— А что, если те цифры — вовсе не даты? — предположила я.

Ответом мне стала лукавая, неторопливая, кривая ухмылка.

— Наследница, ты прям с языка сняла.

* * *

Я думала, он снова поведет нас на крышу, но нет: мы отправились в одну из комнаток проектной лаборатории. Маленькое квадратное помещение, стены которого от пола до потолка были увешаны маркерными досками. Посередине стояло два офисных кресла — и ничего больше.

Эли хотел было зайти следом за нами, но Джеймсон многозначительно провел ладонью по моей спине и прильнул губами к шее, чуть ниже линии челюсти. Я откинула голову. Эли густо покраснел и вышел из комнаты.

Джеймсон захлопнул дверь — и приступил к работе. К спинке каждого из кресел крепилось пять маркеров, которые можно было стирать губкой. Джеймсон взял один из них и начал выводить на доске напротив цифры.

— Восемь, три, семь, пять, — произнес он вслух.

— Девять, семь, четыре, восемь, — продиктовала я ему остальные цифры.

Теперь, когда они были записаны без черточек, простор для истолкований заметно расширился.

— Код от замка? — предположила я. — Пин-код?

— Явно не номер телефона и не индекс — цифр маловато, — Джеймсон отступил, опустился на одно из кресел и отъехал на нем назад. — Адрес. Комбинация чисел.

Мне вспомнилось, как мы с ним прыгали с вертолета, вот только тогда в голове у меня крутились другие цифры. Воздух между нами был наполнен электричеством — совсем как теперь. Мы летели с огромной высоты, но уже через тридцать секунд он заметно ко мне охладел.

Но теперь-то все было иначе — теперь мы с ним оказались на равных. У меня не было никаких ожиданий. Я контролировала ситуацию.

— Координаты, — предположила я. В прошлый раз такую версию выдвинул Джеймсон.

Он развернулся ко мне в кресле и, оттолкнувшись ногами от пола, подкатил ближе.

— Координаты! — повторил он, и в глазах заплясали огоньки. — Девять-семь-четыре-восемь. Если порядок цифр верный, то девять — это градусы. Девяносто семь — многовато.

Я припомнила уроки географии в пятом классе.

— Широта и долгота измеряются в диапазоне между –90 и 90 градусами.

— Ничего вы в цифрах не смыслите, — перебил нас кто-то.

Мы с Джеймсоном обернулись к двери. На пороге стоял Ксандр. Из-за спины у него выглядывал Эли, все еще красный как рак. Ксандр зашел в комнату, закрыл дверь и, не теряя времени, повалил брата на пол.

— Сколько раз тебе повторять? — процедил младший Хоторн. — Это моя игра! Никто не отыщет разгадку без меня! — Он вырвал маркер из рук Джеймсона и поднялся. — Это было дружеское нападение, — заверил он меня. — Ну, в целом.

Джеймсон закатил глаза.

— Так, значит, мы в цифрах ничего не смыслим, — повторил он слова брата. — А еще непонятно, где тут долгота, а где широта, так что эти самые девять градусов могут быть и северными, и южными, и западными, и восточными.

— Восемь-три-семь-пять, — я схватила еще один маркер и подчеркнула другую комбинацию цифр. — Здесь число градусов может равняться либо восьми, либо восьмидесяти трем!

Джеймсон улыбнулся.

— К северу, югу, востоку или западу.

— И сколько же получается возможных комбинаций? — задумчиво спросил Ксандр.

— Двадцать четыре! — хором ответили мы с Джеймсоном.

Ксандр с подозрением уставился на нас.

— По-моему, вы что-то от меня скрываете, а? — поинтересовался он, кивнув в нашу сторону.

Джеймсон бросил на меня быстрый взгляд.

— Да нет, ничего такого, — произнес он таким тоном, что сразу становилось понятно — «ничего» — это сильное преуменьшение.

— Не мое дело! — заключил Ксандр. — И все же для справочки: вы, мои влюбленные пташечки, ошибаетесь. Возможных локаций не двадцать четыре, а куда больше.

Джеймсон нахмурился.

— У меня все хорошо с математикой, Ксан.

— Не сочти за дерзость, старший братец, но существует три способа записи координат, — с широкой улыбкой сообщил Ксандр. — Градусы, минуты, секунды. Градусы, десятичные минуты. И десятичные градусы.

— У нас тут всего четыре цифры, — напомнил Джеймсон. — Возможно, мы имеем дело с десятичными градусами.

Ксандр ему подмигнул.

— Возможно — это не ответ, братишка.

* * *

— Тихий океан! — крикнул Джеймсон, и я записала это название рядом с соответствующими координатами. — Индийский океан. Бенгальский залив.

— Арктический океан. И снова он же! — добавил Ксандр то, что упустил его брат. Они по очереди вбивали координаты в поиск по карте. С каждой названной локацией мой ум фонтанировал новыми гипотезами. Арктика. Едва ли Тобиас Хоторн хотел нас отправить именно туда? И это еще при условии, что цифры — это и впрямь координаты.

— Антарктический ледяной щит, — добавил Джеймсон. — Четыре совпадения.

Список реальный, «не арктических» локаций, получившийся у нас в итоге, оказался куда короче, чем я ожидала. В нем упоминались две точки в Нигерии, одна — в Либерии, одна — в Гвинее и еще одна…

— В Коста-Рике, — произнесла я. Сперва я сама не поняла, отчего эта локация сразу бросилась мне в глаза, но спустя мгновение я вспомнила, что в прошлый раз видела это название, когда листала папку.

— Узнаю этот взгляд, — произнес Джеймсон. Уголки его губ приподнялись кверху. — Тебе что-то известно.

Я закрыла глаза и сосредоточилась на воспоминании — лишь бы отвлечься от его губ. Указание, оставленное стариком для Скай, привело нас в «Истинный Север», один из многих домов, принадлежавших семейству Хоторнов и теперь перешедших в мое владение. Я припомнила, как листала фотографии в вечер аукциона. Патагония. Санторини. Кауай. Мальта. Сейшелы…

— Картаго, Коста-Рика, — я открыла глаза. — У Тобиаса Хоторна был там домик. — Я достала телефон и вбила в поисковик широту и долготу Картаго, а потом показала дисплей братьям. — Совпадение!

Я попыталась припомнить дом в Картаго, но в памяти сохранилась лишь буйная, цветущая растительность кругом — настоящий райский сад.

— Значит, едем в Коста-Рику, — невозмутимо объявил Ксандр.

— Не могу, — с отчаянием призналась я. Даже за поездку в Колорадо пришлось биться. Орен с Алисой ни за что не разрешат мне международный перелет — тем более что в этом месяце мне можно провести за пределами поместья всего две ночи.

— Ксандр тоже никуда не поедет.

Вот уже во второй раз я обернулась к двери. На пороге стояла Тея.

— Вы что, всех подряд пускаете? — спросила я у Эли.

Ответ был глухим и скомканным — я разобрала только слова «не мое дело».