Я задыхался в лингийской провинции.

И потому крикливый Унигарт показался мне одним из самых привлекательных сферопортов Герметикона».

Из дневника Оливера А. Мерсы, alh. d.

— В какой день срезали гроздья? — строго осведомился Бедокур.

— В пятницу, синьор.

— По местному исчислению?

— Я в таких материях не секу, — признался официант. — Пятница всегда пятница.

— Гм… — Чира многозначительно помолчал. — Ты не ошибаешься?

— Как можно, синьор?

— Мои вопросы лишь на первый взгляд кажутся простыми, — важно произнес Бедокур. — Но уверяю тебя, что точные ответы помогут тебе избежать больших неприятностей. Нормальный человек не должен есть что попало и уж тем более — пить что попало.

— Я понимаю, добрый синьор, — кивнул официант. В его взгляде не было ничего, кроме ошеломительной, с ног сшибающей серьезности. — Виноград срезали в пятницу, до полудня, по утренней росе, на молодом месяце.

Ответ обрушился на Чиру на удивление бойко — кардониец уже понял, что за чудо завернуло в «Рыбацкий пирог», и делал все, чтобы странный клиент остался доволен.

— Надеюсь, работали не девственницы?

— Как можно? — обиделся официант. — Приотские виноградники славятся свободными нравами.

— Это плохо, — кисло поморщился Бедокур. — Свальный грех во время уборки урожая недопустим, поскольку препятствует формированию гармоничной насыщенности и лишает вино должного благородства.

— На Приоте никогда не путали свободу с распущенностью, — молниеносно среагировал официант. — Я имел в виду, что наши девушки рано выходят замуж.

— Так лучше.

Мерса покачал головой и принялся протирать очки. В третий раз подряд протирать, поскольку процедура заказа длилась уже сорок минут и давно превратилась в познавательный этнографический экскурс.

Тщательно выбрав столик и определив свое место за ним (лицом на юго-запад, по правую руку сидит мужчина, имя которого начинается на А), Чира немедленно приступил к допросу, поинтересовавшись у официанта, как именно в местных краях принято лишать жизни бычков? В тот момент кардониец еще не разобрался в ситуации и ответил честно: на бойнях, в порядке общей очереди, подробности привести можно, но они гарантированно испортят добрым синьорам аппетит. Ответил — и тут же попал на развернутую пятнадцатиминутную лекцию о важности соблюдения правил и древних обрядов в современной скотобойной промышленности, сдобренную многочисленными отсылками к традициям народов Герметикона и примерами из богатого личного опыта Бедокура. Это время хитрый Хасина посвятил чтению заблаговременно приобретенной газеты, а вот несчастный Мерса прослушал поучительное выступление до самого конца, неоднократно поклявшись при случае нагадить говорливому шифу по первое число. Сметливому же кардонийцу лекция помогла определиться с линией поведения, и больше официант ошибок не допускал.

Как выяснилось из дальнейшего разговора, приотских гусей умерщвляли с соблюдением стольких положительных ритуалов, что даже Бедокур не смог отыскать в процедуре ничего предосудительного, сложная технология сбора салатных листьев повергла Чиру в восторг, а подробный рассказ о том, как в приотских деревнях отбирают правильные куриные яйца, заставил Хасину отложить газету — инопланетный разум был поражен до самого мозжечка.

— Давили виноград в тот же день? — продолжил допрос шифбетрибсмейстер.

— После полуденного очищающего обряда, — подтвердил официант.

— Совсем как на Хамоке.

— Это на Хамоке, как здесь, у нас, — продемонстрировал похвальный патриотизм кардониец.

С пронесенного мимо подноса восхитительно пахнуло едой. У голодного алхимика потекли слюнки, но он сдержал рвущиеся на свободу ругательства, поскольку следующий диалог оказался венцом процедуры заказа:

— От чего очищаете?

— От ночных шептаний.

Хасина закусил губу, отчаянно борясь с желанием расхохотаться, Мерса оставил очки и с той же целью вцепился рукой в челюсть — и медикус и алхимик прекрасно понимали, что хитрый официант водит Чиру за нос, на ходу изобретая несуществующие традиции, но Бедокур, который никогда не считался дураком, по-прежнему вел разговор предельно серьезно.

— Кто наводит шептания? Местные ведьмы?

— Совершенно верно, синьор.

— Жжете?

— Изгоняем.

— Ну и ладно. Ваши ведьмы, вам и решать, как с ними обращаться. — Бедокур в последний раз посмотрел на винную карту, затем, с некоторым сомнением, на официанта и распорядился: — Принеси бутылочку этого самого, о чем мы говорили, и быстро, а то мои друзья заскучали.

— Сию минуту!

Официант испарился, а Чира наконец-то «вернулся» к спутникам:

— В целом мне здесь нравится. Сегодня нечетное число, я обедаю, сидя лицом на юго-запад, в компании двух друзей и буду есть птицу — день обещает быть удачным.

— Он удачный, потому что у нас увольнительная, — напомнил Хасина. — И впереди много интересного.

— Будем играть или развлекаться? — Чира извлек из поясной сумки черный кубик со зловещими красными иероглифами на гранях, бросил его на стол и осклабился: — Жневский тут зовет за карточный стол.

— Правда? — недоверчиво спросил Мерса.

— Примета верная, — успокоил алхимика шифбетрибсмейстер.

— И много я выиграю, чтоб тебя в алкагест окунуло?

— Будешь желать мне всякого — выиграешь фингал под глазом.

— Обсудим планы на вечер за десертом, я не могу принимать серьезные решения на голодный желудок, — проворчал медикус.

— Ваше вино, синьоры.

Расторопность официанта поражала: он появился, исчез, снова появился, опять исчез, а на столе образовалась бутылка белого, три бокала, корзинка с хлебом и…

— Специальный комплимент от шеф-повара! — Перед Бедокуром возникла малюсенькая тарелочка с гладким черным орешком. — Мистический приотский обычай, добрый синьор! Чтобы трапеза легко вошла и удачно вышла.

— Чего только не узнаешь, странствуя по Герметикону, — философски произнес Бедокур, смело забрасывая орешек в рот. — Неплохо. Если вам интересно, смахивает на миндаль.

— За новые знания, месе карабудино, — проворчал Хасина, поднимая бокал. — И их удачный выход.

Белое вино, гроздья для которого недевственницы срезали до полудня пятницы, оказалось душистым, чуть сладковатым, идеально сочетающимся с жарой летнего дня.

— Отлично, — прокомментировал Альваро. — Все-таки умеешь ты угадывать вина, Бедокур.

— Я не угадываю, я выбираю, — поправил медикуса Чира. — Если все делать правильно, не забывая о предзнаменованиях и знаках, результат окажется хорошим.