— Сказал тебе, как его найти!

— Откуда вы знали, кто я?

— Знал, и все. На этом острове все врут. Усвой хорошенько: те, кто ничего не говорит, самые честные. — Он отвернулся и проворчал: — Вечером я буду спать. Не лезьте ко мне, когда встретитесь.

Пятница, 18 августа 2000, 09:57

Улица Пивуан, остров Морнезе

Нотариус сделал еще шаг, окончательно заслонив собой дверной проем.

— Зачем пришел?

Симон представился, стараясь держаться с достоинством, но не переусердствовать.

— Симон Казанова, служба безопасности острова Морнезе.

Серж Бардон захохотал так, что все его жирное тело затряслось.

— Черт возьми! Служба безопасности острова Морнезе. Смешнее не придумаешь. Такая существует? — И с презрительным видом взглянул на служебный велосипед, прислоненный к стене.

Уязвленный Симон повторил официальным тоном:

— Я обеспечиваю безопасность на острове. Уполномочен муниципалитетом…

Серж Бардон фыркнул:

— Это что, разбойничья шайка из мэрии платит детишкам, чтобы они обеспечивали безопасность? Докатились! — И прибавил, взглянув на раздосадованного Симона: — Не обижайся, мальчик. Выглядишь ты не очень серьезно. Да, я вижу, что ты стараешься изо всех сил. Ты не здешний, вот в чем дело.

— Я хотел бы задать вам несколько вопросов. Можно войти?

Нотариус выпятил живот.

— Нет, нельзя. Сюда входят только клиенты. Это островной бункер. Сейф. Тебе не сказали? Последнее место, куда не посмеет сунуться здешняя шпана. Никто не входит и ничего не видит.

Туша Сержа Бардона в дверном проеме практически полностью скрывала помещение конторы.

Нотариус снова засмеялся.

— Валяй, задавай свои вопросы. А я посмотрю. В конце концов, может, ты даже честный человек. Раз не местный и живешь здесь недавно, такое не исключено. — И он, словно обессилев от смеха, прислонился к дверному косяку.

— Это насчет территории аббатства, — сказал внезапно оробевший Симон. — Насчет участка, на котором десять лет назад начинался строительный проект. Сангвинарии.

— И что?

— Я просто хотел бы знать, кому он сейчас принадлежит.

Мэтр Бардон озадаченно уставился на Симона:

— Черт возьми, меня посетил поборник справедливости. Сам Зорро. Давненько на острове такого не видывали. И почему же, мальчик мой, тебя интересует клочок пустынной песчаной равнины?

Симон медлил с ответом, и нотариус прибавил:

— Это любопытно, тебе не кажется? Десять лет на острове длится затишье, а потом одно за другим: Жан-Луи Валерино бежит из тюрьмы, ты являешься и начинаешь расспрашивать про этот клочок земли. Именно сегодня.

— Что вы имеете в виду?

— Ничего, просто к слову пришлось.

Симон вздохнул, но не отступил.

— Но имя владельца участка вы можете назвать. Это вовсе не тайна.

Бардон еще внимательнее всмотрелся в Симона.

— Не знаю, во что ты ввязываешься, малыш, но думаю, что господин мэр платит тебе не за то, что ты роешься в бумагах… И думаю, что он не обрадуется, узнав об этом.

— А вы донесете? — поддел его Симон.

— Не зарывайся! — Нотариус повысил голос. — Ты, мальчик, имеешь дело с Сержем Бардоном. Я сказал это для твоего же блага. Не только мэру, многим захотелось бы узнать про твои изыскания. Здесь все довольствуются трепом «Островитянина», это успокаивает совесть и к тому же развлекает. Ну что? Все еще уверен, что хочешь копнуть глубже?

Симон в упор посмотрел на нотариуса:

— На все сто!

— Хорошо. Я тебя предупредил. Потом придется жать на педали. Тебе ничего не спустят, мальчик мой.

Симон начал заводиться.

— Я и так жму на педали, не беспокойтесь.

Бардон сочувственно глянул на прислоненный к стене двухколесный внедорожник.

— Ладно, слушай. Имя владельца Жан Реми, он возглавлял ассоциацию Святого Антония, они пятнадцать лет раскапывали недра аббатства. Славный малый, купивший участок за гроши, когда здесь еще не было ни парома, ни туристов.

Симон заподозрил, что нотариус над ним попросту издевается, и сухо заметил:

— Умер он, ваш владелец. Десять лет назад умер.

— Да-да. Не спорю, умер. Это всем известно. Но пока другого владельца нет.

— Все эти годы?

— Все эти годы.

— И такое законно?

— Да, потому что Жан Реми оставил мне точные распоряжения, перед тем…

— Перед тем как покончить с собой? — перебил его Симон.

— Именно. Перед тем как уйти, он поручил управление участком своему другу, Габриелю Бордери.

Симон старался все запомнить.

— Кто он, этот Бордери?

Нотариус достал платок и вытер лоб. Становилось жарко, а Серж Бардон не привык днем покидать свою контору с кондиционером.

— Не хотите войти? — с легкой насмешкой поинтересовался Симон.

— Не испытывай мое терпение, — проворчал нотариус.

— Так что этот Габриель Бордери?

— Ты, возможно, слышал про компанию, которой он руководит. «Эко-Стоун». Одна из трех крупнейших строительных компаний в средиземноморском бассейне. Он ворочает миллионами. Дальше растолковывать не стану.

— А почему Жан Реми доверил свою собственность торговцу бетоном?

— Должно быть, потому, что не воспринимал его как торговца бетоном. Габриель Бордери из «зеленых». Во всяком случае, раньше был таким. Он поднялся на волне интереса к возобновляемой энергии, биоматериалам и всякому такому. На этом и сколотил состояние.

— А как он оказался на острове?

— Габриель Бордери тоже увлекался археологией, с Жаном Реми они дружили с детства. В течение многих лет он финансировал раскопки в аббатстве. Филантроп. Для имиджа его компании лучше не придумаешь. Они с Жаном Реми и проектом Сангвинарии вместе занимались.

— Мне казалось, строительством занималась компания под названием «Евробильд», — удивился Симон.

— Это первоначальное название компании Габриеля Бордери. После несчастного случая и скандала он ее переименовал, превратив «Евробильд» в «Эко-Стоун». Логично, правда? Говорю тебе, он хитер. Как видишь, несчастный случай в аббатстве не помешал ему преуспеть в другом месте.

— По-моему, дело прекратили за отсутствием состава преступления.

— И да и нет. Жан Реми взял всю вину на себя. Его смерть была всем на руку.