– То есть со мной все нормально? – спросил Колл, переводя взгляд с Тамары на Аарона и затем на мастера Руфуса? – Мы оба в порядке?

Но Аарон не ответил. Он был очень бледен и вновь обхватил себя руками, словно ему было холодно.

– Колл, – едва слышно произнес он посиневшими губами, – я никогда и не должен был им стать. Я не герой. Это ты герой. – Невероятно, но он улыбнулся, едва заметно, но все же приподнял уголки рта. – Ты всегда им был.

– Аарон! – закричал Колл.

Но Аарон уже упал на землю между ним и Тамарой. Всхлипывая, она протянула руку к его плечу и потрясла его, но он не пошевелился.

Колл почувствовал, как его душа отчаянно забилась и задергала за связывающие их золотые нити. Словно не желала отпускать Аарона. Это ощущение было таким сильным, что Колл едва не потерял сознание. Он собрал волю в кулак, сконцентрировался и потянул за золотые нити, вложив в это все свои силы и магию.

– Аарона больше нет, – прошептала Тамара.

Колл открыл глаза. Аарон, лежащий на земле, выглядел умиротворенным. Возможно, так для него было лучше, возможно, именно таким его и должны были воспринимать, но Колл был потрясен до глубины души. Мысль о потере друга и Хэвока была невыносимой.

Колл оглянулся в поисках волка, но нигде его не увидел. Он не помнил точно, где тот упал. Вдруг кто-то его унес?

Колл задрожал. Он хотел увидеть отца. Аластера. Затем он ощутил мягкое прикосновение. Мастер Руфус положил руки ему на плечи. Он не помнил, чтобы мастер Руфус когда-нибудь был с ним так ласков. Он продолжал придерживать его, пока подошедшая к ним группа магов укладывала тело Аарона на носилки.

Эта боль в груди уже никогда не утихнет. Голова раскалывалась.

По всему полю группы магов занимались телами погибших.

– Осторожнее с ним, – резко произнес Колл, когда Аарона подняли и понесли. – Не навредите ему.

– Ему нельзя навредить, – мягко сказал мастер Руфус. – Его больше нет, Колл.

Тамара тихо плакала, спрятав лицо в ладонях. Даже Джаспер, весь перепачканный, молчал.

Коллу хотелось вскочить, броситься за носилками, сдернуть с них Аарона и вернуть его назад к друзьям. Что было глупо, потому что Аарон умер. И Колл больше уже не сможет призвать назад его душу, даже если ему хватит глупости повторить ту же ужасную ошибку. Но Колл хотел удостовериться, что в этот раз его на самом деле похоронят.

Пусть даже Колл не сможет при этом присутствовать, потому что будет в тюрьме. В памяти всплыли стены его камеры в Паноптиконе. Вернуться туда не казалось такой уж плохой идеей. Может, там он сможет отдохнуть.

Затем он вспомнил, в каком состоянии оставил Паноптикон. Что ж, наверняка есть и другие магические тюрьмы. Какая-нибудь из них подойдет.

– Все хорошо, Колл, – сказал мастер Руфус, будто прочтя его мысли. – Его похоронят, как героя. Имя Аарона никогда не будет забыто.

Их прикрыла чья-то тень.

– Коллам, тебе придется пойти со мной, – объявил член Ассамблеи Грейвс, который выглядел так, будто был разочарован, что Коллу стало лучше.

– Коллам никуда не пойдет, – отрезал мастер Руфус. – Он спас нас всех и ради этого едва не пожертвовал жизнью. Если ты попытаешься его арестовать, я заключу тебя в камень. Коллам Хант – герой, как и сказал Аарон.

– Да, – подхватила Тамара. – Только прикоснитесь к Колламу, и я сожгу вам пальцы.

Колл уставился на нее в искреннем изумлении. Он полагал, что она не верит, будто он – зло, но думал, что их дружбе пришел конец.

Но когда он неловко ей улыбнулся, несмотря на слезы в глазах, она улыбнулась ему в ответ.

И вдруг откуда-то из толпы раздался лай. Колл повернулся как раз в тот момент, когда Хэвок на него прыгнул. Колл обнял волка и зарылся лицом в его теплую шерсть.

– Ты в порядке, – прошептал он.

И отодвинулся, чтобы убедиться. Взглянув на морду Хэвока, он увидел, что глаза того больше не вращались. Они стали обычными, темно-золотистыми. Алкахест все-таки ударил по волку, но вместо того, чтобы убить его, он забрал из него хаос. Хэвок стал обычным волком, который лизнул Колла в щеку розовым языком.

Мастер Руфус и Тамара помогли Коллу встать. Пока остальные маги носились по полю боя, тушили огонь и арестовывали оставшихся перебежчиков, Колл в окружении друзей захромал к Раван, которая стояла в виде огненной колонны позади остальных элементалей, готовых отправиться назад в Магистериум.

Они почти дошли до нее, когда Колл услышал это. Тихий шепот в районе затылка. Голос, приветливый, исполненный любопытства и дружелюбия, такой знакомый, что Колл ощутил, как по всему телу будто разнеслось эхо от того, что прикоснулись к его душе, и он едва не запнулся.

«Кажется, на этот раз я действительно вернулся, Колл, – произнес голос Аарона. – И что, черт побери, нам теперь делать?»

Был ясный день, и солнце заливало небольшой городок, притаившийся в горах. Этому городу было уже несколько сотен лет; дождь и снег успели придать его стенам сочный золотистый оттенок. Миновал полдень, и горожане потянулись на улицы для вечерних покупок, когда воздух сотряс оглушительный взрыв.

Небо между двумя горами, прямо над заросшей зеленой травой лощиной будто раскололось, явив устрашающую черноту. Тьму, еще более темную, чем просто тьма. Там не только отсутствовал свет, в ней не было абсолютно ничего. То была пустота.

Животные лощины бросились врассыпную при звуках донесшегося изнутри пустоты грохота. И затем из черноты показался Алекс Страйк, сидящий верхом на огромном металлическом монстре, которого магии Ассамблеи прозвали Автомотоном.

Алекс более не был человеком. Он стал существом, подобных которому этот мир еще не видел. Он превратился в Поглощенного хаосом. Он стал хаосом, и хаос жил внутри его и мерцал в его черных глазах. Хрустел в его костях и волосах, тек в крови. Серебряная маска заменила ему лицо, и отражавшиеся на ней эмоции были куда выразительнее, чем те, что юноша позволял себе раньше.

Позади него шли плотным потоком элементали и животные, которых когда-то отправили в пустоту. Среди них были волки с глазами-воронками, вооруженные маги с мертвыми глазами, а над ними, шипя и хлеща хвостом из воздуха, парил змееподобный элементаль Скелмис.

Верхом на Автомотоне Алекс добрался до края лощины. Он взглянул на город внизу, чьи жители уже бежали по улицам, подобно потревоженным муравьям.

Он вытянул руку, и в его ладони заклубился хаос.

Он улыбнулся.