– Все равно, наверное, приеду, – сказала Анджела, когда Эстер отклонила ее предложение.

– Я бы на твоем месте поступила так же, но не надо, пожалуйста. Не в этот раз. Я же спросила о том, в чем мне нужен был совет, а если понадобится что-то еще, то я первым делом позвоню тебе.

– Нет, мне звони второй. Первым должен быть твой муженек.

– Сожитель.

– Зови его как хочешь, но мы-то все знаем расклад, – ответила Анджела и отключилась, не давая Эстер возразить.

Эстер посмотрела на пустой экран телефона и думала уже позвонить Моргану, но потом отказалась от этой мысли. Не потому, что хотела избежать еще одной неприятной беседы – хотя без этого никак, – а потому, что знала: Морган еще больше разволнуется, узнав последние новости о сестре и детали ее жизни. Эстер и сама волновалась, однако, прежде чем говорить с Морганом, надеялась узнать о Дафне хоть что-нибудь хорошее.

– Идем поужинаем, – позвала она детей.

У Каппи было тепло и людно, а в меню нашлись типичные для любого паба блюда.

– Народу полно, – сказала хозяйка, провожая их к столику в дальнем конце зала. Вскоре они сделали заказ: рыба с картошкой фри для Эстер и куриные «пальчики» для детей. Потом поговорили обо всем важном, о чем вообще говорят с четырехлетками: кузнечики, костюмы на Хеллоуин, скорое возвращение Кейт в садик. Эстер при этом гадала, что Кейт поняла из беседы с копами. Сколько вопросов сейчас у нее в голове? Однако племянница, похоже, с удовольствием сосредоточилась на другом.

– Не уехали?

Над Эстер навис тот самый мужчина с черным лабрадором, которого Эстер видела днем на пляже. С последней встречи он успел привести себя в порядок. А еще хорошенько набраться.

– Подумаешь, одна ночь, – ответила Эстер.

– А вы уже с полицией поговорили. – Воун кивнул в сторону толпы: глаза у людей блестели, разговаривали они оживленно. – Как я слышал.

– То-то все из домов вылезли?

Воун подался вперед к ней и чуть не рухнул на стол.

– Сплетничают.

Эстер подвинула ему стул:

– Посплетничайте со мной.

Воун жестом попросил официантку принести еще пива. Потом заломил бровь, глядя на Эстер. Это был отработанный жест. Жест, который заставил ее напрячься.

– Имбирный эль и ржаной виски, – сказала Эстер.

– В вас влезет?

– У меня в роду все пьяницы. Я крепкая.

Воун изобразил пальцами но́ги и прошелся ими по столу, коснувшись руки Эстер. Та отстранилась и велела ему:

– Идите-ка назад в бар.

Похоже, это слегка отрезвило Воуна, но когда официантка принесла ему пива, он попросил еще.

– Вы бы обороты сбавили, а не то сами станете предметом сплетен, – посоветовала ему Эстер.

Воун пожал плечами:

– Да просто такая ночь… В смысле, девушка-то у меня есть. Или была. Я уже полгода разведен. Вот уж не думал, что хоть на ночь останусь на этом куске камня, но вот он я, никуда мне от этой женщины не деться. И с острова тоже.

– А мне никуда не деться из-за стола с плаксивым пьяницей. Приходите, когда протрезвеете.

– Не хотите знать, что стало с вашей подругой? С той, которую на самом деле зовут Дафна?

Кейт, услышав имя матери, тут же навострила ушки.

– Быстро же у вас новости расходятся, – заметила Эстер. – Я знаю ее лучше кого бы то ни было. Пока Дафна Магуайр не хочет, чтобы ее нашли, ее и не найдут.

Эстер отхлебнула сладкого коктейля. В присутствии Кейт, которая ловит каждое слово, большего она говорить не хотела.

– А что болтают про… – Она глянула на Оливера. – Про мою находку?

– Болтают. Что вы нашли.

– Что правда, то правда.

– Вы приезжаете на остров в поисках женщины, живущей под вымышленным именем, а потом находят мертвеца с ножом в спине. – Воун подался вперед. – Собаке – собачья смерть, как по мне.

– Вы пришли на пляж до меня, – припомнила Эстер. – Ничего там не видели?

– Вообще ничего. Я так далеко, как вы, не заходил.

А вот и неправда. Эстер постаралась припомнить, откуда выбежала собака и с какой стороны появился Воун.

– Вы сказали Рори, что видели меня. Рори годами искал, за что меня прижучить, и теперь как с цепи сорвался.

– С какой стати?

– Да просто так. Но вот что я вам скажу: вряд ли на острове найдется человек, которого огорчила смерть Трея. У него тут друзей почти не было.

– Жена вот его расстроилась.

– Только ее не втягивайте. – Воун хватил стаканом о стол. Разговоры в пабе стихли, и все обернулись на него. Тогда Воун, пошатываясь, встал и с вызовом посмотрел на толпу в ответ.

– Налейте ему кофе, что ли, – крикнул кто-то, и тут же раздались жиденькие аплодисменты.

– Сядьте, – велела Воуну Эстер.

Тот ощупью нашел стул и плюхнулся на него.

– Вам бы домой, – продолжила Эстер. – Что бы ни происходило… до утра оно подождет.

– А что, по-вашему, происходит?

– Не знаю и пока что знать не хочу.

Воун подался вперед и прошептал:

– Я сплю с вдовой Пелетье. Уже несколько месяцев как. Вы это хотели услышать? Получите и распоряжайтесь этим знанием как хотите!

В это время Кейт, доев куриные «пальчики», пыталась скормить Оливеру нарезанную палочками морковку. А тот, услышав имя Пелетье, вскинул голову; Кейт же уставилась на пьяного мужчину скорее с восхищением, чем со страхом. Тогда Эстер постучала пальцем по кромке тарелки.

– Тебе четыре годика, – напомнила она. – Сколько морковных палочек тебе надо съесть?

– Сетые, – сказала Кейт и угрюмо вгрызлась в морковку.

Эстер всю жизнь общалась с пьяными и знала, что этот разговор ни к чему не приведет. К тому же не хватало еще, чтобы Оливер понял хоть толику из того, в чем признался Воун.

– Я на Финистерре меньше двенадцати часов, – сказала Эстер, – но мне хватило всего пяти минут, чтобы сообразить, что происходит между вами и… этой самой женщиной. Вряд ли кто-то на острове еще не знает об этом. Полиция не исключение. – Она залпом осушила стакан. – И, кстати, я запросто перепью вас, да и кого угодно. Вы первым под столом окажетесь, а я останусь сидеть как ни в чем не бывало, – добавила она, бросая на стол две двадцатки. – А насчет вас и Л, И, Д, И, И – следите за собой. Без обид.

– Это значит «Лидия», – сказал Оливер. – Так мою маму зовут.

– Молодец, – похвалила Эстер.

Она взяла детей за руки и пошла на выход, стараясь не обращать внимания на чувство, что Воун сверлит ей спину взглядом.