подготовили пакеты универсальной крови и 2 большие канюли, чтобы противостоять ухудшению состояния.

Когда артериальное давление пришло в норму, я быстро вскрыл грудную клетку снизу вверх по грудине, а затем пробрался к передней части перикарда и извлек сгустки. После устранения тампонады сердца давление спонтанно повысилось. Более того, кровотечение из отдельных отверстий в правом и левом предсердиях, сердечных камерах с низким давлением, было удивительно небольшим. Отверстия оказались закрыты липким сгустком крови, который скрывал их из виду, и я с легкостью наложил на них пару швов нейлоновой нитью. Для сравнения, этот парень пострадал в 2 раза больше ранее упомянутой женщины, и у него были такие же отверстия в камерах сердца с низким давлением, но его выписали из больницы уже через 5 дней. Он был больным, злым, но живым. Его спас хирург-ординатор.

Много лет спустя, когда я работал в Оксфорде, меня среди ночи вызвали к шокированному пациенту с огнестрельным ранением левой половины грудной клетки, нанесенным высокоскоростной винтовочной пулей. Пациента, случайно раненного браконьером, вывезли из сельской местности и доставили в ближайшую больницу общего профиля, передав хирургам без каких-либо медицинских вмешательств. Отсутствие промедления спасло его. Мужчина к тому моменту потерял 2 литра крови из-за кровотечения в левой части грудной клетки, поэтому по нашей шкале кровопотери у него было уже 40 баллов.

Я приехал в больницу, где меня уже ждал анестезиолог, до прибытия машины скорой помощи. Затем я просто вскрыл грудную клетку пациента прямо на каталке и установил зажим на ворота легкого, после чего мы провели переливание крови. Пуля прошла через главную артерию, которая обильно кровоточит до тех пор, пока давление внутри нее не падает. Чудо, что парня доставили в больницу живым через час после инцидента. Стабилизировав состояние пациента, я отвез его в операционную, чтобы удалить легкое. Его выздоровление прошло непримечательно.

Естественно, я с уважением отношусь к тем, кто делает все возможное в трудных обстоятельствах, не отклоняясь от руководящих принципов, однако квалифицированная помощь при травмах подразумевает прогнозирование наихудшего сценария и умение подстроиться под него. Пациенту требуются диагностические вмешательства, а не рефлекторные реакции на изменения жизненных показателей без учета рисков.

Современный взгляд на помощь на догоспитальном этапе недавно был кратко описан в статье, опубликованной в издании American Journal of Emergency Medical Services. Она написана опытными фельдшерами, которые обычно и выполняют эту работу. В статье говорилось: «Одно из важнейших вмешательств на догоспитальном этапе при травмах – это скорейшая транспортировка пострадавшего в больницу. Каждая минута, проведенная работниками скорой помощи на месте происшествия, повышает риск смерти пациента». Выходит, все же нужно хватать пациента и бежать, если нет весомой причины этого не делать.

В субботу, 2 сентября 2001 года, на Кипре, в городе Пафос, у харизматичного Кристиана Барнарда случился тяжелый приступ астмы в бассейне. Он потянулся за ингалятором, но потерял сознание и умер в одиночестве вдали от дома. Когда «Би-би-си» попросила меня подготовить программу по случаю 50-летней годовщины первой пересадки сердца, я изо всех сил постарался отдать должное этому достойному уважения человеку. Я разыскал всех оставшихся в живых членов хирургической бригады, которые той памятной ночью участвовали в операции, и все они хорошо отозвались о Барнарде. Его очаровательная дочь Дейрдре сказала: «Мир на какое-то время забрал у нас папу, но в конце концов он вернулся». Я понял, что она имела в виду.

На пути к цели

Если хотите увидеть радугу, придется смириться с дождем.

Долли Партон

Улучшение качества помощи пациентам с травмами стало результатом преданности делу и энтузиазма людей, которые стремились к переменам в своих больницах и регионах. Некоторые из этих специалистов были членами комитета Майлза Ирвинга в Королевском колледже хирургов в 1988 году, но, к несчастью, влияние нашего исследования предотвратимых смертей оказалось в лучшем случае временным.

Когда я уехал из Лондона в Оксфорд в 1986 году, статистика аварий на новой автомагистрали М25 была серьезным поводом для беспокойства. Во время работы в Хэрфилде мой участок охватывал четверть окружности этой кольцевой дороги, и я совершил множество срочных визитов в больницы общего профиля внутри ее периметра и за его пределами. Для меня это был прекрасный опыт, однако пациенты находились в положении «все или ничего», поскольку мне требовалось от нескольких минут до нескольких дней, чтобы добраться до больницы.

В том же году Алистер Уилсон, дружелюбный врач отделения неотложной помощи Лондонской королевской больницы, написал колкое письмо помощнику комиссара полиции Скотленд-Ярда. Суть его письма заключалась в следующем: «В настоящий момент люди умирают, потому что мы не можем обеспечить достаточный уровень экспертизы на месте происшествия. Статистика смертности повышается, особенно учитывая долгую транспортировку до больницы и отсутствие адекватных реанимационных мероприятий». Разумеется, Лондонская королевская больница должна была стать крупным травматологическим центром и лидером в данной сфере, но удивительно, насколько важную роль в таких вопросах играют приятные неожиданности, а не политика.

В следующем году Уилсон написал еще одно письмо:

«В настоящее время на М25, не обслуживающейся надлежащим образом, ежедневно происходят страшные аварии, и, если мы не начнем использовать укомплектованные персоналом и оборудованием вертолеты, ситуация лишь усугубится. Меня поражает, что в нашей стране нет никого, кто был бы по-настоящему хорошо обучен стратегиям поведения при катастрофах».

Естественно, многие из нас знали, что американские травматологические центры регулярно использовали вертолеты скорой помощи, пилотируемые медицинскими работниками. Как стало известно из архивов лондонской воздушной скорой помощи, случайный разговор на теннисном корте запустил эту инициативу и в Великобритании. Жена Ричарда Эрлама, хирурга Лондонской королевской больницы, разговорилась с леди Стивенс, женой главы концерна United Newspapers plc. Любопытно, что они обсуждали преимущества немецкой травматологии и совершенно случайно заложили основу для благотворительной организации, которая впоследствии профинансировала покупку первого в Лондоне вертолета скорой помощи. Разумеется, наша заботливая Национальная служба здравоохранения не собиралась вкладываться в столь дорогостоящую инициативу. По моему мнению, это было ошибкой. В тот момент озвучивание огромного числа предотвратимых смертей от травм сыграло важную роль. Было высказано предположение, что улучшение алгоритма помощи на догоспитальном этапе поможет ежегодно спасать около 200 жизней в столичном регионе.

Газетный концерн Express согласился вложить £4 миллиона, чтобы на протяжении 4 лет оплачивать первый вертолет скорой помощи, работу пилотов и технического персонала, а также сопутствующие расходы. Эта инициатива получила поддержку Маргарет Тэтчер и ее правительства. Удивительно, но вскоре после этого, в декабре 1988 года, в Великобританию прибыл сконструированный во Франции вертолет Aerospatiale SA365N, что ознаменовало начало работы