоро и драку подвезут.

— Конечно, уважаю, Везен! Ты же… ты же… ты ж вообще ничего и никого не боишься. Мне Боз рассказал про твой план. Ну тот, в котором ты жертвуешь собой, чтобы мы выносили вообще всех.

— (ик), — кивнул захмелевший по второму кругу совух.

— А-а-а-а… это да. Я придумал, — ворон решил принять величественную позу и на манер человека попытался упереться крыльями в бока. — Но только не получится.

Нет! Нет! Нет!

Ну как так-то? Всё же шло просто идеально. Пьяный фамильяр вообще душка и теперь мой лучший друг. Подумаешь, придётся рисковать жизнью в бою, полагаясь на нетрезвую птицу. Многие так делают.

Но почему же с планом камикадзе вдруг облом?! Почему он вдруг пошёл в отказ?

— Не получится? Блин, — вздыхаю как можно громче.

— Да, из-за дурацких ограничений не получится прям всех побеждать.

— Что за ограничения?

Везен только зря меня испугал. От своих слов он не отказывался и был готов умереть во имя нашей общей победы. Просто ему не понравилась моя формулировка о победе вообще над любым противником.

Потому что по ряду некоторых причин это действительно было невозможным.

Во-первых, огромную роль играл уровень интеллекта врага. Во-вторых, его габариты.

Например, наиболее неудобным противником для тактического суицида являлся не кто иной, как человек. Самый обычный человек.

— Смотри, давай для наглядности возьмём тебя и Боза, — феникс взялся разжёвывать все тонкости, придуманной им тактики. — Человек и монстр. В случае сравнения ваших размеров мы обращаем внимание на путь проникновения.

— Что?

— У тебя маленький рот, вот что. В пасть совуха я проскочу без труда. Выжду подходящий момент и вжух — готово. А в твой маленький ротик… даже не знаю, получится ли вообще. Но даже если мне это и удастся, то…

— То что?

— То человек, в отличие от монстра, не станет пережёвывать или глотать целиком попавшую к нему в рот живую птицу, а просто выплюнет её обратно. И пока я не погибну, ты не сможешь активировать цикл перерождения. Так что…

Что тут сказать. Всё более чем логично.

Жрать птицу живьём станет разве что изголодавшийся бомж. Но с такими персонажами я воевать не планировал. Так что людей придётся убивать по старинке: руками, ножами и револьверами. И в принципе так изначально и планировалось, поэтому этот момент меня совсем не огорчил.

— Но здоровых тварей мы, если что, убиваем. Так?

— Да, вообще без проблем.

— Не накаркай, пожалуйста. Лучше расскажи, какие ещё есть ограничения. Размеры монстров? Частота твоих смертей?

— Насчёт смертей, если призыв прошёл и я появился, то в запасе есть одно перерождение. Вот и всё. А по поводу размеров, как я уже и сказал, чем больше монстр тем проще будет попасть внутрь. Хотя если тварь будет слишком огромная, то пламя перерождения может её и не прикончить, а только ранить. И не факт, что ранение будет тяжёлым и повлияет на исход боя.

— Ну ты же можешь превратиться не в колибри, а в ворона, например. Чтобы шар огня был больше и прикончил тварюку.

— Извини, но нет, — виновато вздохнул Везен. — Во время призыва резервируется максимальный объём моей формы