– Но я хочу помочь… – бормотал гость.

– Я бы тоже искренне хотел помочь, от всей души хотел бы,но не таким способом, понимаете? Не таким! То, что вы предлагаете, – неметод решения проблемы. И проблема, позволю себе заметить, вообще не в этом. Вынаметили себе ложную цель, и, идя к этой цели, вы всех сделаете несчастными, втом числе меня и себя самого.

Кате стало скучно: опять эти разговоры про цели, методы ипроблемы! Вечно одно и то же. Она-то думала, здесь что-то необычное,интересное, все-таки к Андрюше, как правило, приходят девицы и тетки, а тут –мужчина, но оказалась все та же нудятина. Она коротко постучала в дверь ивошла.

– Извини, Андрюша, я вас прерву, – она милоулыбнулась. – Буквально на секунду.

– Что случилось, Катюша?

Андрей посмотрел на нее как-то особенно, Катя даже непоняла, что такого было в его взгляде. Нет, не во взгляде, взгляд был самымобычным, а вот выражение лица показалось ей каким-то уж слишкоммногозначительным, будто, глядя на нее, он все еще продолжал молчаливый диалогсо своим гостем. И гость тоже посмотрел на нее, но совсем иначе, со страннойсмесью любопытства и покорности судьбе. Ей пришло в голову, что так осужденныйна смертную казнь смотрел бы на гильотину, если бы для него решили заранеепровести ознакомительную экскурсию. Мол, вот она, красавица, смотри, любуйся,ты же никогда прежде ее не видел, час еще не настал, но настанет обязательно иуже совсем скоро.

Она поежилась под этими странными взглядами.

– Саша только что звонил, он резал овощи и сильнопоранил палец. Он просил тебя быть осторожнее и сегодня ничего не резать.

– Хорошо, – улыбнулся Андрей, – я не будурезать.

– Это я к тому, – продолжала Катя, – что,если вы будете пить чай, я бы бутерброды сделала заранее, чтобы ты за нож нехватался. Сделать?

– Катюша, если мы надумаем попить чаю, я тебя позову напомощь, хорошо? Мы еще не закончили разговор…

– Саша сейчас у Тамары Леонидовны, они очень хотели бы,чтобы ты тоже приехал, ты давно их не навещал. Но я вижу, что ты занят, и ясказала, что приеду одна. Все-таки это твои тетя и бабушка, нужно оказывать имвнимание. Так что, когда вы созреете для чая, меня уже может не быть дома.

– Спасибо тебе, Катюша. Не нужно бутербродов, необращай на нас внимания, действуй по своему плану.

Она вежливо попрощалась, притворила за собой кухонную дверьи отправилась в комнату одеваться. Действуй по своему плану! Можно подумать,она умирает от желания в промозглый мартовский вечер вылезать из уютнойнарядной трикотажной пижамки, одеваться, краситься, ловить машину и ехать кдвум дурам-старухам, одна из которых – сущая змеина, а вторая – впавшая вдетство сумасшедшая, и изображать там лубочно-родственные картинки с выставки.Дескать, семейные ценности превыше всего, но Андрюшенька так занят, так занят,просто ужас, а уж она, Катя, с преогромным удовольствием навестит егопрестарелых родственниц, посидит с ними за столом и поговорит о жизни и мировыхпроблемах. Можно подумать, это она сама себе такой план составила. Будь ееволя, она бы лежала на диване и смотрела телевизор, но Саша… Такой шансвыпадает редко: увидеться с Сашей без Андрея, без Сашиной жены и в неформальнойобстановке, и упускать этот шанс было бы полным идиотизмом.

Надо правильно одеться. Правильно – значит так, как нравитсяСаше Филановскому, даже если, по Катиному мнению, это идет в ущерб еевнешности. Вспомнить бы, что ему сейчас нравится… На новогодней вечеринке уподавляющего большинства издательских дамочек в ушах были крохотныесережки-пуссетки, а на пальцах – тонюсенькие колечки из белого золота с едваразличимыми бриллиантиками. Катя тогда здорово удивилась, ведь Новый год онавсегда считала праздником, когда уместно одеваться ярко, броско и украшениянадевать крупные, чтобы издалека было видно. Однако шеф издательства был строг,и все хотели ему угодить, вот и носили то, что ему нравится. Значит, на текущийисторический момент для Александра Владимировича эталоном изящества и признакомхорошего вкуса являются маленькие украшения из белого металла. Золота сбриллиантами у Кати нет, но есть серебро с фианитами. Пойдет. Неважно, сколькоэто стоит, важно, как выглядит.

Она быстро сделала макияж, накинула дубленку и выскочила наулицу. Хоть бы удалось машину побыстрее поймать. Завтра рабочий день, и вряд лиСаша засидится у своих тетушек-бабушек за полночь, вот и выйдет, что оназаявится к Филановским, а через пять минут он соберется домой. И что ей, сидетьс этими двумя престарелыми калошами? Или уезжать вместе с ним? Нет, некрасиво,и все сразу догадаются, что она примчалась исключительно ради него.

С машиной Кате повезло, она и трех минут не простояла свытянутой рукой, как нашелся частник, согласившийся ее подвезти. И с пробкамиповезло, в том смысле, что их не оказалось, и добралась она до Тверской наудивление быстро. Это показалось ей хорошим предзнаменованием: там, наверху,всё видят, а Андрей часто говорит, что, если ты идешь правильным путем, эти,которые наверху, тебе помогают. Значит, если ей сегодня помогают – она идетправильным путем и у нее все получится.

* * *

– Люба, ты помнишь тренера, у которого мы с Андрюхойкатались в детской спортшколе?

Вопрос был неожиданным и потому отвлек Любовь Григорьевну отнеприятных мыслей.

– Тренера? – Она наморщила лоб, пытаясь понять, оком спрашивает Саша. – Боюсь, что нет.

– Ну Веру Борисовну! – продолжал настаиватьон. – Неужели не помнишь? Такая симпатичная тетка, рыжая, ей тогда леттридцать пять было или чуть меньше. Ну?

– Припоминаю, – осторожно ответила ЛюбовьГригорьевна, – но смутно. А в чем дело? Почему я должна ее помнить?

На самом деле она эту тренершу абсолютно не помнила, норешила не сердить племянника. В учебно-тренировочной группе детской спортивнойшколы мальчики занимались с восьми лет, и к этому времени они были уженастолько самостоятельными, что на тренировки ездили одни, без Любы, так чтоесли она и знакомилась с тренером, то лишь в тот момент, когда переводила их изплатной детской группы в школу.

– Ты представляешь, оказывается, наша Нана до сих пор сней общается!

– Ну и что? – Любови Григорьевне не удалось скрытьравнодушия, да она, собственно, и не особо старалась.

– Ну как что? Я хочу пригласить ее к нам накорпоративную вечеринку. Повидались бы, Андрюха тоже обрадуется, я уверен, иНануська будет рада. Я даже знаешь что подумал? Пусть Вера Борисовна напишетвоспоминания, она много интересного могла бы рассказать, у нас ведь совсем нетлитературы об изнанке подготовки спортсменов. Об актерах есть, о шоу-бизнесеесть, а о спорте никто не пишет. Народу интересно, ведь по телевизору за нашихвся страна болеет, а что там за кулисами – неизвестно. А ведь там уйма всякоголюбопытного, начиная от технологических вещей и заканчивая системой взаимоотношений.Нет, правда, пусть Вера Борисовна напишет, а я издам и гонорар ей хорошийзаплачу, ей не помешает, наверняка она стеснена в средствах.