Те же местные кулибины проложили на лестнице специальные окидные узенькие лаги, не загромождающие подъезда и не нарушающие драконовских требований пожарников. По этим самодельным пандусам вывозить собаку из подъезда стало намного удобнее. Когда приходило время, лаги аккуратно укладывали, и Жульку можно было спускать и поднимать по ступенькам с первого этажа, где по счастью располагались апартаменты тёти Томы и Славика.

Хотя животные почти по-человечески воспринимают наши слова и фразы, к своему здоровью они относятся совсем «не по-людски». Помнишь ли ты, дружок, свои недомогания? Как только живот начнёт крутить или заболит голова (а у тебя после «пойманного» в щенячестве клеща частенько случались сильные мигрени), ты сразу скисаешь, не ешь, не пьёшь, молча забиваешься в свой угол и прямо-таки готовишься Богу душу отдать. Не сопротивляются наши меньшие братья уготованной участи, а только тихо и обречённо ждут, что свыше им будет ниспослано. Никак не могу понять, правильна или нет такая покорность судьбе…

Но коли смертельная опасность минует, четвероногих уже не удержать. Короток их век, зато богато одарен внутренними жизненными ресурсами. И в борьбе за выживание мобилизуются все эти силы до донышка.

Теперь Жульку, заметно поправлявшуюся день ото дня, выводили на вполне полноценные прогулки. И она снова продемонстрировала свои удивительные свойства. С присущей канне корсо сообразительностью и умением адаптироваться даже к самым необычным обстоятельствам, собака очень быстро освоила свой двухколёсный протез и принялась во всю свою нарастающую моченьку гонять на нём по двору и даже по всему лесхозу. Выходил чистый цирк. Всей «мордой лица» выражая абсолютное счастье от управления присобаченным к огромному торсу снарядом, одноглазый инвалид пытался даже выделывать какие-то сложные пируэты. Особенно старалась Жулька, если посмотреть на её выкрутасы собиралась публика. В ней явно просыпался какой-то актёрский дар, заставлявший снова и снова повторять на бис свои лучшие проходы и виражи. Было это так потешно, что полюбопытствовать на новоявленного «кентавра на колесиках» сбегались юные и взрослые зеваки со всей округи. Жулька со Славиком снова стали местным центром внимания и источником нескончаемых сельских пересудов

.

Впрочем, интерес к Жульке у лесхозовского и городковского населения особо и не ослабевал по одной очень существенной причине. Всем в округе было известно, что Жулька снова сможет бегать, если ей через полгода сделать ещё одну о-о-чень дорогую операцию. Знали и о том, что тёте Томе денег на это взять негде. И хотя Володя, дав слово соседке, что примет материальное участие в лечении спасшей его сына собаки, принялся исправно копить деньги, нашлись и другие доброхоты, захотевшие помочь Жулькиному горю. И как-то само собой вышло, что близкая к Славику ребятня кликнула клич: соберём деньги Жульке на операцию. Был организован специальный «фонд Жульки», объявления о котором ребятня натыкала буквально на всех углах. Уже к концу лета на счету этого фонда накопилась приличная сумма. Бабульки с каждой пенсии приносили тёте Томе понемногу; школьники, которых тётитомин приятель-фермер пристроил к себе на летние работы, делились «с собачкой» заработанными денежками; владельцы местных магазинов скинулись; даже нашёлся муниципальный депутат, вложившийся в общее предприятие.

В общем, в жизни Тамары Ивановны и её воспитанницы всё вроде складывалось неплохо. Но…

Пережитое после налета грабителей потрясение, физически тяжёлый уход за собакой и возраст так подточили здоровье тёти Томы, что однажды утром она явственно почувствовала: ещё немного, и не сможет вывозить Жульку из дома. Да и не только в прогулках было дело — желающих вывезти собаку пока находилось достаточно. Кроме кормёжки и выгула Жулька теперь очень нуждалась в многочисленных медицинских процедурах — уколах, приёме лекарств, массаже и прочем. Эти манипуляции тётя Тома не могла доверить не только волонтерам, но даже и Славику: очень уж ответственными были они, многое в здоровье хвостатой пациентки от них зависело. И вот теперь — поняла пожилая женщина — на это не стало хватать сил. А ещё оставалась работа в больнице, являющаяся средством материального обеспечения кота и собаки, которых она не могла оставить без полноценного довольствия.

А тут и лето наступило, Славик, как и многие дети из благополучных семей, отправился на отдых к морю. Разумеется, как ответственный ребёнок, он вместо себя оставил при Жульке нескольких соседских сорванцов. Но дети есть дети, в золотую летнюю пору их будто ветер по миру носит. И делегированные собачьи няньки конечно же вскоре стали забывать о возложенных на них обязанностях. Прогулки с собакой почти полностью легли на плечи старенькой хозяйки, окончательно согнув её долу.

Что делать, как быть?

Долго терзалась в поисках выхода Тамара Ивановна, но всё же приняла кажущееся ей правильным решение…

Володя со Славиком заряжались живительной энергий под южным солнцем, а прочие соседи не придали значения, что она время от времени стала допоздна где-то пропадать после работы. Без внимания осталось и то, как однажды к её подъезду подкатил вместительный автомобиль, куда вместе с тётей Томой загрузили Жульку и её колясочку.

Когда спустя три недели Володя с сыном, загорев и вдоволь накупавшись в море, вернулись домой, за дверью Тамары Ивановны они не услышали ни возни большого тела, ни привычного радостного поскуливания. День выходной, соседка с Жулькой на прогулке — решили они.

Через час мальчик снова подошел к двери. Снова тишина.

Не чуя пока беды, Славик стал набирать тётитомин номер. «Абонент недоступен» — вкрадчиво шуршало в трубке.

Славик ещё час подождал, потом ещё… Телефон шуршал то же самое… И только когда время уже подкатило к полночи, он подошел к отцу:

— Пап, там у тёти Томы никто не отвечает, и дозвониться ей я целый день не могу.

Володя тоже встревожился. Тётя Тома, выгуляв пораньше собаку, могла уехать к родственникам, у неё, вроде, есть племянница в городе. Телефон тоже могла оставить дома или не зарядить. Но Жулька-то, Жулька где? Почему не лает из-за двери, не встречает своего любимого дружка?

И на следующий день в ответ на отчаянные звонки и стук в дверь соседская квартира ответила всё той же зловещей тишиной. У мальчика был ключ от тётитоминых апартаментов, они с отцом решили воспользоваться разрешением входить в них. В доме всё было в порядке, за исключением распахнутой настежь форточки, вещи находились на своих местах, даже Мотькин обеденный прибор и лежанка, хотя сам кот куда-то запропастился. Отсутствовали только Жулькина коляска, поводок её, мисочки и аптечка с собачьими лекарствами. Видно было, что жильцы покидали дом не в спешке.

И все же тётя Тома с собакой будто пропали, не оставив о себе ни весточки, ни строчки. Славик впал в истерику. Он клещами вцепился в отца, умоляя разыскать адрес племянницы тети Томы. Но оказалось, что ни у Володи, ни у других соседей, долго проживших со старушкой на одной площадке, нет координат её ближайших родственников. Куда, куда она делась?!