И само покушение на Гатанаса и Лео, из-за которого они оказались в плену.

И поломка в броне Лео.

Агент Яд – внезапно ожившая особа с непонятными целями и предположительной связью с Эёраном и драконами.

Всё это складывается в мрачную картину, и я верю Гатанасу в том, что касается существования неведомой враждебной ему и Лео силы. Готова поверить – он считает истинной парой Баашара и Найтеллит, поэтому не пытается вернуть её в шоу. И даже в то, что Гатанас планирует с помощью истинной пары усилить агентов в далёком Эёране верю и держать саму пару батарейками, из которых можно выкачать много отвлекающей магии, если Безымянный ужас опять попрёт на город.

Но не верю в абсолютную искренность Гатанаса.

Что-то он не договаривает. Как и всякий политик. Но одно дело, когда политики врут на экране телевизора о вещах, касающихся тебя опосредованно, и другое – когда они врут о том, что прямо сейчас несёт угрозу для твоей жизни.

А здания всё проносятся мимо, машина мчится по улицам кольцевого города.

Почему же я еду с Гатанасом вместо того, чтобы остаться с Лео?

Тогда, в квартире Лео, когда страхи душили меня, и нужно было срочно увеличить дистанцию, чтобы вдохнуть, чтобы думать здраво, мне казалось вполне естественным поехать с нашим новым союзником к павильону на съёмки очередного выпуска шоу «Найди себе пару».

Теперь это решение кажется опрометчивым. Одно утешает: выданный мне смартфон, через который Лео отслеживает моё положение и происходящее вокруг, потому что самому ему надо срочно явиться в Архисовет. И я не могла позволить ему отсрочить разговор с теми, в чьей власти подписать ему смертный приговор.

Он должен был отправиться туда, мы оба это понимали.

Я видела, как тяжело Лео давалось решение отпустить меня, и теперь сожалею, что согласилась на предложение Гатанаса увезти меня лично, хотя это отлично вписывается в легенду незаинтересованности Лео мной.

Но Гатанас не обманывает, он действительно сворачивает к комплексу телеканала и, миновав пару пропускных пунктов, съезжает в подземный гараж.

– Что сегодня за задания? – устало спрашиваю я. Спрятанный в декольте смартфон Лео меня буквально греет. Хочется позвонить. Очень.

– Не знаю, – Гатанас педантично паркуется в соответствии с разметкой. – Честно говоря, мне было слегка не до таких мелочей. К тому же, уверен: какими бы ни были задания, ты справишься.

Мне бы его уверенность сейчас. Меня ужасно раздражает моя нынешняя слабость, и я прилагаю неожиданно большое усилие, чтобы приоткрыть дверь машины.

– Подожди, позволь мне побыть джентльменом. – Гатанас поспешно выбирается наружу, обходит капот и шире распахивает передо мной дверь, протягивает руку.

– Ох, ну быстрее же! – встревоженный женский голос эхом расходится по подземной парковке.

Гатанас резко оглядывается, отращивая рога, приподнявшие капюшон.

Но это не злодеи, это лишь перепуганная короткорогая демонесса. Я её знаю – гримировала нас для шоу прежде – и стаскиваю неудобный парик.

– Нам ведь ещё грим наложить надо, волосы… с волосами что-то сделать и одежду, – лепечет она в ужасе, глядя на Гатанаса Аведдина.

Реакция такая, как если бы президент вдруг заглянул.

– Прошу, – Гатанас указывает мне в сторону лифтов. – Не будем заставлять милую леди ждать.

Мы отправляемся за ней. Она быстро семенит тонкими ножками, то и дело нервно оглядывается.

Почему она пользуется лестницей, а не лифтом?

Как узнала, что мы будем здесь сейчас?

В какую часть телестудии мы отправляемся?

Почему в коридорах никого нет?

Ожидание подвоха усиливается, с каждым шагом я подбираюсь, готовлюсь отразить удар, ударить в ответ и бежать.

Осознание, что я хочу этого, чтобы попасть обратно к Лео, заставляет меня совладать с нервами: не могу я постоянно на него полагаться. Я со всем должна справляться сама.

Я выбрала ехать с Гатанасом и использовать для защиты легенду о том, что Лео потерял ко мне интерес. Значит, я должна расплачиваться за последствия своих действий.

А мы всё идём, идём и идём. Гримёрша торопится, оглядывается, вся перепугана.

– Сюда-сюда, – лепечет она жалобно, распахивая дверь и указывая внутрь. – Пожалуйста, скорее!

Настороженная, я заглядываю туда.

Просторный немного неухоженный зал ярко освещён, с потолков свисают провода. Посередине в один ряд выставлены тринадцать трюмо с зеркалами. За ними сидят тринадцать девушек – все невесты-иномирянки. Живые, здоровые, что-то обсуждают с костюмерами и гримёрами, а рядом – передвижные вешалки с разноцветными нарядами.

– Проходите-проходите, мы опаздываем, – суетится за мной гримёрша, и её голос, наконец, привлекает всеобщее внимание.

Сначала девушки находят моё отражение в зеркалах, потом начинают поворачиваться. Принцесса аж зеленеет. Почти все оглядываются на неё, проверяют её реакцию. Захватила лидерство, пока меня не было. Подвинуть надо.

А мои девчонки… Манакиза, Лисса и Катари медленно встают, а потом как по команде бросаются ко мне обнимать, и меня, наконец, отпускает предчувствие беды, и в их объятиях становится так тепло-тепло, что наворачиваются, текут слёзы.

Не ожидала.

***

Печальная мелодия завывает, надрывая динамики. Ароматические лампы источают приторный дым. Он путается в полупрозрачных занавесках. В тусклом полумраке мерцает драгоценный шёлк бесчисленных разбросанных по полу подушек, а поверх них, окружённый блюдами со сладостями, лежит Шаакаран и дёргает хвостом.

Дверь в его покои открывается. Шаакаран, повесив хвост и не открывая глаз, пультом убавляет громкость траурных песнопений.

– Не трогайте меня! Меня не ценят, ну и пусть. У меня теперь депрессия! – в голосе такое искреннее страдание, что любой бы поверил, что у него такая клиническая беда и срочно надо бежать за доктором.

Любой, кто с ним не знаком.

– Лео вернулся, – предупреждает его третья бывшая жена отца. – Может твоё первое место в шоу занять.

– Что? – подскакивает Шаакаран, и все следы великой депрессии как ветром сдувает.

– Ладно, пропажу я вернул, не буду мешать подготовке, – усталый голос Гатанаса нарушает поток моих судорожных мыслей. – Девушки, удачи на шоу!

Он уходит под нестройные благодарности.

Требуется много сил, чтобы не разрыдаться в объятиях Манакризы, Лиссы и Катари – не время для этого: я видела, как изменилась расстановка сил в группе, а впереди ждёт непонятно какое испытание на выбывание по голосованию зрителей.