Ничего себе. Дож так сжал пальцы на кубке, что аж костяшки побелели. А лицо вроде бы спокойно. Да что за история с этим кораблём? Там что, десант вуки прилетал?

– За пределами планеты нет ничего нужного людям! Только смерть и демоны! Отвратительные насекомообразные демоны!– Всё-таки жукеры, а не вуки. – Хорошо, я расскажу тебе правду о том, как эта мерзкая труба появилась во дворце Совета.

Это случилось летом, пятого либерте 223 года Террины. Мой прадед, Винченце Моста, был тогда дожем только третий год. В тот день он сидел в одиночестве в своём рабочем кабинете, разбирал бумаги и ждал, когда настанет время обеда и можно будет на законных основаниях оторваться от бумаг. Был полдень, до обеда оставался ещё час. Внезапно прямо перед его окном, разрушив левый флигель, в котором находилось стойло для принадлежащих Совету поркавалло, опустилось нечто. Оно было огромно и больше всего походило на нестерпимо сияющую трубу. Магии тогда было много, и прадед своей волей запечатал все двери и окна кроме своего собственного. Затем он открыл окно, и вылетел наружу, к трубе. Его уже ждали.

Дож ещё сильнее сжал стакан, и я поняла, что его трясёт. Да что же там такое прилетело?

– Оно стояло возле трубы, и было похоже на огромного мохнатого паука. Стоя на всех восьми лапах оно превосходило моего прадеда не меньше, чем на три децима.23Все его восемь глаз горели адским огнём.

Прадед был храбрым человеком, к тому же, понимал, что некоторые живые и разумные существа могут выглядеть непривычно для человеческого взора – жизнь на Террине быстро научила этому наших предков. Он продолжал приближаться, вытянув вперёд руки в жесте мира. Тогда чудовище встало на шесть лап, подняло в воздух передние, покрытые шевелящейся чёрной шерстью, и бросилось на прадеда. Что он мог сделать? Только ударить тварь самым сильным огненным образом, который знал. Тварь попыталась спрятаться в своей трубе, но не успела, и сгорела прямо на пороге, издавая ужасающие звуки. Теперь ты понимаешь?

– Понимаю.

– И согласишься выступить перед народом?

– Я могу подумать?

– Не больше одного дня.

– Это меня устраивает. Как мне сообщить о готовности?

– Тебе принесут обед и ужин. Скажешь слугам, что хочешь увидеть меня. Они передадут.

Дож поднялся с кресла, и я невольно восхитилась тому, как быстро он смог взять себя в руки.

Оставшись в одиночестве, я улеглась на кровать и крепко задумалась. План спасения у меня уже появился, так что смело можно было обдумывать новую информацию, полученную от Фредерике Моста. Значит, арахноиды… Плохо, плохо.

Сначала я хотела подождать до утра, но быстро передумала: для чего тратить столько времени? Дож всё равно согласится на моё условие: ему попросту некуда деваться. Так что, пообедав, я сообщила слуге, который дожидался окончания моей трапезы, что желаю видеть господина Фредерике Моста. Слуга серьёзно кивнул и удалился.

Дож явился почти сразу, и я заподозрила, что он ждал слугу где-то на лестнице. Он выглядел ещё хуже, чем утром: видимо, дела в Новой Венеции стали ещё плачевнее. Ну и отлично.

– Я подумала. Для начала хотелось бы понимать: жизнь в неге и довольстве подразумевает пожизненное нахождение в этой башне?

– Да. Я не стану рисковать.

– Тогда я хотела бы напоследок искупаться в море. Видишь ли, я выросла на морском берегу, и до дрожи люблю волны и солёную воду.

Дож немного подумал, затем качнул головой.

– Нет. Это слишком рискованно. Проси что-нибудь другое.

Теперь я сделала вид, что задумалась.

– Хорошо. Тогда я хочу, чтобы здесь приготовили ванну со свежей морской водой, и я могла полежать в ней столько, сколько захочу. Это выполнимая просьба?

Дож подозрительно взглянул на меня. Я ответила презрительным взглядом: с ним не было никакого смысла строить из себя деву в беде.

– Хорошо. Но я буду присутствовать.

– Так и быть. Но скажи, ты настолько боишься меня?

– Опасаюсь. И не стану зря рисковать. Вода будет вечером, после ужина. И я вместе с ней.

Дож ушёл, а я довольно ухмыльнулась. Кажется, мой план будет даже эффективнее, чем я себе представляла.

Ужинать не хотелось, но я заставила себя съесть всё до крошки – дож не должен заподозрить, что я как-то слишком серьёзно отношусь к предстоящему купанию.

Примерно через полчаса после того, как унесли грязную посуду, явились гости: дож и двое слуг, за каждым из которых летел огромный пузырь с водой. Я видела песок и водоросли: прекрасно, значит вода действительно морская, а не пресная, но подсоленная.

Наполнив ванну, слуги удалились.

– Утром ты выйдешь к народу и скажешь то, о чём мы договаривались. Иначе в твою жизнь вернутся Марио Тьеполо и каждый, кто захочет попробовать усилить свою магию. А в промежутках – кнут, вода и верёвка.

Фредерике Моста скрестил руки на груди и смерил меня тяжёлым взглядом.

– Я помню. Я не хочу повторения.

Я не стала даже снимать рубаху – нырнула в ванну с головой, затем перевернулась на спину, оставив на поверхности воды лишь лицо. Пространство вокруг меня снова зазвенело энергией.

Как там было? Берём два запутанных между собой электрона, помещаем один из них в конечную точку телепортации. Потом берём ещё один электрон, измеряем его одновременно с оставшимся у нас… И чёртов железный обруч оказывается на голове у ничего не подозревающего дожа. Лёгкое напряжение мысли – и толстая гранталловая цепь, два кольца и кинжал выстраиваются в воздухе передо мной. Ещё мысль – и дверь и окно наглухо закрываются, срастаясь со стенами. Энергии так много, что я могу не задумываться о физической подоплёке процессов и образах, изменяя мир одним желанием. А, может, дело в том, что я знаю, что примерно должно произойти.

– Ты проиграл, Фредерике Моста. Перехитрил сам себя, я бы сказала.

Я вылезла из воды, кинула одно из колец в воду – давно хотела узнать, может ли гранталл накапливать энергию из воды, заставила второе кольцо прикипеть к цепи и надела её на шею, засунула кинжал за пояс рубахи.

Всё это время дож стоял, не шевелясь, с совершенно каменным выражением лица.

– Идём в приёмную.

Моста не стал спорить, и так же беззвучно перешёл в комнату. Я шла следом за ним, контролируя каждое его движение. В приёмной я удобно устроилась в кресле, и приветливо махнула рукой, предлагая Моста присесть. Но дож остался стоять.

– На самом деле, ты подписал себе смертный приговор, ещё тогда, в праздник Обручения. А ведь поначалу я действительно хотела только сдать Доменике Совету и слетать в космос, узнать, что там с магией стряслось.

– Я говорил тебе, идиотка, почему ни тебе, ни кому-то ещё нельзя отправляться в космос. Там чудовищные пауки, которые непременно захотят отомстить за своего!