Засунув руки поглубже в карманы юбки, Лизетт отвернулась от серых рокочущих волн. Впервые в жизни они не успокоили ее, а только усугубили беспокойство и смятение.

Вернувшись к замку, Лизетт увидела Грега, который небрежно прислонился к воротам в конце подъездной дорожки. Его курчавые каштановые волосы были растрепаны, на загорелом лице сияла белозубая улыбка.

Девушка замерла, не веря своим глазам, но, осознав, что он жив, радостно бросилась к нему:

— Подполковник Диринг! Какой приятный сюрприз!

Улыбка Грега стала еще шире. Он распахнул объятия, и, к его радости, Лизетт без колебаний прильнула к нему.

Смущенная, она подумала, что ее порыв вовсе не означает чувственного влечения. Однако, оказавшись в объятиях Грега, Лизетт тут же поняла, что заблуждается. Осознав свою ошибку, она уперлась ладонями в грудь Грега, покраснела и попыталась отстраниться от него.

Диринг внимательно посмотрел на нее. В его теплых карих глазах сверкали золотистые искорки, а взгляд выражал не только дружеские чувства.

— Я скучал без тебя, — без обиняков заявил Грег. — И хочу жениться на тебе.

Лизетт не назвала его безумцем. Уже ничто в этом мире не удивляло ее. Жизнь перечеркнула все старые правила, а война изменила нормы поведения. Поэтому даже самые примитивные чувства казались теперь естественными.

— Но я ничего о вас не знаю. — Лизетт тут же поняла, что это неправда. Ей было известно, что подполковник пользуется уважением у своих солдат. Знала, что он добрый, нравится ей и дает ощущение безопасности.

Грег ослепительно улыбнулся:

— Это легко поправить. Я из Калифорнии. Мне двадцать семь лет. Материально вполне обеспечен. Психически здоров. Никогда не был женат. Достаточно для начала?

Лизетт рассмеялась. Впервые после смерти Дитера она ожила, испытала человеческое тепло и любовь. Однако, высвободившись из объятий Грега, девушка сказала:

— И вы обо мне ничего не знаете.

Услышав ее печальный голос, Грег нахмурился. Лизетт направилась к заброшенному розовому саду, и он последовал за ней.

— Я был бы полным идиотом, если бы не вернулся к тебе. Я знаю все, что мне нужно. Уверен, что не ошибаюсь и мне не придется пожалеть о своем решении.

Лизетт остановилась и посмотрела на Грега. Аромат роз, уцелевших после пожара, плыл в жарком июльском воздухе. Внезапно ее охватило жгучее желание снова обнять Грега, избавиться от тревоги в его крепких объятиях.

— Тот, кого я любила и за кого собиралась замуж, умер всего несколько недель назад, — тихо промолвила она.

— Знаю. — Грег взял Лизетт за руки. — Люк говорил мне об этом.

Лизетт замерла. Ей и в голову не приходило, что Люк Брендон говорил с Грегом о Дитере.

— Я и не ожидаю, что ты забудешь прошлое, словно его вообще не было. Но нельзя жить прошлым, Лизетт. Оно ушло и никогда не вернется.

— Но я не знаю, как мне перестать любить его! — воскликнула Лизетт, не в силах больше сдерживать свое горе. — Не знаю, как полюбить кого-то другого!

Улыбка тронула уголки рта Грега.

— Позволь мне научить тебя. — Он притянул Лизетт к себе.

Девушку ошеломило внезапное ощущение того, что это уже было в ее жизни. Точно так же она бросилась в объятия Дитера, едва зная его, доверяя лишь своей интуиции, уступив примитивному желанию, которое возобладало над здравым смыслом.

Лизетт приподняла подбородок и посмотрела на загорелое лицо Грега. Сейчас она могла трезво рассуждать, у нее был выбор. Оттолкнув Грега, она останется со своей тревогой, с призраками прошлого, без надежды на будущее. Сейчас у нее появился шанс бесповоротно изменить свою жизнь, как она сделала это тогда, когда ринулась в объятия Дитера. Да, сейчас выбор за ней, и Лизетт предстоит сделать его.

Она еще раз внимательно вгляделась в лицо Грега. На губах его играла улыбка, в глазах светились веселые огоньки. Густые брови гораздо темнее, чем каштановые волосы. Симпатичное лицо. Лицо уверенного в себе человека, общительного, щедрого.

Грег крепче прижал Лизетт к себе. Его ладонь скользнула по спине, утонула в волосах, нежно легла на затылок. Лизетт затрепетала, когда губы Грега потянулись к ее губам.

На секунду девушку охватили сомнения, чувство вины, но затем она прильнула к сильному телу Грега, обвила руки вокруг его шеи и приоткрыла губы.

Ошеломленному близостью Лизетт Грегу захотелось прижаться к ее обнаженному телу, погладить ладонями набухшие соски, почувствовать, как, изнывая от страсти, она двигает бедрами. В саду никого не было, и Грег едва подавил желание уложить девушку на землю, расстегнуть блузку, задрать юбку… Он вовремя понял, что, сделав это, потеряет ее навсегда. От него не укрылись колебания Лизетт, а это означало, что она до сих пор любит Брендона. Девушка сама призналась в этом, сказав, что пока не может любить никого другого. И если Грег зайдет слишком далеко, ускорит события, то поселит в ее душе страх. Глаза Грега сверкнули. Со временем Лизетт полюбит его, и это произойдет, когда он женится на ней.

— Через сорок восемь часов я покину Нормандию и двинусь на Париж, — сказал Грег, не выпуская Лизетт из объятий. — Давай поженимся до моего отъезда.

Она улыбнулась:

— Но это невозможно. Во Франции бракосочетание требует времени. Свадьбе предшествует гражданская церемония, получение разрешения на брак, затем оглашение в церкви имен жениха и невесты…

— Разрешение у меня уже есть, а мэр Сент-Мари-де-Пон только обрадуется, если гражданская церемония пройдет без задержки. Священник с полным пониманием отнесся к тому, чтобы огласить имена без промедления. Сейчас он ждет тебя и отмечает с твоим отцом на карте новую диспозицию войск союзников.

— Я не верю тебе!

Грег усмехнулся:

— Придется поверить. — Он обнял Лизетт за талию и повел через двор к конюшням. — Отец Лафорт хочет поговорить с будущей невестой.

— Но откуда ты знал, что я соглашусь? — спросила Лизетт, едва сдерживая смех. — Ты ведь даже не спросил меня!

Грег повернул Лизетт к себе.

— Вот я сейчас и спрашиваю. Согласна ли ты выйти за меня замуж?

Она вскинула голову, и ее темные волосы заблестели на солнце.

— Да, — промолвила Лизетт, и у нее закружилась голова, когда Грег с ликующим криком обхватил ее за талию и закружил в воздухе.

* * *

Когда они вошли в импровизированную гостиную, расположенную над конюшнями, Анри де Вальми удивленно посмотрел на них. Американец и Лизетт крепко держались за руки. Глаза дочери светились тем счастьем, которое граф уже не надеялся когда-нибудь увидеть в ее глазах.

— Папа, я выхожу замуж за подполковника Диринга.

Граф поднялся, а отец Лафорт по-прежнему сидел за столом, на котором была разложена крупномасштабная карта Франции.