камуфляже, выперли всех подальше и заблокировали коридор с двух сторон. В это же время ещё один отряд выдвинулся на берег и расположился точно под окном зала заседаний.

Штинк был обложен со всех сторон. И лишь одно спасало его от немедленного отстранения и ареста — отрицание.

— Считаете, что поймали меня в ловушку — и дело в шляпе? — криво усмехнулся пока ещё глава Республики. — Переворот хотели устроить? Что ж, тогда убейте меня — и покончим с этим. Можете объявить себя новым королём или надеяться на получение большинства голосов в Совете, но знайте: когда обо всём этом узнают, вы очень пожалеете о том, что со мной связались…

— Я жалею лишь о том, что не успел убедить Совет отказаться от вашей кандидатуры. Кстати, сколько вы им заплатили за своё выдвижение? Молчите? Эх, Штинк, в некоторых вопросах вы непроходимо, опасно для самого себя тупы. Ведь именно я отвечаю в Башне за вашу безопасность, а в нашей криптостране — за силовые и судебные ведомства. Вы сами вырыли себе яму, недооценив мои возможности. Но убивать вас я не собираюсь. Захват власти — это не то, чего я хочу. Я желаю одного, — чтобы вы ответили за свои преступления и сказали, кто стоит над вами и кто вытянул вас на такую высоту.

— И поэтому угрожаете мне оружием?

— Я вас умоляю! Какое оружие?

Бергер сделал неуловимое движение пальцами и показал удивлённому Штинку пустую ладонь.

— Охранники, которые меня обыскивали, прежде чем пропустить сюда, все как один подтвердят, что я был, что называется, «пустой». Подтвердят, не сомневайтесь…

Ещё одно движение — и пистолет появился снова.

— И к тому же, не забывайте, герр Штинк: я в этой стране решаю, что законно, а что нет. Вы же представляете лишь исполнительную власть. Предыдущий президент, да пребудет он в Вальгалле, забыл исправить этот баг, возникший после того, как в системе не стало личности с абсолютными полномочиями. И при Мараксене я не спешил этим пользоваться, потому что знал, что мы идём по одному пути. А вот вы другое дело. Я догадываюсь, от какого именно «приступа» он скончался… но почему-то вместе с ним точно так же умерли его секретарь и несколько охранников, подчинявшихся — мне! Всех вам не подкупить, Штинк, даже если у вашей «крыши» есть сто излучающих максимальный уровень драконов Золота. Но драконов теперь у нас нет никаких, и о причинах этого я также хотел бы у вас поинтересоваться. Может, скажете что-нибудь?

— Только одно. Идите к чёрту с вашими фокусами.

Глава 16

РАЗГОВОРЫ ПО ДУШАМ

1

Я сидел, чуть склонившись вперёд, на спине своего Красного Сказочного дракона по имени Нанка, держался руками за его крепкую горячую шею, смотрел по сторонам и всё никак не мог наглядеться.

В прежних своих дальних драконничьих путешествиях не на «метро» я почти не замечал окружающего пространства, не видел в нём ничего особенного, думая только о том, чтобы поскорее добраться до цели — какого-нибудь замка или бункера викингов… один раз — места обитания Морских драконов. Сибирские леса, Норвежское и Чёрное моря — я как будто и не бывал там: из всех прямых и обратных путей помню лишь тёмную зелень и солёную воду, но основную часть каждой миссии — во всех подробностях.

Теперь я словно впервые взглянул на ландшафт, расстилающийся далеко внизу, на синее небо, которое меня окружало с пяти других основных пространственных направлений, с невесомыми батонами облаков, из которых отдельные, казалось, можно с моей высоты достать рукой.

«Вот она — Россия… — подумалось мне. — А я-то ещё считал Федерацию драконников своим новым домом… А ведь по сути получается, что не важно: что там внизу, кто правит, кто ранен, кто убит, кто подкуплен, а кто рвёт и мечет в праведном гневе. Отсюда всё кажется таким маленьким и незначительным…

Есть только сам этот мир. Природу мы не придумали, и вот она как раз настоящая. А всё, что придумано нами, — такой на самом деле мусор…

Вот почему там, на земле, я со всеми в последнее время расходился и ссорился. Между нами просто накопилось слишком много мусора, который мы себе придумали сами. И у меня как раз есть сейчас возможность выбросить свой. Потом, возможно, он накопится снова, но это будет потом, когда мы уже, надеюсь, вернём драконов…

Теперь понятно и то, почему я вообще ввязался два года назад в эту тему. Меня со всех сторон окружала надоедливая социальная грязь. У драконников она тоже была и есть, и даже почти столько же, сколько и в „реальном“ мире. Но у них есть и то, что помогает нам её утилизировать.

Драконы. В них весь смысл. Их мы можем любить просто за то, что они существуют. С людьми же — даже родственниками — такое не проходит. С ними надо считаться, искать компромиссы, идти на уступки… С драконами — нет. И поэтому я никогда не вернусь туда, откуда с таким скрипом ушёл. Поэтому я сделаю всё, чтобы получить назад то, что помогает мне очищаться.

А Сева выживет. Я уверен в этом. Свою грязь он растрясёт в той пустоте, где сейчас пребывает…»

Я вздохнул — неслышно в набегающем воздушном потоке и при свистящем в ушах ветре — и посмотрел вокруг себя, ища глазами тёмные точки моих спутников.

На некотором отдалении слева и снизу рядом летели Элиза и Вилле — на Белом и Зелёном Сказочных драконах, названных мной соответственно Лойсо и Хонна.

Изумительная парочка. С самого своего соединения — всегда вместе. Очевидно, их магнитные полюса как раз таки притягивались. Причём со страшной силой.

Хотел бы и я такого с кем-нибудь…

Мы с Ульяной просто случайно помогли им открыться друг другу, ничего специально не делали… потому что тогда у нас были скованы руки.

Теперь оков не видно, однако это не означает, что их нет. Невидимый мусор оплетает запястья, проникает в мозг, мешает сосредоточиться на главном. Поворачивает под собственной тяжестью нас друг к другу одноимёнными полюсами. И вот поэтому его так важно поскорее сбросить.

Ульяна…

Пришлось поднапрячься, всматриваясь в окружавшую меня бесконечную ширь, и поблагодарить родителей за ген близорукости, прежде чем заметить справа, на краю поля видимости крошечную с такого расстояния составную фигурку.

С тобой и с Дашей мы знакомы с первого класса, но по-настоящему я тебя узнал лишь после седьмого, когда мы случайно встретились в пригородном лесу и ты