— Можешь же, если хочешь. Что, возмущений о садизме и непедагогичности не будет?

— Чтобы нарваться на рассказ «а вот в моё время мы сорок вёрст через лес ходили, отбиваясь от волков осиновой щепкой»? — он пошевелил восстановленной ногой, проверяя, всё ли в порядке. — Спасибо, обойдусь. Тем более, что мне не пятнадцать лет.

— И хвала богам!

— Что, не любишь детей? — Ликс устроил голову на подползшем ближе псе.

— Не люблю. Людей в целом.

— Я даже не удивлён... Что? — вопрос предназначался Оййоху, покашливание которого отвлекло некромантов.

— Контрольный анализ, последние пробы, и если всё хорошо — на выход.

— Как хорошо, что я боли от всего этого не чувствую, а... Давай уже, я тут скоро дуреть начну в четырёх стенах.

— Как будто в сорока четырёх ты не начнёшь этого делать...

Некрос терпеливо выдержал все процедуры, принимаясь расхаживать по изолятору в ожидании результатов. Места проколов заживали, а неспокойный любопытный предок прошёл через окно, чтобы заглянуть через плечо Оййоха в данные о здоровье. Может по меркам своего времени он и был большим знатоком, но прогресс на месте не стоял и в их мире, да и касались его познания преимущественно человеческой природы, с поправками на изменения магией, не настолько значительные, как могло показаться постороннему. Местные некроманты же ушли в своей эволюции ещё дальше. Александр знал, что осознанная смерть является обязательной для всех представителей их магической области, но привык, что имеется в виду нечто... фигуральное. Контролируемые клинические смерти, рискованные ситуации, смерть духа в Садах, если на то пошло! Да даже обрядовые похороны бы подошли, вроде тех, что проводили для некромантских невест, смешивая со свадебными обрядами. Но никак не натуральное умерщвление с последующим зарыванием в землю, иногда даже без нормальной могилы, как случилось с предшественником Алексея.

Они ведь даже живыми существами после этого полноценно не были! Качественными разумными умертвиями, нежитью — да. Но не живыми существами. Не удивительно, что у них такая проблем с рождаемостью и грызня за силу и наследство. Сам Басманов может детей не слишком любил — детей в принципе — но своих отпрысков ценил и в их становление как магов вкладывался по-полной. И, ладно, наверное как-то по-своему всё таки умудрялся их любить. Не даром у него их было восемь. И внуков только при жизни — пятнадцать штук. А после смерти досталось вот это... сокровище. Хотя, не ему жаловаться на посмертие, когда почти тридцать лет назад в садах показался последний известный миру Басманов, некромант был уверен, что станет первым призраком с инфарктом. Не стал. И получил подарок от судьбы — живого потомка, по прямой линии, а не через дочерей и внучек, ушедших в другие семьи. Да и милость от покровительницы тоже, та ведь вполне могла поставить присматривать за ним кого-то другого.

— Можешь собираться.

— Я уже готов! — Ликс вскочил на ноги, оглядываясь в поисках выхода.

— Шмотки оставь здесь, сожгу. Снаружи лежит стерильный комплект. И запомни: любое сомнительное ощущение — сразу ко мне на проверку. Ты понял? Ликс?

— Да-да, по любому чиху бежать к тебе! Где дверь-то? — засуетился колдун, не обращая внимания на треск ткани.

Из изолятора некрос вылетел быстрее пса, подрезав последнего уже в дверном проёме и чудом увернувшись от клацнувших рядом зубов. Наконец-то, свобода! Даже воздух за пределами стерильной комнаты пах иначе. По подсвеченному коридору в основную часть базы Ликс бежал, сопровождаемый хохотом наблюдателей, проскочил несколько переходов — и выскочил в сад, падая на траву. Яркое солнце за куполом слепило глаза, но всё равно было куда приятнее, чем мягкий искусственный свет в помещении. Догнавший хозяина Кост тоже довольно катался по газону, визгливо подгавкивая, как разыгравшийся щенок. Но, нарезвившись, оба довольно прикрыли глаза, наслаждаясь относительно свежим воздухом.

На лицо упала тень — человек явно стоял на дорожке, ближе подойти можно было бы лишь в броне, а за такое легко получил бы по ушам кто угодно. Кроме колдуна, но тот и большого урона растительности нанести не мог, наоборот, ядовитая пакость на его энергетике разрасталась и цвела, благо, что пыльца у неё опасности не представляла.

— Тебя можно поздравить? — голос Элиз он узнал сразу.

— Нет, я проломил стену, убил Оййоха и сбежал, а вся база вымрет в течение суток.

— Дурак ты, — закатила глаза.

— Не без этого. А что, соскучилась что ли? — некрос повернул к ней голову, рассматривая из-под отросшей чёлки, которую попытался сдуть, но после первой неудачной попытки сдался.

— Не надейся. За собаку переживала, — фыркнула девушка, заметно меняясь в лице.

Присоединившийся к компании в саду призрак только улыбку спрятал, исчезнув из поля зрения. Но, как только технопатка прошла дальше в сад, всё-таки расхохотался, привлекая к себе внимание потомка. Отдышавшийся, если можно так сказать, Басманов сперва попробовал отмахнуться, но при виде лица Ликса снова зашёлся в смехе. Чумному пришлось ждать, пока у вернувшегося — пусть и весьма условно — в мир живых колдуна закончатся поводы для смеха. Александр рухнул на траву, гремя покрывающим его железом и утирая несуществующие слёзы:

— Ты б присмотрелся к ней, а? Характер у девицы — как раз выводком колдунов командовать.

— Вас просто послать или аргументированно, уважаемый предок? — маг даже глаз не открыл.

— Давай аргументировано, я прям послушать хочу.

Ликс потрепал пса по холке. Что ж, с аргументами, так с аргументами. Поднимает ладонь, готовясь считать и загибать пальцы:

— Во-первых, в местных некромантских семьях даже два ребёнка — это огромная редкость. А о «выводке» даже говорить не приходится. Уже пожелание было мимо. Во-вторых, Глейд не оценит. Очень не оценит, а мне повторно умирать и расставаться с телом не хочется. Ну и в-третьих... в-третьих я не планировал задерживаться в этом мире навсегда. Я не могу не вернуться домой.

— Заметь, — задумчиво начал Александр, — ты не сказал, что она тебе не нравится. Как девушка.

— Я её и не рассматривал с этой стороны. Не до того было. Да и смысла в этом нет. Как я уже сказал, задерживаться здесь я не планирую.

— Ну, может оно и правильно, лучше так, чем если бы