– Профессор Дорнетти, как вы могли? Ведь вы просто-напросто уничтожили образцы ДНК! – крикнула девушка.

– Ах, милочка, и как я только могла допустить такой досадный промах... – вздохнула профессорша, вырвала у Алены пробирки, разжала пальцы, и пробирки полетели на пол.

Алена вскрикнула. Профессор де ля Вильфор с оторопью наблюдал за тем, как Валерия Дорнетти занесла над пробирками свою изящную ножку в черной туфельке и раздавила образцы проб. Послышался противный стеклянный хруст.

– Валерия, что с вами? Вы что, с ума сошли? Это же наши единственные образцы ДНК! – заверещал профессор, бухаясь на колени и пытаясь собрать с пола осколки.

– Не утруждайте себя, Этьен, образцы уничтожены, – заявила швейцарка и, оттолкнув француза, выскользнула из лаборатории.

Алена бросилась к двери, но Валерия Дорнетти оказалась проворнее – щелкнул замок. Швейцарка заперла их!

– Но почему, почему? – вопил парижский ученый, копошась в осколках. – Ах, я порезал руку!

Алена отпихнула его от раздавленных пробирок и заметила зло:

– Профессор, вы только что полили собственной кровью образцы! Даже если от них что-то и осталось, то теперь испорчено окончательно. И новый анализ совершенно невозможен.

– Мадемуазель, выходит, что Валерия… что она с ними заодно! – ошеломленно произнес, садясь на линолеум, профессор. – Но ведь она такой знаменитый ученый! Поверить не могу, что ее купили! Она состоятельна, и даже более чем, ее муж дипломат и происходит из семьи южноамериканских банкиров… Ей не требуются деньги!

Алена подумала, что самого де ля Вильфора могли бы купить не деньгами, а славой. Наверняка Любомировичи нашли ключик и к сердцу швейцарки.

– Какой удар! – продолжал стенать профессор. – Валерия мне так нравилась, а оказалась продажной шкурой…

Алена дернула ручку и убедилась, что дверь просто так не вышибить. Через окно тоже бежать нельзя – оно забрано решеткой. Что же делать?

Девушка начала барабанить в дверь и кричать по-русски в надежде, что ее напарник услышит:

– Помоги мне! Мы в ловушке! Андрей, на помощь!

В самом деле, вскоре послышались торопливые шаги, дверь распахнулась – однако на пороге стоял вахтер, а позади него возвышался бритоголовый охранник.

– Наконец-то нас освободили! – радостно завопил профессор, поднимаясь с пола. – Господа, вы должны немедленно задержать профессора Валерию Дорнетти! Она только что намеренно уничтожила важнейшие вещественные доказательства!

И только увидев непонимание на лицах слушателей, профессор сообразил, что вещает на французском. Вахтер и охранник переглянулись, приблизились к Алене и, грубо схватив ее, вытащили из лаборатории. Девушка яростно сопротивлялась, но справиться с двумя дюжими мужиками ей было не под силу.

В этот момент в коридоре появился уже знакомый Алене франтовато одетый представитель Академии наук, тот самый, что сопровождал ее в морге при опознании тела отца. Он был не один, а с двумя молодыми типами, одетыми в черные костюмы с черными же рубашками и галстуками.

Франт коротко отдал какое-то распоряжение по-герцословацки, вахтер с охранником отпустили Алену и, едва ли не кланяясь, отошли. Лощеный господин, скупо улыбнувшись, заговорил по-французски:

– Профессор де ля Вильфор, ценю вашу заботу о научной истине, но не соблаговолите ли пройти с этими господами? Они снимут ваши показания.

Профессор, ощетинившись, важно заявил:

– Никуда я не пойду! Я требую, чтобы Валерия Дорнетти была немедленно задержана. Она уничтожила пробы! Но все равно я выступлю на пресс-конференции и расскажу всему миру, что принцесса Василиса не была убита.

Представитель Академии наук покачал горестно головой:

– На вашем месте, профессор, я бы забыл обо всем, что только что произошло. Результаты экспертизы уже оглашены.

– Они фальсифицированы! – горячился француз. – И это все должны знать! Позвольте мне пройти!

Но типы в черных костюмах не дали ему удалиться, загородив дорогу. Представитель Академии наук вздохнул, голос его стал вкрадчивым:

– Последний раз предлагаю вам все забыть, профессор. Тем более что доказательств у вас нет ровным счетом никаких. Ведь вас могут заподозрить в намеренной инсценировке скандала, в погоне за дешевой сенсацией, что повредит вашей научной карьере и подмочит вашу репутацию.

– Имя де ля Вильфора что-то да значит в мире науки! – хвастливо заявил профессор. – И ко мне прислушаются! Может, сразу и не поверят, но у людей зародятся сомнения. Слухи о том, что Василиса не погибла, ходят уже давно. Начнется расследование, установят, что профессор Кочубей пал жертвой не грабителей, а подлых людишек, старающихся замолчать правду!

Лощенный субъект покачал головой:

– Вот чего я и опасаюсь, профессор. Ни скандалы, ни истерика в прессе нам не нужны. Но вы не хотите этого понимать. Как не захотел понимать и профессор Кочубей. Ну что же, вы не оставляете нам выбора…

Он кивнул типам в черных костюмах, один из них вытащил небольшой пистолет с глушителем и выстрелил во французского ученого. Тот, даже не успев толком осознать, что произошло, покачнулся, а затем неловко упал. Алена в ужасе уставилась в остановившиеся распахнутые глаза парижанина. И кровавое пятно, быстро расплывавшееся на одежде в районе сердца, подтверждало: де ля Вильфор мертв.

Девушка машинально опустилась на колени перед профессором, неловко схватила его голову, попыталась реанимировать, однако все было напрасно. Представитель Академии наук произнес с ухмылкой:

– Госпожа Кочубей, можете не сомневаться, старик мертв. Вот что происходит с теми, кто сует нос не в свои дела!

В голове у Алены билась только одна мысль – так же был убит и ее папка. Только его не застрелили, а ударили по голове куском чугунной трубы. Потому что он слишком много знал, потому что не хотели играть по правилам безжалостных и алчных преступников…

– А теперь нам пора, – продолжал франтоватый субъект. – И вам, госпожа Кочубей, тоже!

Один из облаченных в черное типов подошел к девушке и грубо толкнул ее в спину.

– Что вы сделаете со мной? – еле выдавила из себя Алена.

– Если будете вести себя разумно, то останетесь в живых, – пояснил представитель Академии наук. – Так что советую не поднимать шума и не привлекать к себе внимания. Надо избавиться от тела, все же оставлять его здесь не очень разумно…

Пять минут спустя Алена, которую конвоировал один из типов в черном, спускалась по широкой лестнице. Другой тип тащил тележку, на которой покоился темно-синий мешок – в нем находился застреленный француз. Алена посмотрела с надеждой на вахтера и на охранника, но тут же сообразила – они ей явно не помогут.

На улице их ожидал черный фургон. Мужчины погрузили в него мешок с трупом, а представитель Академии наук сказал: