Мало что объяснил и рассказ соседки сверху. Дней десять назад она нашла на пороге квартиры тёти Томы опасливо жмущегося к дверям персидского кота. Так как в квартире на её звонки никто не отозвался, соседка взяла найдёныша к себе в надежде, что когда-нибудь хозяйка да вернется и заберёт своего котика. Славик опознал в находке Мотьку, очевидно, сбежавшего из дома через форточку (чего за этим котом при всём его шкодливом характере отродясь не водилось), — удрал, видимо, с большого перепугу или с голодухи.

Решено было заявить о пропаже женщины и собаки в полицию. Однако участковый, давно уже бросивший выполнение своих прямых служебных обязанностей и вместо того пристрогавшийся нести дозор на богатеньких дачах, заявление взял с большой неохотой. Ходу ему, скорее всего, не дал. Во всяком случае, от него новых вестей о Тамаре Ивановне не поступило.

Таким вот непостижимым образом исчезли из лесхоза геройская собака и её добрая заботливая хозяйка.

Славик долго рвался предпринять что-то для отыскания тёти Томы и Жульки. Да в какой конец света снаряжать поисковую экспедицию, если не осталось координат близкого человека?

Постепенно история с бандитским нападением быльем поросла, и уж тем более с нагонявшим страх в здешних местах «баскервилем». С некоторым облегчением вздохнул сосед Володя, освобождённый таким негаданным образом от необходимости материальных трат на операцию собаки. Набухший денежками «Фонд Жульки» засобирались было передать в одну из городских ветеринарных клиник, занимающихся благотворительностью, для улучшения содержания безнадзорных животных. И только Славик никак не желал смириться с непреложным фактом потери своей старшей подруги, поверенной в его мальчишеских тайнах, как и собаки, бывшей его первой настоящей любовью. В его коротенькой жизни после страшного нападения бандитов исчезновение соседки с Жулькой явилось вторым глубоким и безутешным потрясением. Неотступно думал он, как и куда могли деться его самые дорогие существа. И почему-то всё чаще вспоминал слова Тамары Ивановны: «А потом обязательно расскажу тебе, Славик, что у нас с тобой за чудо-собака растет…». Какую тайну хотела раскрыть ему незабвенная тётя Тома?

Но не случайно же говорят, что хорошие люди, как и добрые дела, никогда не исчезают без следа. Прошло около полугода с того момента, как опустела квартира, где жили Тамара Ивановна и Жулька, лесхоз готовился к новогодним праздникам, когда однажды Славика остановила почтальонка, маленькая весёлая женщина.

— Ты тут главный по собакам? — с радостной улыбкой закричала она. — Может, знаешь, где твоя приятельница теперь живет?

Славик сразу не понял, про какую приятельницу спрашивают, со времён пропажи тёти Томы он близко не сходился ни со взрослыми, ни со сверстниками. Но слово, оброненное про собаку, его насторожило.

— По каким собакам? — спросил, внутренне холодея и подбираясь.

— Да вот, написано: хозяйке собаки Жульки — всё так же радостно скалясь, помахала конвертом посыльная «Почты России».

У Славика горячий ком заметался по внутренностям. Он почти грубо выхватил у смешливой почтальонки конверт. На конверте были указаны район, лесхоз и крупно в графе «кому» — действительно, «хозяевам собаки Жульки». А ниже приписка: «Если мы ошиблись адресом, а вам известно, где искать хозяев Жульки, сообщите, пожалуйста, нам об этом по указанному обратному адресу».

Славик стремглав кинулся к дому, себя не помня влетел в квартиру, на ходу разрывая жёсткий пакет и извлекая из него листки, казалось, обжигающие ладони.

Сначала он пробежал письмо залпом, потом перечитал его, потом ещё. Снова и снова вглядывался он в фотографии, также вложенные в конверт… Слезы не переставая катились по мальчишескому лицу, и Славик не утирал их, не замечая предательской влаги и не желая даже лишним жестом отвлекаться от того, что сообщалось в попавшем в его руки послании.

Когда приехал домой отец, мальчик бросился к нему, но не закричал, тыча в руки письмо, — он совсем по-взрослому скупым жестом протянул исписанный листок, не в силах произнести ни звука.

Володя прочел:

Здравствуйте, уважаемая хозяйка собаки по имени Жулька!

Вы так стремительно покинули нас в тот день, что мы, ошеломлённые Вашим рассказом, забыли записать Ваш телефон и точный адрес, запомнили только, что живёте Вы в нашей области, где-то в лесхозе, и что рядом с ним расположен военный городок. Мы долго потом пытались определить, где же находится такое место, и решили, что, наверное, не ошиблись с адресом, который проставили на конверте. А судя по «биографии» Жульки, в вашем населённом пункте эту собаку знают многие, и если письмо попадёт на вашу почту, то найти адресата по кличке его собаки будет несложно.

Прежде всего хотим выразить Вам благодарность за то, что Вы так обстоятельно и подробно рассказали всё о состоянии здоровья Вашей собаки — кто и по поводу чего её оперировал, какое лечение она получала на дому, как питалась. Мы, с Ваших слов узнав о людях, которые приняли участие в судьбе больного животного, хотим поблагодарить и их, так как колясочка очень помогла Жульке и нам в организации ухода за ней.

Хотя у нас здесь много разных собак, Жулька заняла среди них особое место. Не в том смысле, что мы обеспечили ей какие-то особенные условия — Вы сами видели, что возможности наши совсем не шикарные. И место, и питание у неё на том же уровне, как и у других наших питомцев. Но рассказанная Вами история её жизни, а также её поведение и отношение к нам очень быстро сделали её одной из наших любимиц. Буквально с первых дней пребывания она, слабый инвалид с проблемами зрения, выказала такое бесконечное терпение к своим тягостям, такую выдержку и такую тягу к жизни, что в какой-то степени преподала и нам, людям, запоминающийся урок. Да что там терпение! Жулька, будто это и не она вовсе волочит недвижимые конечности на колясочке, проявляла такую весёлость, такой задор, что не только наши собаки, но и мы сами будто подзаряжались от неё оптимизмом. Разве можно не полюбить собаку с таким замечательным характером!

Даже когда Вы, не сдержав своего обещания, больше ни разу не появились у нас, Жулька старалась стойко перенести этот стресс, будто знала про Вас что-то такое, что нам было неведомо. Конечно, неделю она не притрагивалась к пище и нехотя выкатывалась на прогулку. Иногда, чаще всего на заходе солнца, даже подвывала с тоски. Но потом словно встряхнулась: стала хорошо есть, гулять и безропотно принимать медицинские процедуры. Как будто понимала, что от всего этого зависит, встанет она в будущем на ноги или нет. Вот только всё время глядела, да и сейчас неотступно глядит в ту сторону, куда Вы ушли — видно, поджидает, не придёте ли, как было обещано.

Мы, посоветовавшись с хорошими ветеринарами, постарались выполнить все их предписания. Денег, что Вы оставили, хватило почти на всё. А недостающее удалось собрать вот каким способом. Вы всё не шли, а на операцию средства искать было необходимо, мы и сами просто-таки загорелись желанием окончательно вылечить эту собаку. И тогда мы решились (простите, что без Вашего ведома) написать короткую историю Жулькиного подвига, забрали описание в рамку и повесили на её вольер с просьбой помочь, если кто пожелает, собрать деньги ей на операцию. Ни один из посетителей не прошел мимо этой собаки. Почти каждый бросил свою копеечку в прикреплённую здесь же копилку. Но пожертвований не хватило бы, если бы однажды к нам не заехало местное начальство. Оно и прежде оказывало нам кое-какую помощь, пообещало подумать и теперь, как помочь Вашей Жульке. Через некоторое время к нам приехал какой-то важный бизнесмен, судя по расспросам, понимающий толк в Жулькиной породе, а потом позвонил директор одной из самых лучших городских ветеринарных клиник и сказал, что если Жулька окажется операбельной, то деньги за её операцию будут в клинику кем-то перечислены.