На полу, прячась, сидел тот самый мужчина, что красовался на портрете. Его затравленный взгляд говорил о том, что он явно не был готов к встрече.

— Так я и подумал, — сказал Тоша, хватая свою цель за грудки и приподнимая его. — Они верили, что она непобедима, и оттого не считали нужным вас прятать.

Мужчина хватал ртом воздух, как будто руки Домова держали его не за рубашку, а за шею.

— Александр Александрович? — спросил Антон скорее для порядка.

Его горе-собеседник судорожно закивал, как будто считал, что от быстроты его ответа зависит и его судьба.

— Как-то не таким я вас представлял, — поделился Тоша. — Как подобная организация, полная нехороших людишек и отвратительных монстров, может принадлежать этакому трусливому субъекту?

— Я… я…

— Зачем же я вам сдался, миленький вы мой, а? Отчего надо было все так усложнять? Скажите, будьте любезны.

— Я… это не я… не…

— Не вы? Кто же?

— Она будет недовольна… пожалуйста, не надо… она будет недовольна!

— Что? — Антон отпустил Александрова, бросив его дрожащее тело на диван.

Тот плюхнулся на мягкую кожу как мешок костей.

— Кто будет недоволен?

— П-п-пожалуйста… о нет! Нет! Только не снова!

Домов удивленно глядел на затравленного мужчину. Было очевидно, что тот совершенно не владел собой, и, видимо, присутствие рядом Антона лишь усугубляло его положение. Тело Александрова обмякло, руки эпилептически вздрагивали, а голова повисла на груди и болталась из стороны в сторону. Премерзкое зрелище! Тоша сел на корточки рядом с диваном и схватил мужчину за волосы, приподнимая так, чтобы видеть его лицо.

— Не надо больше, — прошептал тот. — Я не хочу! Нет!

— Соберитесь, пожалуйста, — попросил Антон мягко.

— Нет, хватит, — продолжал умолять тот. — Эта тьма, она убивает меня…

— Тьма? — Тоша был удивлен. Неужели?! Черные глаза уставились на собеседника. — Иванка? Она будет недовольна?

— Да… снова…

— Вас погружали во мрак?

— Много, много раз…

Зачем? «Ничего не понимаю…»

— Где ваша жена?

— Ее нет, они забрали ее.

— Забрали? Куда?

— В мир, откуда не возвращаются…

— Она мертва?

— Хуже… она во мраке…

Черт знает что происходит!

— Кто они? Иванка, кто еще? Дмитрий?

— Нет, он, он! Бессмертный!

— Бессмертный? Кто это еще такой?

— Не заставляйте, не заставляйте меня отвечать! Она будет недовольна!

— Ее больше нет, успокойтесь.

От этих слов мужчина съежился еще сильнее, словно про ту, кого он так боялся, сказали, что она не умерла, а стоит у него за спиной.

— Нет, такого не может быть!

— Вы можете убедиться в этом сами, она там, в кабинете. И она не дышит.

— Нет, нет! Я не пойду, не заставляйте, нет! — мужчина отчего-то засунул большой палец в рот и принялся остервенело его кусать. — Вы видите их? — спросил он, озираясь.

— Кого?

— Смотрите же, вот они! — ошалелые глаза бегали из стороны в сторону. — Зачем они царапают стены?

— Вы бредите.

— Нет-нет, что вы?! — удивительно серьезно возразил Александр Александрович. — Вы присмотритесь. Они всегда начинают это делать, когда хотят, чтобы я перестал бездельничать!

— Посмотрите на меня! — приказал Домов.

Мужчина послушался.

— Кто тот человек, которого вы назвали бессмертным?

— Человек? Он вовсе не человек! — ответил Александров и как-то жалко запричитал. — Ну зачем они это делают? Вы видите? Я же не могу делать здесь ремонт каждый день!

— Кто он?

— Посланец божий. Ну прекратите, это очень дорогая мебель!

— Посланец божий? — повторил Тоша. — Где я смогу его найти?

— Ах зачем вам это, право? Не надо!

— Посмотрите на меня! Где?

— Я не знаю! Кто бы мне доверил подобное?

— А кто знает?

— Только она, конечно, только она!

— Иванка?

— Да, — ответил Александров торопливо, все сокрушаясь по поводу того, что кто-то невидимый крушил его комнату.

— Превосходно! — буркнул Антон. — Как чувствовал подставу!

Он глубоко вздохнул. Разумеется, Александров не врал. Не в таком состоянии, и не под его взором…

— Расскажите мне, как вы узнали о семи судьях?

— Они совершенно обезумели, поглядите!

Домов не выдержал и, схватив Александра Александровича за рубашку, потащил мужчину вон из комнаты, где его внутренние демоны занимались видимо привычным мародерством.

Когда на глаза Александрова, без борьбы влачимого за Тошиной рукою, попался труп Иванки, окаймленный алой блестящей кровью, тот начал рваться обратно, словно ее тело, живое или нет, пугало его еще больше, чем те, что остались там, за спиною. Но Антон не позволил ему даже приподняться, и, доведя до кресла за столом, отнюдь не нежно швырнул своего обезумевшего собеседника в него.

— Что же это? — причитал мужчина, косясь на тело на полу. — Зачем… как? Они ведь теперь совсем от рук отобьются!

Кири, сидевшая на диване, исподлобья смотрела на него. Она уже, очевидно, более-менее пришла в себя, да и появление Антона обрадовало ее и успокоило, однако странный незнакомец не внушал никакого доверия, тем более что он все время твердил и твердил о ком-то опасном…

— Слушайте сюда! — голос Антона звучал громогласно. — Вы сейчас мне расскажете все с самого начала, или клянусь — игры Иванки покажутся вам детской забавой! Откуда вы узнали о семи судьях?

Глаза, что были еще чернее, чем тьма, заволакивавшая разум мужчины, смотрели так ужасающе пристально… Неужели существовал кто-нибудь, кто бы мог противиться этому взгляду?!

Хаос в голове временно отступил, и порядок, как раньше трезвого, сообразительного ума, воцарился вновь, позволяя сконцентрироваться на действительности.

— Вы хотите узнать, как образовалась «Future star company»?

— О да. И об этом тоже.

— Моя жена, это все началось с того, как я встретил ее… Я не могу на это смотреть, умоляю! — сказал он, указывая на бездыханную мучительницу, сотрудницу «Seven», организации, что должна была защищать его от всего.

— Я не собираюсь таскать вас по всему зданию, ища место, где вам комфортно. Успокойтесь, пожалуйста.

— Ох, — Александров постарался сесть так, чтобы не видеть Иванку. — Я познакомился с Еленой тридцать два года назад в Америке, и был совсем еще юнцом. Но даже тогда я уже управлял семейной фирмой и имел приличный доход. Елена была из потомственной уважаемой семьи в северной Англии, однако ее отец рано овдовел. Ее мать умерла при родах, а младший брат родился очень больным и немощным. Это были необычные роды, так как ее мать увлекалась всякими модными тенденциями и, несмотря на уговоры супруга, решила рожать в уединении, в глуши, лишь в сопровождении одной сестры, как древние люди, потому, как считала, что единственно верное решение — жить в гармонии с природой, как раньше. Так вот служанка, что ждала неподалеку и приходила каждые четыре часа к своей госпоже, чтобы проверить и посмотреть, не требуется ли чего, вновь отправившись к роженице, нашла мать Елены мертвой. Сестру тогда засадили за решетку, свалив всю вину на ее плечи, но это было маленьким утешением для горюющей семьи. Да еще и долгожданный малыш был очень слаб, и ему грозила та же участь, что и его матери. Елена не отходила от его кроватки ни ночью, ни днем, и наконец опасность миновала. Когда я встретил Елену, ее брату было уже семь, и она уже знала, отчего он чуть не погиб при рождении, потому как была знакома с неким Майклом, который нашел ее практически сразу после родов.