у меня взамен потребовал! И знаешь что? Если она ему так нужна, то пусть она и отдувается. А не я. Я покоя хочу.

Белинда приободрилась:

— Вот и посмотрю, как девчонка справится, — она усмехнулась. — Даже, если найдем его, то не сразу. Захочет ли он стариком выходить? Или…

Она откровенно рассмеялась:

— … мертвецом. Пусть оттуда руководит, если пожелает.

Робин не терял напора.

— Есть путь. Юный Драммонд получил кровь Короля.

Белинда вскинула аккуратные брови, но не перебила пака. Тот воодушевленно продолжал:

— Теперь у Дворов есть шанс на объединение. У Благого Королевства появился Принц!

Белинда слегка скривилась — ну и фантазии! — и допила остывший чай.

— Разве фейри не хотели свободы от камня? — вопрос прозвучал риторически. — Зачем твоему племени магистр?

«Если камень больше не мой… — подумала Белинда, — то пусть будет ничей. Пусть члены Ордена думают, что Ренар пропал с настоящим камнем, до правды все равно не докопаются. Если бы не старость!»

Снова встать во главе Ордена, как в прежние времена, пусть и без абсолютной власти над фейри… было бы заманчиво. Многие из бессмертных помогали по прежней памяти, тот же пак. Но возраст… Смерти Белинда боялась. Молчала об этом, справедливо ожидая непонимания соратников, безоговорочно верящих в реинкарнацию, иногда сама над собой посмеивалась мысленно, но теперь, когда пришли недомогание и слабость, не отпускавшие ни на день, мысли о вечной жизни перестали казаться безумием. Пусть и в этом теле, без права выйти в смертный мир ни на день — оно того стоило.

— Как мальчишка стал фейри? — спросила Белинда, чтобы отвлечься.

— Он получил кровь Короля! — с воодушевлением воскликнул Робин.

— Как? Выпил?

Робин пожал плечами, в такие нюансы он не вникал. Белинда вздохнула — вдохновение пака невольно передавалось и ей. Может быть и правда, забыть свои чувства к магистру, попрать унижения и помочь этому миру перед уходом? Просто допустить такую мысль.

— Ищут этого выскочку? — спросила она, вставая из-за стола, на этот раз за бутылкой ликера и бокалами — от воспоминаний о Ренаре хотелось чего-то покрепче чая.

Робин кивнул.

— Пытаются. Говорят — если бы настоящий камень остался в нашем мире, была бы проще — притянулся бы.

Пак осекся и уставился на Белинду.

— Белли! Да он же у тебя! Я же сам его тебе!..

Его возглас прервал резкий звонок в дверь. Хозяйка подскочила на стуле и уставилась на пака.

— Я никого больше не жду! Для детей поздновато.

Она медленно пошла в прихожую. Пак потрусил за ней, прячась за изгибами коридора — ни воином, ни серьезным защитником он не был, да и кто принял бы всерьез шестнадцатилетнего мальчишку, пусть даже ему и стукнуло пятьсот лет.

— Мистрис Белинда! — раздалось за дверями. — Мне нужно с вами поговорить.

Бывшая магистр замерла и прислушалась, подавая и Робину беззвучные знаки, чтобы молчал.

— Я бы могла появиться у вас в доме, но подумала, что так будет… цивилизованнее. — продолжила женщина за дверями.

Белинда пожала плечами и потянулась к замку. Вошедшей было лет тридцать, короткие темные волосы и длинное зеленое платье еще хранили росную влажность и теплый запах меда Страны Вечного Лета. Хозяйка дома посторонилась и гостья вошла.

— Я вас знаю… — полувопросительно произнесла Белинда.

Гостья улыбнулась немного печально и кивнула. Она невесомо провела перед лицом ладонью и стала старше. Еще короткое мановение руки, и она вернула себе молодость.

— Меня зовут Эния, — просто ответила она, — А это… фейрийский морок. Мне нужно взрослеть в этом мире, иначе меня заподозрят. Но сейчас я отдыхаю дома и пою при дворе Короля.

— Вы пришли по делу? — выпалила Белинда.

Эния пошла по коридору, попутно ласково улыбнувшись паку. У дверей в комнату она остановилась и обернулась, приглашая хозяйку следовать за собой. Белинда все стояла на месте, сопротивляясь чему-то, потом медленно пошла вслед незваной гостье.

В комнате обе женщины расселись по креслам, избавив себя от лишних условностей гостеприимства.

— Я знаю, где ваш магистр, — сказала Эния без предисловий.

Пак встрепенулся и заулыбался, выражение лица Белинды стало кислым и разочарованным.

— И как он там? Здоров и весел?

Эния прожила в мире смертных достаточно, чтобы различать оттенки сарказма.

— Он хочет вернуться, — ответила она. — И у нас не так уж много времени, чтобы помочь ему в этом. Как давно он пропал в вашем мире?

Белинда задумалась.

— Полгода назад, где-то так, — ответила она.

— Слава уснувшим богам! — встрепенулась гостья, — Совсем немного.

Белинда сидела молча, хмуро глядя в окно. Эния некоторое время смотрела на нее с удивлением, потом обратила внимание на Робина, подававшего гостье странные безмолвные знаки. Его принадлежность к лесному народу не стали для гостьи тайной.

— Говори, пак, — разрешила она.

Робин вышел в центр гостиной.

— Если мы знаем, где магистр… хотя бы примерно, то дело за малым — найти того, кто согласится с ним поменяться.

Белинда саркастично хмыкнула.

— Полагаешь, мы должны метаться по Магистериуму и уговаривать ведьм отказаться от дара богов — реинкарнации? Предать нашу веру? Полагаю, это могут счесть за проверку, ведь за такое — прямой путь в темницу Ордена.

Она помолчала.

— Пусть и сажать больше некому… Сами сядут, из преданности идеалам.

— Хорошо! — воскликнул неунывающий пак, — Можем пойти по пути, который нам открыл Король — дать магистру немного бессмертной крови.

— Мы не знаем, как это работает! — снова возразила Белинда.

— Белли, не капризничай!

Эния переводила удивленный взгляд с одного на другую, она не была готова к такому сопротивлению. И к общению мальчишки с пожилой леди, будто ровесницей тоже. Она давно жила в мире вулгаров и знала — смертные соблюдают такие условности.

— Мистрис Белинда! — воскликнула фейрийская певица. — Вы же понимаете, что без магистра ваша организация перестанет существовать. Не без любого магистра, а именно без этого.

Белинда осеклась и уставилась на гостью.

— Зачем вам магистр? Перстень? Подчинение?

Эния мягко вздохнула и поднялась, пройдя от стола к окну. Отвернувшись от Белинды и пака, она оперлась на подоконник, то ли наблюдая за уснувшим Дублином, то ли собираясь с мыслями.

— Потому что… наконец-то бессмертные увидели человека, который хочет того же, что и они — чистых лесов и озер, счастливых