– Но почему? Зачем он изобрел все это? Почему вдруг полностью изменил политику газеты, начав нападать на Коллинриджа? Что его заставило? – Сторин помолчала секунду, нетерпеливо покусывая губу. – Подожди-ка, а с кем он разговаривал по телефону? И кто его так называемый «источник из Борнмута»? – спросила она. – Ну конечно, я все поняла! – Мэтти громко выдохнула. – Это мистер Бенни Бантер Лэндлесс.

Джонни молча кивнул.

– Значит, вот почему Грев выписывал кренделя и изгадил мою статью! – возмутилась женщина. – Мне следовало раньше сообразить. Инспектор манежа щелкает кнутом.

– Именно по этой причине я тоже думаю, что не могу так дальше продолжать, Мэтти. Мы больше не нормальная газета, мы ведем себя как чье-нибудь личное издание. Или как газета «Правда».

Любопытство девушки уже начало побеждать гнев и разочарование. Где-то совсем рядом была отличная история, и она вдруг почувствовала волнение охотника, отправившегося за добычей.

– Значит, Лэндлесс неожиданно решил выступить против Коллинриджа, – принялась она рассуждать вслух. – Все его газеты во время выборов вели себя как слабохарактерные лизоблюды, однако теперь он решил устроить суд Линча… Почему?

– Отличный вопрос, Мэтти, только я не знаю ответа. Не думаю, что дело в политике: Лэндлессу всегда было на нее наплевать. Он дергает за веревочки представителей всех партий. Думаю, тут какой-то личный интерес.

– Если интерес личный, значит, речь идет о бизнесе, потому что только бизнес его и волнует.

– Но я не понимаю, какие у него могут быть разногласия с Коллинриджем по поводу бизнеса.

– А я бы хотела знать, кто его засланный казачок в парти-и.

– В каком смысле?

– Грев не смог бы состряпать статью без моего материала, а я не сумела бы его написать, если б не получила результаты опроса общественного мнения. И в тот момент, когда это произошло, Лэндлесс вдруг решил перестать поддерживать Коллинриджа. Я не верю, что это совпадение и все сошлось случайно. – Журналистка с силой хлопнула рукой по столу. – Лэндлесс не может действовать в одиночку. Кто-то внутри партии сознательно допустил утечку и строит козни.

– Иными словами, это тот самый человек, который сразу после выборов сознательно организовал утечку секретных материалов?

– Тот, кого пытается вычислить Главный Кнут? Завораживающая мысль. Ему не удалось обнаружить ничего определенного, и до сегодняшнего вечера я не думала, что это направленная кампания. Думала, просто случайные утечки правительственных секретов…

– Но теперь…

– Теперь, Джонни, я хочу знать, кто и почему.

Адреналин бушевал у Мэтти в крови, прогоняя недавнее уныние электрическими импульсами, наполнявшими все ее тело и мозг. Она испытывала настоящий восторг, а внутри у нее расцветала почти животная жажда отправиться на поиски своей жертвы, найти ее и загнать в угол. Вот зачем она приехала сюда. И оно того стоило.

– Джонни, дорогой, какой же ты умный! – вырвалось у нее. – Что-то отвратительно воняет, и я хочу узнать, что. Я уже, когда увидела Лэндлесса, болтавшегося в Борнмуте, поняла, что тут что-то нечисто. Ты прав! Сейчас не время бросать на ринг полотенце и увольняться. Я должна дойти до конца, даже если для этого мне придется кого-то прикончить. Ты мне поможешь?

– Если ты этого хочешь – конечно.

– Я хочу еще кое-чего, Джонни. – Теперь Сторин чувствовала себя живой, полной энергии и возбуждения, и внутри у нее разгорался костер, о котором она, как ей казалось, давным-давно забыла. – Давай перейдем к рису с овощами, а потом отправимся ко мне домой. У меня в холодильнике стоит бутылка сотерна, и мне сегодня вечером очень нужна компания. На всю ночь. Ты не против?

– Мэтти, я уже очень давно…

– И я тоже, Джонни. Слишком давно.

* * *

В среду было обнародовано заявление – точнее, информационная справка, потому что она не имела форму подходящего для печати пресс-релиза. Фредди Редферн, пресс-секретарь Даунинг-стрит, сообщил репортерам следующее:

– Премьер-министр никогда не передавал брату информацию, обладающую коммерческой ценностью. Он не обсуждал с ним компанию «Ренокс». Брат премьер-министра серьезно болен и сейчас находится под присмотром врачей. Они сообщили нам, что в данный момент он не в состоянии давать интервью и отвечать на вопросы. Однако я могу заверить вас, что он категорически отрицает покупку акций «Ренокс», у него нет фальшивого адреса в Паддингтоне, и вообще он не имеет ни малейшего отношения к данной истории. Больше мне нечего сказать.

– Перестань, Фредди, – недовольно проворчал один из корреспондентов, – тебе не удастся от нас отделаться. Как мог «Обзервер» напечатать такой материал, если Коллинриджи невиновны?

– Возможно, его перепутали с другим Чарльзом Коллинриджем, откуда мне знать? – пожал плечами пресс-секретарь. – Но я знаком с Генри Коллинриджем много лет, в точности как вы со мной, и уверен, что он не способен на столь низкие поступки. Премьер-министр невиновен!

Он говорил со страстью человека, поставившего на кон собственную репутацию, объединив себя со своим боссом, и уважение журналистов к бывшему коллеге позволило качнуть чашу весов в сторону премьер-министра.

«МЫ НЕВИНОВНЫ!» – с таким заголовком вышла «Дейли мейл» на следующий день. И поскольку никому не удалось раскопать новых улик, в большинстве газет появились такие же заголовки. На данный момент положение удалось исправить.

Уркхарт снова покинул кабинет Главного Кнута в доме номер двенадцать на Даунинг-стрит по просьбе Коллин-риджа.

– Фрэнсис, сейчас улыбаетесь только вы, и мне необходимо, чтобы вы подняли мне настроение! – заявил Генри.

Они сидели вдвоем в комнате заседаний Кабинета министров, просматривали газеты, и Коллинриджу наконец удалось улыбнуться. Впервые за несколько дней ему казалось, что туман начинает рассеиваться.

– Что вы про все это думаете, Фрэнсис? – спросил он Уркхарта.

– Возможно, худшее осталось позади, – осторожно предположил тот.

– Может быть, и нет. Но, по крайней мере, мы получили передышку, и, уж поверьте, мне она сейчас необходима больше всего на свете. Давление… – Генри медленно покачал головой. – Уверен, вы все понимаете.

Он сделал глубокий вдох, собираясь с остатками сил и решимости.

– Но это всего лишь передышка, Фрэнсис. – Глава правительства махнул рукой на пустые стулья, стоявшие вокруг стола для заседаний. – Я не знаю, насколько меня сейчас поддерживают наши коллеги, но я должен дать им что-то такое, за что они могли бы ухватиться. Я не могу позволить себе просто сбежать. И должен показать, что мне нечего скрывать. Пришло время вновь взять инициативу в свои руки.

– Что же вы собираетесь делать? – спросил его собе-седник.

Премьер-министр молчал, сидя под огромным, написанным маслом портретом Роберта Уолпола, одного из его предшественников, который дольше всех находился на своем посту, пережив бессчетное количество скандалов и кризисов. Его великолепный портрет давал силы многим лидерам в дни испытаний. Когда Коллинридж задумчиво посмотрел в окно на Сент-Джеймс-парк, сквозь тучи на сером осеннем небе прорвались лучи солнца, которые залили всю комнату ярким светом. Из парка доносились голоса игравших там детей. Что бы ни произошло, жизнь будет идти дальше.