— Сбавь скорость и сверни сюда, — сказан Мейер, когда мы приблизились к светофору.

Я осторожно повернул и снова утер разъедавший глаза холодный пот. Что бы ни было на уме у сукина сына, аэропорт почему-то ухудшая это в тысячу раз.

Въездную дорогу в аэропорт, именуемую «Индастриан авеню», окаймляли управляющие фирмы — маленькие двухэтажные здания с ангарами позади и огражденными, охраняемыми автостоянками перед ними. В будках охраны, заметил я, находились полицейские управления порта.

Настало время сделать ход? Поймут они, что происходит, прежде чем Крисси, я и, может быть, они сами погибнем?

Я снова сдержался, подумав, что хорошо было бы знать намерения Мейера.

— Останови здесь, — велел он, когда дорога окончилась тупиком. — Слушай внимательно, Беннетт, потому что у тебя будет всего один шанс. Развернись и на обратном пути въезжай в первый ангар. У них всего один охранник, вот почему я приехал с тобой. Используй свое влияние. Покажи значок и войди вместе со мной внутрь.

— Что мне ему сказать? — спросил я, разворачивая «шевроле».

— Думай, фараон, думай, как следует. От этого зависит жизнь твоей дочери.

Когда мы подъехали, полицейский управления порта, молодой азиат, высунулся из окна будки.

— Нью-Йоркское полицейское управление, — показал я значок. — Мы преследуем подозреваемого в убийстве и полагаем, что он мог перелезть через забор со стороны Сорок шестого шоссе и находится на этой территории.

— Что?! — произнес молодой полицейский, пристально глядя на меня. — Я ничего об этом не слышал. После одиннадцатого сентября Департамент национальной безопасности обязал нас установить на проволоке датчики. Они засекли бы этого человека.

Он перевел взгляд к Мейеру и Крисси на заднем сиденье.

Я напрягся, мысленно молясь, чтобы он отверг мое странное требование, оставил свои объяснения и потянулся к пистолету. Мой «шевроле» выглядел обычным полицейским автомобилем. Пассажир на заднем сиденье казался весьма подозрительным, тем более с моей четырехлетней дочерью.

Мейер отвлекся бы, и я мог броситься на заднее сиденье поверх Крисси. По крайней мере закрыть ее своим телом и, возможно, вытащить оттуда. Бежать со всех ног куда угодно. План был не ахти, но, похоже, единственный.

Полицейский вместо этого пришел в еще большее недоумение.

— Что это за девочка? — спросил он.

— Это ее отца убили, — произнес Мейер у меня за плечом. — Кончай допрашивать нас, болван. Речь идет об убийстве. Мы теряем время.

— Не могу поверить, чтобы меня об этом не известили, — отстранение произнес полицейский. — Ладно, въезжайте. Машину поставьте у ангара, а я свяжусь со своим сержантом.

— Отлично сработал, Майки, — прошептал Мейер, когда решетчатые ворота поднялись. — Ценю. Дам тебе и твоей соплячке дополнительные пять минут жизни.

Когда мы въехали в ангар на двадцать ярдов, Мейер оглушительно чихнул и раненой рукой утер нос.

— Твои паршивые дети меня заразили, — проворчал он.

И словно по сигналу в желудке забурлило, я согнулся, и меня вырвало на пол с пассажирской стороны. Значит, сухость в горле и холодный пот были следствием не только ужаса, понял я, вытирая рукавом подбородок. Грипп в конце концов добрался и до меня.

— Не только тебя, — сказал я.

— Ну что ж, все равно останавливаться нельзя. Надо действовать. Выходим отсюда. Будешь слушаться, возможно, уцелеете.

Я встретился взглядом с Мейером в зеркале заднего обзора и покачал головой.

— Не пойдет. Я готов отправиться с тобой. Но она останется здесь.

— Папа, не оставляй меня! — взмолилась Крисси.

— Какой ты жестокий отец, Беннетт, — сказал Мейер. — Видишь, она хочет уйти. — Голос его снова стал угрожающе-язвительным. Должно быть, зайдя так далеко, он чувствовал себя уверенно. — Или предпочтешь, чтобы я прикончил вас обоих здесь и сейчас?

— Считаешь, этот полицейский единственный в аэропорту? Стоит тебе выстрелить, и он немедленно вызовет подкрепление. Ты прекрасно знаешь, что здесь дежурит группа спецназа. У этих людей «М-16», снайперские винтовки, шумовые гранаты, они превосходно обучены. Ты хорошо стреляешь, Билли, но от них тебе не уйти.

Мейер несколько секунд молчал.

— Должен признать, Беннетт, ты совершенно прав, — наконец сказал он. — Ты сделал мне одолжение, я отвечу тебе тем же. Мы оставим девочку здесь.

Когда мы вылезли из машины, пот показался еще холоднее, может, из-за свежего воздуха или поднявшейся температуры. Кроме того, меня снова подташнивало.

Рев очередного взлетающего самолета заглушил на несколько секунд остальные звуки. Как только все стихло, сердце мне пронзил плач Крисси на заднем сиденье.

Полицейский вышел из своей будки и направился к нам. Руку он держал на рукоятке пистолета, лицо было настороженным.

— Сержант идет сюда, — сказал он. — Я говорил с ним по телефону.

Я не успел открыть рот, как Мейер выстрелил. Совершенно неожиданно. Пуля вошла полицейскому в щеку, из затылка брызнула кровь, и он повалился как подкошенный.

— Так, — произнес Мейер и присел на корточки, чтобы снять наручники с ремня убитого. — И что же сказал сержант?

— Сукин ты сын! — выкрикнул я и бросился на Мейера с кулаками. Это было невероятной глупостью, но я не думал, лишь реагировал. Ударил его изо всей силы правым хуком в ухо, он упал и перекатился через тело полицейского на асфальт.

Но, черт возьми, тут же встал, сжимая в руке пистолет. Я вздрогнул, когда он приставил еще теплый ствол к ямке под моим подбородком, но он казался веселым, а не разгневанным. Как ни странно, он улыбался.

— Неплохо, фараон, но это первый и последний раз, — произнес Мейер. — Будешь теперь хорошо себя вести? Или мне вернуться, посмотреть, как там твоя маленькая дочка?

— Сожалею, — пробормотал я.

— Нет, не сожалеешь. — Он злобно пнул меня в зад и повернул к главному зданию частного аэропорта. — Но будешь.

Приемная походила на вестибюль четырехзвездочного отеля. Стены, обшитые блестящими панелями, кожаные кресла, мраморные журнальные столики, на которых лежали «Форчун», «Бизнес уик», «Вэнити фэр». За окнами виднелась предангарная площадка.

Хорошенькая, явно беременная секретарша говорила по телефону, но, увидев нас, застыла с разинутым ртом. Трубка со стуком выпала из ее руки на письменный стол.

— Простите за внезапное вторжение, — весело сказал Мейер, наведя пистолет на ее выпуклый живот. — Мы только хотим выйти на полосу. Не мешайте нам, и мы вас не тронем.