Я как могла быстро на негнущихся ногах направилась к выходу, дверь открылась свободно. Принца у порога уже не было. Едва успела вступить в приемную, как сзади послышался треск,  будто кто-то сломал пополам кусок стекла. Обернулась и с удивлением посмотрела на гигантские песочные часы, по верхней чаше которых прошла глубокая трещина. Вторая.

— Магистр, у вас проблема со временем. Вы используете его слишком бездарно, — бросив странные слова, выскочила из кабинета. На этот раз, не оглядываясь.

Итог дня: книги нет, я целовалась с ректором и Дитрих меня убьет.

Пожалуй, умру раньше — со стыда.

Дитрих поймал меня в коридоре рядом с кабинетом ректора. Я ожидала сцены из серии “ты моя невеста!”, но её не случилось. Принц подарил мне долгий тяжелый взгляд, а потом развернулся и быстрым шагом направился в сторону наших покоев. Пришлось бежать следом, чтобы магия не придала мне ненужного ускорения. На душе было так тяжело и мерзко, как будто там поселилась куча хрулей, оскалила зубы и принялась грызть меня изнутри. Лучше бы поругались.

Мы с Дитрихом часто ссорились, кидались подушками и другими подручными предметами, но такая тяжелая обида была между нами впервые. Выпустили бы пар и всё! Но нет, кажется, наследник престола всерьез на меня обиделся.

Еще и поцелуй с ректором не выходил из головы. Почему Реймонд ничего не сказал? Почему не признался в чувствах? Я же ему нравлюсь! Так не целуют в воспитательных целях. Даже так, в воспитательных целях никогда не целуют. И сердце так не заходится от прикосновений человека, который безразличен, это я понимала точно. Вот только сейчас мы с Реймондом Эйр Ханом зависли в неопределенности, как мухи в янтаре.

Отогнала мысли о ректоре уже в гостиной и, взяв волю в кулак, обратилась к Дитриху:

— Так и будешь молчать?

— А что я должен сказать? Я только что застал свою невесту целующейся с другим мужчиной. Помолвку разорвать не могу — это не в наших силах до тех пор, пока не найдем другой способ снять проклятье. Мне сейчас просто противно тебя видеть, Эви. Иди спать.

В меня будто кинули грязью. Ему противно? А мне знать, что он развлекается с другими, было приятно? Злость вспыхнула ярким пламенем.

— Поздравляю, теперь ты оказался на моем месте. Наслаждайся ощущениями!

Развернулась и ушла в комнату, громко хлопнув дверью.

А там на кровати меня ждал подарок. Мой любимый хруль лежал поверх покрывала и, сверкая зелеными глазами, задумчиво жевал корешок “Сборника проклятий и заклинаний на все случаи жизни для моих детей и потомков”.

— Так это ты был в шкафу? — запоздало сообразила я.

Хруль довольно хрюкнул и ткнулся пятачком в книгу.

— Какой ты у меня молодец! — почесала довольного зверя за ушком. — Но в кровати спать все равно не разрешу!

До бала-маскарада в честь духов красной пустыни оставались считанные дни. Вся академия жила в радостном предвкушении счастливого события, на котором студенты смогут отдохнуть от бесконечной учебы. Коридоры и аудитории начали украшать бумажными фонариками, гирляндами и мерцающими заклинаниями. Обычно темно-красные гардины сменили на кремовые, и академия окончательно погрузилась в атмосферу праздника.

Вот только я её не чувствовала. С Дитрихом мы вконец рассорились. Он никак не мог забыть и простить мне поцелуй с ректором, о котором я уже триста раз пожалела. Зато теперь при любом удобном случае принц остро колол словами:

— Это я не умею хранить верность, да, Эви?

Я ничем не могла ответить на его выпад, поджимала губы, поправляла на плече сумку и уходила, буквально избегала откровенного разговора с принцем. О ректоре, который после случившегося просто исчез из моей жизни, старалась не вспоминать. Если бы не встречала его в коридорах и на занятиях, то подумала бы, что его уже казнили за покушение на мою честь. К счастью, нет, а к сожалению, он не стремился со мной общаться и хоть как-то объяснять свое поведение. Моей отдушиной был хруль — единственный из мужчин, который любил меня искренне и преданно.

Благодаря хрулю я лично убедилась, что  в книге проклятий Лучии фор Давилас не никаких ответов. Увы, как и говорил ректор, она совершенно бесполезна! Стоило из-за неё в неприятности влипать?!

Дитрих рассорился не только со мной, но и с Тассилией. Еще бы, сбежать от разгоряченной любовницы в самый ответственный момент и в чем мать родила! А ведь ей он так и не смог объяснить причины столь странного поведения, поэтому Тасс мне было жаль больше всех. В конце концов, она искренне переживала о случившемся и нет-нет, да бросала грустные взгляды в сторону принца. Но девичья честь, что так и осталась при ней, заставляла держать дистанцию и дуться. На её месте, наверное, я вела бы себя так же. В конце концов, я вламываться в кабинет к Реймонду Эйр Хану тоже не спешила, хоть и думала об этом каждый день.

Однажды даже попыталась подойти к Тассилии с самой искренней улыбкой, на которую была способна, и помириться.

— Не сердись на Дитриха. И, знаешь, между нами ничего нет, — призналась. — Поэтому я совсем не против, если у вас что-то сложится.

— Это с каких пор ты так изменилась? Неужели мой дядя настолько хорош? — с усмешкой спросила обиженная девушка и поправила на плече сумку. — Невероятный магистр помог тебе исцелиться от любви к Дитриху! Просто сентиментальный роман! Он — ректор, она — ученица, которая отдана другому…

Тассилия картинно возвела глаза к потолку, а я поперхнулась:

— Откуда? Откуда ты знаешь?

Если Реймонд Эйр Хан на досуге рассказывает племяннице о своих любовных похождениях, я забуду про стеснение и лично его убью.

— Угадала, — произнесла Тассилия. — Шанталь уже вторую неделю как в воду опущенная ходит, а тебя на парах, поговаривают, гоняет вдвое больше остальных.

Что правда, то правда. В борьбе с преподавательницей помогают только мои способности, иначе она давно извела бы меня. Хотя я все еще сомневалась, что в конце полугодия удастся сдать зачет. Женская месть — страшное дело.

После того раза я больше не пыталась заговорить с Тасс. Мы обменивались взглядами, если случайно встречались в столовой или коридорах, и тут же их отводили, спеша по своим делам. Так и прошли полторы недели.

Проснулась сегодня раньше обычного, мучимая самыми неприличными фантазиями с участием ректора, которые непременно заканчивались его исчезновением. Лежа в кровати, смотрела на книгу Лучии фор Давилас на письменном столе. Надо все же вернуть её ректору, а то нехорошо выходит — украла, а не возвращаю.

— Доброе утро, леди Азнавер, — поприветствовал меня Дитрих в гостиной и, поднявшись с софы, направился к выходу.

Я вздохнула. Вот так и проходило наше общение. Мне было обидно, ведь мы с Дитрихом никогда не были настоящей парой, он никогда не хранил мне верность, так почему я должна чувствовать вину? Но почему-то чувствовала.