вышел. Сара вернулась к редактуре. Снова бросив взгляд за окно, она посмотрела, как он садится в свой пикап. А потом он вдруг обернулся и улыбнулся ей. Черт возьми! Поймал ее на том, что она на него таращится! У нее начали гореть щеки. Уткнувшись обратно в компьютер, она попыталась сосредоточиться на правках Фила, но думала лишь о глазах Ника в обрамлении черных ресниц. «Тьфу ты, уже на ресницы внимание обращаю!» Она стиснула руки на коленях и решительно уставилась на экран.

«Соберись, Грейсон», – зазвенел в голове голос Фила. Сара заказала себе картофельных вафель.

Глава 24

Люби слова, страдай над предложениями.

И обращай внимание на мир вокруг.

Сьюзен Зонтаг

От: Анна-Катерина Грин

Кому: Сара Грейсон

Дата: Воскресенье, 28 июля, 11:43

Тема: журналист из «Таймс»

Сара, тот журналист из «Таймс» вчера заявился прямо ко мне домой. Внутрь я его не пустила, но на крыльце немножко побеседовала. Знаю, по протоколу не положено, но мне было любопытно. Он сказал, что общался с бывшей секретаршей лондонского издательства «Торнтон Букс», в котором вышло «Безмолвие в Степни», ну ты знаешь, книга этой Мередит Лэмб. Секретарша утверждает, что знала и Мередит, и папину сестру, Мэри Грейсон. Судя по всему, они все трое тесно дружили. Секретарша настаивает, что мамина первая книжка была сплагиачена. Говорит, может доказать. Мередит связана подпиской о неразглашении, которую ее заставили подписать, когда закрывали дело, но, подозреваю, Мэри не связана. Можно попробовать найти ее. Вдруг она ответит хотя бы на какие-то вопросы.

Картрайт стремится опубликовать новые подробности, но, думаю, хочет сперва найти более твердые доказательства.

Тебе не кажется странным, что мы практически не знаем папину сестру? Мама всегда говорила, что Мэри не хотела иметь никаких дел со своей семьей и сразу после папиной смерти уехала в Австралию. У меня только самые смутные воспоминания – как мы осенью собирали с ней опавшие листья, когда были совсем маленькие, и как она приносила нам «пикси стикс» [9].

Анна-Кат

Текстовая переписка в воскресенье 28 июля, 3:22

Сара

Я помню листья и «пикси стикс».

Анна

Когда мы переехали в Бетесду, я однажды подслушала разговор между мамой и бабушкой Шарлоттой. Обсуждали нашу поездку в Англию к ней в гости – и мама сказала, мы туда ни за что не поедем, если там будет тетя Мэри. Мама была прямо вне себя. И помнишь, тем летом мы туда так и не поехали?

Сара

И на похороны бабушки через несколько лет – не поехали тоже.

Анна

Наверное, из-за тети Мэри. Похоже, мама считала, что должна нас от нее защищать. Хотелось бы мне знать, что там у них произошло.

Сара

А где тетя Мэри сейчас?

Анна

Посмотрю, что удастся выяснить. Можно попытаться как-то выяснить контакты Мередит и обратиться к ней напрямую.

Сара

«Привет, ты спала с моим папой, судилась с моей мамой, а она все равно дала тебе миллионы. Хочешь приехать ко мне на чай? А, да, и нашу младшую сестренку привози». Так, да?

Анна

Я представляла себе несколько другой подход. А тебе не хочется узнать правду?

Сара

Старая правда мне больше нравилась.

Анна

Нет никакой старой правды.

Сара

Ну ладно. История, которая раньше называлась правдой. Можно мне остаться в том мире?

Анна

Добрая половина общества говорит точно то же. Вот почему Сибил Браун-Бейкер разъезжает в новеньком «БМВ».

Сара

У нее «Лексус». На новеньком «БМВ» ездит ее семнадцатилетний сынок.

* * *

Ник заехал вечером в воскресенье. Сара редактировала текст, сидя на крыльце с ноутбуком в коротко обрезанных шортах и футболке с эмблемой родного университета, закинув голые ноги на плетеную оттоманку.

Когда Ник подошел к крыльцу, Гэтсби радостно запрыгал вокруг. Сегодня для разнообразия Ник был в костюмных брюках, светло-голубой рубашке и отполированных до блеска парадных ботинках.

– Отлично выглядите, – заметила Сара. – В честь чего это?

– Ходил с Берни в церковь в Сент-Эндрюсе.

Сара задумчиво кивнула. Она слышала, что религия может играть большую роль в избавлении от зависимостей.

Ник сел в кресло рядом с Сарой, ласково почесывая уши Гэтсби.

– Так папа помогает вам писать?

– Да. И, честно говоря, очень даже много помогает.

– Ну, надеюсь, вам удастся преодолеть весь процесс, не воспылав желанием убить вашего редактора.

– Поздно. Он практически забил дубинкой мой первый роман. Я много лет его на дух не переносила.

Ник зажмурил один глаз.

До Сары вдруг дошло, до чего бестактно прозвучали ее слова.

– Я как-то неудачно выразилась. Я имею в виду, Фил страшно талантливый. – Почувствовав, как ее лицо заливается краской, она умолкла и перевела дух. – Простите, мне не следовало так говорить.

Ник пожал плечами и вытянул ноги.

– Единственное, что могу на это сказать… добро пожаловать в клуб. Я полжизни его ненавидел, так что, сдается мне, понимаю, о чем вы.

Он улыбнулся без горечи, краешком губ. Сара обрадовалась, что не обидела его, но огорчилась, что у него все так. Она закрыла ноутбук.

– У вас с отцом не очень-то хорошие отношения?

– Да ладно вам. Вы что, удивлены?

– Пожалуй, нет.

– Теперь-то у нас все хорошо. Собственно говоря, этим я обязан вашей маме.

– Правда?

– Ага. Когда папа много лет назад только начал ухаживать за вашей мамой и она обнаружила, как у нас все не гладко, она очень серьезно на него надавила. Практически сказала Филу собраться и вести себя как отец.

– Очень в ее духе.

– Он купил тут дом – где я сейчас живу – и позвал меня помочь с ремонтом. Мэн стал для нас связующим звеном, которого нам не хватало раньше. И этим я обязан вашей маме.

Сара улыбнулась.

– А как у вас? Слышал, ваш отец умер, когда вы были почти ребенком?

– Да. От рака кишечника, когда мне было семь.

Кроны деревьев шевелил легкий ветерок.

– Мне так жаль.

– Это было уже давно.

Начало чуть холодать. Сара завернулась в мамин кардиган и поджала ноги. Она чувствовала на себе взгляд Ника.

– Вы его хорошо помните?

– Неплохо, хотя большинство моих воспоминаний скорее похожи на фотографии. Он рассказывал нам с сестрой чудесные истории про девушку по имени Билли Донован, которая блестяще раскрывала преступления. Она была дочерью знаменитого лондонского детектива Брендта Донована. Мы упивались каждым словом. – Сара улыбнулась воспоминаниям. – Он любил писать. Это он мечтал стать знаменитым писателем, а не мама. – Она посмотрела на небо. – Забавно, как иногда оборачивается жизнь.

– Он публиковался?