— Голову моют?

Телефон надрывался, Даша косилась на него недовольно.

Получив утвердительный ответ, администраторша умчалась. Даша закрыла глаза. Ей очень нравилась возня с волосами, она сразу начинала засыпать, расслабленно мурлыкать и подставлять разные места, чтоб ещё почесали.

Вероника вернулась в белом тюрбане на голове, бросила в сумку телефон, потянулась и сказала:

— Как хорошо!.. Вот люблю я всякие позиции комфорта! Сейчас пишут, что обязательно нужно себя из комфортабельности вытаскивать, а я никогда не вытаскиваю! Вот мне хорошо — и хорошо!..

— Я тебя понимаю, — вздохнула Даша.

Они расстались почти подругами. Даша обещала звонить, а Вероника придумать «культурную программу» и поводить Дашу по «злачными местам», не выходя из «зоны комфортабельности»!

Стаскивая самокат с мраморных ступеней, Даша призналась себе, что немного сбита с толку.

Хабаров рассматривал листки, исписанные химическими формулами. Он плохо разбирался в химии, но кое-что понимал. Дяди Сашин пёс, поначалу спрятавшийся от него за голландскую печку, вышел из угла и теперь задумчиво чесался посреди истоптанного ковра, стучал лапой.

Постучит-постучит и перестанет.

— Блохи заели, да? — спросил Хабаров, оторвавшись от формул. Пёс насторожил уши. — Блохи — штука неприятная, но не смертельная.

Пёс слушал.

— Вот это, — продолжал Хабаров и потряс листочками, — штука смертельная и опасная. Насколько я понимаю.

Пёс заскулил.

— Да ладно, — удивился Хабаров. — Что такое?.. Ты тоже разбираешься в химии, хочешь сказать?..

— Он хочет сказать, что ему нужно пройтись, — объяснила Джахан. — Его выпускали только утром.

Хабаров уронил листок. Формулы спланировали под стол. Алексей полез за ними и спросил оттуда:

— Зачем ты встала?

— Мне надоело лежать. Пойдём, пёс! Пойдём, я тебя выпущу!

Тот бросился за Джахан, кубарем скатился с крыльца и немедленно задрал лапу на куст жасмина.

Джахан нашарила ногами туфли, сунула в них ступни, спустилась по ступенькам и уселась на серую от дождей и снегов лавочку, приткнутую к стене дома. Алексей Ильич вышел следом, вынес куртку, некоторое время мыкался рядом, а потом неловко накинул её на Джахан.

— Спасибо.

Он посмотрел на неё, ушёл в дом и не возвращался. Джахан задумчиво смотрела в сад. Он был серый, весенний, весь голый и какой-то неприкаянный. Вдоль глухого забора бурелом — разросшиеся кусты, повисшие плети то ли плюща, то ли винограда, прошлогодние листья, которые никто не сгребал. Участок пустовал, и видно было, что он пустует, никому не нужный.

…Нам ты тоже не нужен, подумала Джахан. Мы закончим работу, уедем и не вспомним о тебе. Ты останешься один, без людей — медленно пропадать.

Пёс, сделавший круг, подбежал и улёгся на кучу сосновых иголок, вывалив розовый язык.

Джахан посмотрела на него и прокричала:

— Алексей!

От натуги в боку сразу стало больно, как будто её вновь полоснули ножом. Впрочем, когда полоснули, совсем не было больно.

Хабаров в ту же секунду показался на крыльце, словно ждал под дверью, когда она позовёт.

— Дай ему попить, — велела Джахан. — Он изнемог от жажды.

Хабаров удивился и ушёл. Вернулся и выставил на крыльцо миску с водой. Пёс подбежал и стал шумно лакать. Время от времени он поднимал голову, жмурясь от наслаждения, переводил дыхание и снова принимался лакать.

— Откуда ты знаешь, чего он хочет, — пробормотал Хабаров. — Пить или писать!..

— Он говорит, — ответила Джахан. — Я просто его слушаю.

Хабаров ещё постоял и вернулся в дом. Джахан закрыла глаза, медленно вытянула ноги и пристроилась спиной к тёплой стене.

После укола её неудержимо клонило в сон, а поспала она всего-ничего, может, минут сорок. И крови потеряла довольно много. Ничего страшного, но — слабость!..

Джахан к собственным слабостям относилась строго, без всякой почтительности.

Если ей что-то мешало в себе самой, она приказывала себе не обращать на то, что мешает, внимания — будь то боль, усталость, дурное настроение, лишнее переживание. Она была твёрдо убеждена, что усилием воли можно заставить себя сделать всё, что угодно. Лишь бы это усилие было достаточным.

…Однажды по делам службы она оказалась на фешенебельном и очень дорогом курорте. Мало того, курорт был «для своих», принятых в «узкий круг», просто так попасть туда было невозможно ни за какие миллионы, и Джахан пришлось довольно долго возиться, устраивая себе приглашение. Среди отдыхающих самыми популярными были «похудательные и детокс программы», а также «сеансы психотерапии». Джахан прилежно худела, занималась «очищением» и посещала психотерапевта. Впрочем, на курорте это называлось — общаться. Она общалась с психотерапевтом.

Тот учил Джахан и всех желающих как можно больше обращать внимание на себя. Слушать только свои желания. Ловить каждое своё чувство. Исполнять любые свои капризы. Поклоняться себе, как божеству.

От психотерапевта были в восторге все, особенно дамы.

Нужно не замечать собственных недостатков, учил психотерапевт, ибо недостатки, как и вы сами, неповторимы, и их следует любить, а не пытаться исправить. Не надо бороться с собой, из этого всё равно ничего не выйдет, нужно восхищаться и гордиться собой, и тогда сделанные гадости будут казаться прелестями, мерзкие поступки превратятся в милые шалости, убогие мысли станут верхом познания, невежество обернётся глубиной понимания!

Джахан слушала психотерапевта молча, старалась не возражать, только всё больше злилась. Она точно знала, что человек приходит в мир исключительно для того, чтобы чему-нибудь научиться. Нет и не может быть других объяснений!.. Он приходит для того, чтобы узнать и преодолеть — собственную лень, невежество, убогость, болезни, горе. Если это выдающийся человек — бывают и такие, — он может помочь окружающим узнавать и преодолевать, у него хватит сил не только на себя, но и на других. Если человек обыкновенный, главная его цель — работа над собой. Он не может позволить себе умереть таким же, каким родился, иначе — зачем?.. Зачем?!

Любить себя — последнее дело. Жалеть себя — хуже не придумаешь. Ничего и никогда не вырастет из подобного рода жалости и любви! Нужно преодолевать и заставлять себя, и тогда, возможно, отвратительные недостатки, подлые мысли и мерзости характера забеспокоятся, переполошатся, станут воевать за себя, а потом сдадутся, завянут — как вянут сорняки, если их регулярно полоть!..

Джахан точно знала, что нужно стараться изо всех сил, постоянно, и тогда награда непременно будет, и эта награда — единственное, чего стоит ждать и за что надо бороться.

Когда задание оказалось выполнено, она потратила довольно много времени, придумывая и воплощая разнообразные ходы, и в результате у психотерапевта отобрали лицензию. Джахан была твёрдо убеждена, что должна это сделать, чтобы он больше не морочил людям голову. Наверняка многие, особенно дамы, поверили, будто нужно без памяти жалеть и любить себя, и тогда всё пойдёт как по маслу!