рядом рухнул угол здания. За ним послушно сползла крыша, обвались стены. Барон обошёл аварийную постройку и наткнулся на толпу горожан. И понял, что это те же грызуны, только стоящие на задних лапах, в человеческий рост и одетые людьми. Острые мордочки с длинными тощими усами непрерывно шевелились, вынюхивали. Они скалились мелкими острыми зубами. Компания, как по команде, повернула головы и проводила человека заинтересованными взглядами. Повернув за угол, столкнулся с пузатой мышью, одетой в чёрный балахон с такой же чёрной шапочкой на голове. Животное кокетливо улыбнулось, и Анри понял, что это горожанка. Женщина.

Несмотря на всеобщую разруху, все первые этажи были заняты сотнями лавок, где продавали всяческую снедь. Продукты выглядели ужасно — склизкие улитки, змеи с содранной шкурой, полуразложившиеся отбросы, которые сверху полили чем-то коричневым и блестящим. Крысы с восторгом пожирали всё, до чего могли дотянуться. Барон почувствовал тошноту.

Вот показалось здание церкви. Приоткрытая тяжелая дверь приглашала внутрь. Анри поспешил войти: храм божий защитит от дьявольского наваждения.

Он остановился, давая глазам привыкнуть к сумраку. Горели свечи, слаженные голоса пели псалом. Перекрестился и с ужасом заметил, что вокруг скелеты. Даже стены были сложены из человеческих костей. Колонны состояли из плотно подогнанных друг к другу позвоночников. Своды образовывали тысячи черепов, которые глядели вниз провалами глазниц. Тазовые кости обрамляли алтарь.

Анри шарахнулся, сбил с ног прихожанина, который упал и рассыпался на фрагменты. Другие возмущённо заголосили и принялись подбирать разбросанные кости.

Барон вылетел из кошмарного храма, как пробка из бутылки. Любой опытный воин знает, как выглядит человеческое нутро, и не боится скелетов. Но сейчас мурашки размером с хорошего таракана бегали по спине.

Он бежал по улице, поскальзываясь в лужах дерьма. Выкрикивал молитвы. Крестился. Махал мечом. Наваждение не пропадало. Крысы-горожане шарахались от неистового рыцаря.

Неожиданно выскочил на набережную порта. Море воняло помоями. Корабли были похожи на огромные гниющие дыни. В дыры белёсыми червями высовывались матросы.

Он уже не пытался прятаться в храмах или монастырях, а бежал к цитадели тамплиеров. И чудо. Вход с золотыми львами по бокам оказался неизменённым.

Правда, его охраняли сонные усатые рыбы, одетые в воинские латы.

— Я по приглашению магистра, — крикнул им Анри.

Пока рыбы таращили глаза, он проскочил внутрь.

Двор казался обычным. По массивной лестнице бродили задумчивые сомы, сновали мелкие окуни.

У перил стояли воины, сквозь открытые шлемы было видно, что у них собачьи морды.

На втором этаже он вдруг заметил человека. Подбежал. Тот приветливо отсалютовал:

— Ищешь Великого мага?

— Почему мага? Меня приглашал магистр Рено де Вишье. Он был моим другом. Говорят, умер.

— Уже давно. Сейчас у нас другой предводитель. Хочешь с ним встретиться?

Барон кивнул.

— Следуй за мной.

Они прошли несколько коридоров. Слава богу, здесь не было загадочных рыб и псов, а стояли обычные воины в светлых плащах тамплиеров.

Наконец вошли в сводчатый зал с массивными каменными колонами.

В середине стояла группа рыцарей во главе с невысоким мужчиной весьма заурядной наружности. Но собственная значимость заставляла его поднимать подбородок, расправлять плечи и тянуться вверх. Другие же стояли слегка ссутулившись. Сразу было понятно, кто здесь главный.

Барон представился, не вдаваясь в подробности. Ему не хотелось, чтобы тамплиеры прикинули, сколько ему лет.

Но маневр не удался. Кто-то вдруг заявил:

— Рено де Вишье рассказывал мне о вас. Вы тот самый храбрец, который не дал катарам совершить вылазку из осажденного Монтсегюра.

Барон скромно потупился, но попытался исправить ситуацию:

— Я был тогда совсем мальчишка. Юношеское честолюбие требовало подвигов, как младенец материнского молока.

Во взгляде магистра появился интерес.

— Сколько вам сейчас? — Он на секунду замолчал, прикидывая. И продолжил: — Для пятидесяти лет вы отлично выглядите.

— Сорок три, — соврал барон.

На самом деле ему было уже за шестьдесят. Ну что ж, придётся прикрываться фальшивыми легендами. А дальше? Кто знает, что случится через десять, двадцать, сто лет. Люди не стали бы жить, если обдумали все опасности будущего.

К счастью, никто не занялся подсчётами.

Магистр одобрительно оглядел молодцеватого гостя:

— Вы приехали крайне вовремя. В этом году король Людовик начнёт новый Крестовый поход. Думаю, это будет решающая битва добра со злом, истинной веры с неистовым мракобесием. Говорят, венецианцы дадут нам тысячи новых кораблей, такая армада будет непобедима.

Один из рыцарей раздражённо спросил:

— Почему Бог допускает то, что творится на Святой земле? Везде льётся христианская кровь. Наши города один за одним захватывают дикие орды.

Другой поддержал:

— Султан Бейбарс разрушил Кейсарию. Мамлюки не пощадили никого — ни женщин, ни детей, ни стариков. Всех убили, а красивейший город разрушили до основания. Зачем? В чём была для них польза?

Магистр ответил:

— Кровь питает страшные сущности, которые стоят за такими событиями. Польза не для султана или сотен тысяч безумных жителей пустынь. Они получают лишь болезни и смерть, потому что злобные игрушки в руках дьявольских сил.

— А Господь наш, Иисус Христос? Как Он допускает такое?

— Бог испытывает нас, нашу веру. Легко быть верным в часы успеха и как трудно устоять в минуты разочарования.

Барон завороженно слушал умные речи. Тема была для него нова.

А магистр продолжал:

— Борьба за истинную веру не имеет выгоды для людей. Мы получим плату на небесах. Но от нас зависит, кто будет царить в этом мире — Бог или дьявол. Поэтому не должно быть компромиссов. Некоторые, даже среди наших братьев, пытаются защищать иудеев, мол, безвредны и тихи. Но их бог — не наш. Их вера так же чужда и опасна.

— Да, магистр. Вы правы.

— Победитель этой войны создаст миропорядок. Буду честным: не думаю, что нам удастся построить рай. Но если победят они, вокруг точно будет ад.

Барону понравилась искренность магистра. Он решил аккуратно проверить свои наблюдения:

— Город и жители показались мне очень странными.

Магистр подошёл ближе:

— Чем же?

— Показались похожими на животных… — осторожно проговорил Анри

Магистр понимающе кивнул:

— Это нормально. Господь сказал Петру: «Паси овец моих». Многие миряне суть овцы, но мы должны защищать и беречь их для Господа. Ведь это стадо — Его.

Анри решил не развивать тему, а обдумать на досуге не­обычные слова.

Началась новая жизнь. Как героя Крестового похода против катар, его торжественно приняли в орден без испытательного срока. Снабдили одеждой, оружием, доспехами, выделили келью и боевого коня. В ответ Анри принял обед безбрачия и нестяжательства, обязался не покидать орден без разрешения. Великий магистр лично надел на шею нового брата орденский крест на кожаном шнуре.

В обязанности рыцаря входили сбор налогов с торговцев и наблюдение за порядком, ведь все в городе воевали друг с другом. Анри не удивлялся, что в его стаде преобладали не овцы, а крысы, враждующие с хищными котами. Он перестал вглядываться в их злые усатые морды, не замечал острых клыков. Соблюдаешь порядок — живи. Для нарушителей спокойствия судьёй и палачом был его острый меч. Анри не любил долгих разбирательств. Он помнил принцип: всё, что совершено на благо ордена, не является грехом.

Порядок в его районе был отменным.

К